Фея из Кореи
Шрифт:
Жизели снилось, что ее носят на руках любимый, которого она во сне зовет только по имени, а никак не кличкой. И они не подшучивают друг над другом, как наяву, когда и не поймешь, серьезно ли он ее любит или просто жалеет. Нет, на его лице, в его серых глазах она может читать любовь без насмешки. Герой ее сна в свою очередь в грезах всерьез готовился стать главой семейства, хотя и видел на календаре в их семейном гнезде далеко не нынешний год и даже не следующий.
А Джун, еле увернувшийся от окончательного
Приснилось ему, будто они с Лизой отдыхают в каком-то пансионате на берегу моря - не каком-то даже, а первоклассном. И лет им уже около семидесяти, если не больше. Он все также старается не позволить ей упасть, она все так же смотрит на него с восторгом. Приходят они в ресторан, садятся за стол, расправляют льняные салфетки с вышивкой на коленях. Его любимая старушка как обычно спрашивает его, зачем надо столько столовых приборов, если люди приехали отдыхать. А потом:
– Как хорошо, что мы с тобой до сих пор дружим! Правда, Джун? Ты моя лучшая-прелучшая подруга. И я тебя до сих пор люблю! Жаль, что твои братья все-таки выдали тебя замуж за этого противного шейха.
Вот ведь бред редкостный. И главное, он сам виноват. Нет чтобы признаться и махнуть рукой на некоторые обстоятельства! И Лиза тоже... неужели она не видит...
Непроизвольно стукнул кулаком по кровати и тут же поблизости тихий голос спросил:
– Что с тобой? Что-то случилось? Беспокойно спишь.
На заверения, что все в порядке, просто белье не шелковое и никто с опахалом не стоит, любимая соседка легко вздохнула и посоветовала:
– Ты все-таки попробуй заснуть. Сон - лучшее средство для девичьей красоты.
И почему в ее голосе ему послышалась печаль? Чего ей грустить - он же рядом!
День тоже не задался. Братья названивали - то пароль забыли, то спрашивали, не слишком ли на них сердит президент компании и чего им ждать.
– В армию вас сошлет, - буркнул Джун недовольно.
– Точнее Чжихвана. Оппа Хван староват для такого. Его, наверное, под домашний арест...
И ведь поверили ему, что не могло не радовать. Поэтому пришлось разуверять, говорить, что он (она!) просто шутит над своими старшими братьями, обещать, что Ли Тхэун встретит племянничков с распростертыми объятиями.
Но самое неприятное - Цыпленок его явно избегала. Нет, поздоровалась она и приятного аппетита ему пожелала, как он учил. Правда, как-то устало у нее это выходило. Джун даже предположил, что она так и не заснула после их ночного полуразговора, когда он ее невольно разбудил. Но выяснить это ему не удалось - сразу после завтрака его девушка отправилась утешать чужую девушку. После обеда - тоже. Ясно было одно: если он что-нибудь не предпримет, до его отъезда они так и не поговорят как следует - Лиза все время будет носиться со своей Инной.
Да что за глупость в конце концов! Почему бы ему не рассказать ей
Вспомнив работу Лизы, которая ему не очень-то нравилась, юноша обрадовался. Вот оно - решение! Сначала он сделает кое-что, что обрадует его прекрасную художницу.
– Что-то ты сегодня какая-то вялая! Тебе соседка спать не давала? Проявила-таки свои змеиные свойства! А я тебе говорила - что она противная.
Жарким днем две подруги расположились было в тени одного из домиков-шалашей, точно индейцы в засаде, но все-таки решили, что в стенах будет прохладнее, и обосновались в комнате Инны. Три "буки" где-то пропадали - нетрудно было догадаться, в какой компании, а Вика наверху сидела тихо как мышка, должно быть читала. Совершенно тусклая девица - не умеет себя показать!
– Ничего подобного. Джун...
Нет, вы только посмотрите на эту растяпу! Один звук имени корейской змеищи - и на лице мечтательная грусть как у каких-нибудь красавиц с портретов Рокотова! А что ей эта надменная девица с огромным самомнением сделала хорошего-то? То в комнате запрет, то без предупреждения удерет, а Лизка изводится, то каких-то своих дружков недавно приволокла. Одно беспокойство от нее.
– Джун... это как неведомый шедевр известного художника, который обнаружили совсем недавно и случайно.
– Чего? То есть она где-то пылилась на полке, а тут вдруг вылезла? Сидела бы и дальше в своей кладовке!
– Инну развеселило сравнение подруги, она даже на минуту забыла, что страдает.
– Я не то хотела сказать, - криво улыбнулась Лиза.
– Просто шедевр... кто бы его не обнаружил, он не принадлежит нашедшему...
– Нет, я тебя вообще не понимаю...
– Ну я хочу сказать, как бы тебе ни нравилась картина в музее... ты не можешь ее просто снять со стены и унести, даже если и хочешь, чтобы она принадлежала тебя...
– Заканчивай говорить загадками.
– В общем Джун как произведение искусства - даже если тебе не нравятся какие-то штрихи у врубелевского демона - это все равно шедевр, и его уже не переделаешь.
– Ага, ты тоже думаешь, что она чертовка! А то бы привела в пример "Царевну Лебедь"!
– Да не в этом дело!
Последние слова ее тихая подружка почти прокричала. Казалось, что она вот-вот заплачет. Но объяснять, что случилось, Лиза отказалась. Зато, по-дурацки заикаясь, спросила, как у них дела с Ромой. И настроение сразу же испортилось. Потому что этот гад даже не пытался с ней помириться! Хорошо еще к Лизке-бестолочи не лез больше. Но ничего хорошего, на самом деле. К Лизке не совался, а с новыми приятельницами Инны - веселыми девчонками во всю заигрывал. А те хоть бы его турнули! Нет же! Как ни в чем не бывало отвечали на его шуточки, как будто Инна им никто!