Фея из Кореи
Шрифт:
– Гуляешь одна? А не скучно?
– подойдя как можно ближе, Федор положил руки на плечи девчонке.
– Ну, раз уж ты так ставишь вопрос, - знакомый голос ничего не уплетающей в данную секунду Аллочки, казалось, смеялся. Рыжая повернулась, как-то очень ловко - он и рук не успел убрать. Край шелкового платка скользнул, подхваченный ветром, по лицу Феди, и он невольно поймал легкую ткань. Их глаза оказались почти на одном уровне и очень близко.
– А пирожки у тебя были - просто объедение, - ласково улыбнулась надоеда.
– прими в благодарность, - и, обняв его за шею, поцеловала повара.
Благодарность
В общем, несмотря на двух банкротов корейской национальности, день все-таки был неплохой.
Его девушка вела себя странно. Приятно, конечно, когда на тебя смотрят как на сверхъестественное существо, но Лиза могла бы и привыкнуть уже к его совершенствам. И потом такое восхищение - и лишь из-за того, что он немного побил троих хулиганов? А как же его блестящий ум и искрометные шутки? Или Цыпленок так не восторгалась ими потому, что не считает его ни умным, ни остроумным? А только красивым и драчливым? Нет, красивой и драчливой! Скорее бы это все закончилось. Кто бы мог подумать, что эти месяцы до его свободы окажутся такими длинными!
Отыскав Хрюшу и оторвав его от Жизели, не без труда, но, к счастью, без намека на ревность, Джун принялся допрашивать будущего родственника ("старшего братца" - только подумать! а все потому, что для Лизы он старший!).
– Тебе не показалось, что Цыпленок как-то изменилась?
– Это ты меня спрашиваешь?
– Костя попытался обманным движением сразу же повалить партнера по тренировкам на травку. Они кружили опять на детской площадке, пустующей поздно вечером, и обменивались то репликами, то ударами.
– А кто с ней целый день провел? Может, она потому и изменилась... Нет, Женька, давно пора тебя поколотить.
– И опять эти грубые, необоснованные подозрения! Я поражен до глубины души и оскорблен в лучших чувствах.
– А, то есть ты хочешь сказать, что они у тебя есть.
– Что?
– Чувства, да еще и лучшие!
Словно вдохновившись напоминанием о своем внутреннем мире, Джун быстро справился с противником, и оба свалились на траву и уставились на небо.
– Есть, сам не знаю, как так получилось, но есть. И больше никаких вопросов.
– А что тебя спрашивать - и так все видно. Помучаешься теперь с мое!
– То же мне мученик! Да наша трепетная Жизель с тебя чуть ли пылинки не сдувает.
– Скорее уж, выколачивает из меня пыль как из коврика.
Толстушка в порыве страсти была способна на безумства - это Джун мог представить: если учесть, с каким азартом она репетировала выступления с "буками".
– Результат-то один и тот же - ты просто сияешь, - все-таки не смолчал юноша.
– И не должен себя сдерживать, не то что я.
Не замечая дальнейших возражений друга ("Тебе все равно придется себя сдерживать!", "Только попробуй сделать что-то извращенное" - последнее по своей глупости вообще было превосходным: он всю жизнь этим и занимался, хотя и не по своей воле), Джун разглядывал созвездия и видел в их блеске улыбку своей девушки. Ему еще предстояло потрудиться. Вот как сдержаться
К тому же он все время за нее боялся. В городе так все хорошо начиналось. Он совсем не жалел, что опять вернется вместе с Лизой в "Летнюю сказку". Ведь он сам уже решил вернуться - и тут появилась она как ответ на его сомнения. Как всегда, неподражаема. Потащила его позировать - заставила забраться в арку одной из ротонд, сама села наискось в другой арке и ушла в свой мир.
Джун уже знал, что почти ничто не оторвет его прекрасную соседку от карандаша и бумаги. Ее лицо сегодня было особенно сосредоточенным и вместе с тем спокойным, будто она наконец-то приняла какое-то важное для себя решение. Она ни разу не нахмурилась недовольно - только изредка щурилась, вглядываясь то в него, то в свой рисунок, и улыбалась. Все было прекрасно. Она была прекрасна.
Надо же было явиться этим бородачам с ранимой психикой и обостренным чувством зависти! Он еле сдержался и не побил их: несмотря на грозный вид, они были явно слабее, и достаточно было просто защитить Лизу от их усердия. Но уж когда эти двое престарелых "хиппи" натравили на них трех молодчиков... Тут Джун даже немного испугался. Жестокие и не делающие исключений для женщин и детей в проявлении своей злости. Все силы он приложил, чтобы только ни один из них не вздумал прикоснуться к его дорогой девочке-птичке. А она, кажется, испугалась.
Даже, к счастью, не попыталась вмешаться. Несомненно, только от шока. И от шока потом болтала по пути назад без умолку. О том, как ему идет цвет и фасон сарафана. О том, как по прекрасной кореянке все соскучились. О том, что "буки" просто любопытные и что на них не надо сердиться. О том, какая Джун сильная и смелая. Слушать было, конечно, приятно, но еще больше хотелось заставить ее помолчать хоть немного - известным мужским способом, приятным для них обоих. Но загвоздка была в том, что целовать ее, наивную, не знающую, кто он такой, и все-таки (вот ведь влипли они оба!) влюбленную, - было совсем непорядочно.
Нет, такие мысли в непосредственной близости от Хрюши лучше загонять на задний план. Джун, вспоминая, и слова не сказал - только мечтательно вздохнул, ну, может, улыбнулся, а уже заработал чувствительный тычок под ребра, дружеский пока еще, но конкретный и предостерегающий.
Братья еще эти... что-то они долго не появляются. Сегодня-то уже должны были обнаружить существенные изменения своего положения. Зная, как быстро у них тают деньги, Джун был уверен, что они не заставят себя ждать. А там уж он им поможет по-братски. А точнее, по-сестрински. И деваться им будет некуда.
Поведение ее парня беспокоило все сильнее. Что за дела вообще? Она с ним делится радостью: мол, хорошо, что Лизка успокоилась, наконец-то, - нашла свою змеищу. И ведь смешно же получилось: эта корейская мисс совершенство оказалась такой дурой, что записку написала своими родными закорючками. Или она считает себя пупом земли и думает, что все должны понимать, что она пишет, неважно на каком языке?
Лиза такая виноватая была, когда забежала после ужина в их домик - рассказать об этом, так смущалась. И Дашку с Аллочкой благодарила - за то, что помогли ей найти Джун. И за что тут благодарить-то? Все равно она вернулась бы.