Фиалки в марте
Шрифт:
— Наверное, представлял себе чудовищ и привидения?
— Ага! И гремлинов.
Мы пошли в ланаи, и я закрыла дверь под предлогом, что боюсь потревожить Би, хотя на самом деле просто не хотела, чтобы она разволновалась, если вдруг выйдет из спальни и наткнется на Джека.
— Может, лучше спрячемся в чулане? — предложил он с озорной улыбкой.
— Может, и спрячемся, — ответила я в тон, когда мы сели на диван лицом к заливу.
Джек взял меня за руку, а я положила голову ему на плечо. Какое-то время мы сидели молча, смотрели, как взъерошенный
— Этот остров — идеальное место для писателей, — заметил Джек.
Я кивнула.
— Да, здесь полно сюжетов.
— Я вот что думаю… Ты сказала, что ищешь вдохновение для следующей книги. А тебе не хотелось написать историю об этом месте? Чтобы действие происходило на острове Бейнбридж?
Я выпрямилась и посмотрела на Джека, который сидел с задумчивым видом. Он любил остров так же сильно, как я, о чем свидетельствовали его картины. Но в его словах я услышала нечто более глубокое, исполненное тайного смысла, и теперь вглядывалась в лицо Джека, пытаясь отыскать разгадку.
— В моем сердце уже есть история, — осторожно сказала я, глядя на старую вишню, которая много лет с замечательной стойкостью принимала удары северного ветра. Я часто забиралась на нее в детстве, часами сидела среди ветвей, поедая кисло-сладкие вишни, и придумывала истории о других маленьких девочках, которые залезали на дерево задолго до меня. — Наверное, я боюсь.
Джек перевел взгляд на меня.
— Чего?
— Боюсь, что не смогу изложить ее красиво и убедительно, а она этого заслуживает. Моя первая книга была… совсем другой. Нет, я, конечно, горжусь ею…
Джек смотрел на меня, как будто точно знал, что я хочу сказать.
— Она шла не от сердца, да?
— Вот именно.
— Ты нашла, что искала? — спросил он, глядя в окно на птиц.
Я подумала о тетради в ящике комода в моей комнате и вдруг поняла, что отыскала нечто более важное: на страницах дневника и в объятиях Джека.
— Думаю, да, — прошептала я, переплетая пальцы с его пальцами.
— Не хочу, чтобы ты уезжала.
Его голос звучал сильно и уверенно.
— И я не хочу.
Мы долго сидели, обнявшись, и смотрели в окно, как волны бьются о берег.
Джек пригласил меня поужинать с ним в кафе где-нибудь в городе. Пойти с ним хотелось, но я не могла бросить Би, тем более сегодня. Он все понял.
— Я могу что-нибудь приготовить, но, боюсь, у меня нет кулинарного таланта, — сказала я Би, когда та вышла из своей комнаты.
— Глупости! Я научилась готовить только после шестидесяти. Это приходит с возрастом.
Я кивнула, радуясь, что хоть что-то лучше получается в старости.
— Может, возьмем еду навынос? Съездить?
— Ну, нам с Эвелин всегда нравилось маленькое бистро через дорогу от рынка. Эвелин обожала там жареного цыпленка.
— Договорились.
Я радовалась, видя, что к Би вернулся аппетит, а еще больше меня радовала возможность хоть как-то
— Можно заказать еду навынос? — спросила я у официантки.
Она вручила мне меню, и я быстро определилась с выбором.
— Будет готово через полчаса.
— Отлично.
Выйдя из ресторана, я перешла улицу и села на скамейку лицом к заливу. Было видно, как от пристани отходят паромы, а если приглядеться, вдали маячили очертания Сиэтла. Мне вдруг показалось, что я узнаю это место, и через пару секунд меня осенило — да мы же сидели здесь с Грегом! Тем летом, когда мне было шестнадцать, он пригласил меня в мексиканский ресторан, а потом мы перешли дорогу и сели на эту скамейку. Уже стемнело, нас никто не видел, и мы целовались целую вечность, а потом он отвез меня к Би. Мама ругалась из-за того, что я опоздала на десять минут, а Би лишь улыбнулась и спросила, хорошо ли мы провели время. Конечно, кто бы сомневался!
Через полчаса я вернулась в бистро за заказом, и официантка вручила мне большой бумажный пакет. У нее на пальце блестело обручальное кольцо с крупным драгоценным камнем. Я вспомнила свое обручальное кольцо, которое раньше принадлежало бабушке Джоэла. Через неделю после того, как Джоэл признался в измене, я швырнула ему это кольцо, когда он пришел за вещами. Наверное, оно до сих пор лежит на полу под туалетным столиком в нашей спальне. Впрочем, какая теперь разница? Спрятав левую руку в карман, я поблагодарила официантку.
— Пока тебя не было, звонил Джек, — сказала Би.
В ее голосе не прозвучало ни одобрения, ни порицания. Я улыбнулась и накрыла стол на нас двоих. Мы поужинали молча, под треск огня в камине.
— Пойду спать, — объявила Би в девять часов.
Она пошла в спальню, закрыла за собой дверь, и только тогда я сняла телефонную трубку.
— Привет!
— Хочешь прийти? — спросил Джек.
— Да!
Выдернув листок из блокнота, я нацарапала Би записку:
«Ушла в гости к Джеку. Вернусь поздно.
С любовью, Эм».
Я увидела Джека еще с пляжа: в белой футболке и джинсах, он стоял, прислонившись к косяку входной двери.
— Спасибо, что пришла, — сказал он с улыбкой, когда я поднялась по ступенькам.
Мы зашли в дом, и Джек помог мне снять пальто. У меня участилось дыхание, пока он возился с пуговицами. Казалось, по телу пробежал ток от его прикосновений.
Джек проводил меня в гостиную, где на журнальном столике стояли два бокала вина. Я села на диван, Джек осторожно опустился рядом.