Философия леса
Шрифт:
Лизи знала, что после этого она потеряет его на долгое время и шла на этот шаг осмысленно.
Ей нужно было одиночество. Ведь в голове и чувствах был хаос, и как она не пыталась убежать от него, чтобы навести там порядок, Дин снова и снова делал новый шаг, заставляющий ее еще острее чувствовать его.
“Острее и острее. Еще острее. Невозможно чувствовать так остро.
Любовь моя, нет, не делай еще один шаг мне навстречу. Я не вынесу.
Боже как хорошо, я не знала, что могу любить так глубоко.
Но нет, пожалуйста, больше не
Уж не лучше ли мне жить скучной жизнью, в которой есть хоть немного порядка?
Любовь моя, освободи меня. Но не уходи от меня.
Конечно, я хочу чувствовать тебя еще ближе, я хочу раствориться в тебе, но мое эго противиться, оно боится исчезнуть в дымке нас.
Что я перестану существовать. Что ты уничтожишь меня полностью, как ты любил это делать с другими до меня.
Не убивай меня. Ты же знаешь, что без меня больше не будет ничего. Ты же знаешь, что я тот самый смысл. Но ты тоже боишься. Однажды мы научимся любить. Однажды мы не уничтожим друг друга”.
Перед глазами Лизи всплыло письмо, которое она отправила перед тем, как поехать к матери. Она прекрасно знала, что проведет в лесу какое-то время, достаточное для того, чтобы не томиться в ожидании его ответа.
Опять-таки она убежала.
Карта таро все еще теплилась в ее ладони. Время спросить. Тянуть больше нельзя.
“Почему он убежал от меня в этот раз?”
Перед глазами мелькнула карта “Висельник”, на которой вместо того, чтобы висеть вниз головой, был мужчина, перевернутый головой вверх. Так что он, казалось, пытался взлететь, но эта нить не отпускала его.
Блондин. Он был безумно похож на него.
Лиза почувствовала нежный трепет внизу живота, вспомнив его мужское стальное лицо, сильные руки с широко грудью, щетину, волосы у самых сосков.
Он был настоящим проявлением мужчины. С низким прокуренным голосом.
Его стоны не переставали звучать в её голове.
Должно быть, это и есть привязанность, когда твоя женская половина требует только лишь его и его разновидность мужественности.
В мире множество мужчин, невероятных, потрясающих, но именно его стон звенит в ее ушах до сих пор, цвет именно его спермы казался ей самым белоснежным.
Не говоря уже о мысли, что она никогда и ни у кого не видела такого прекрасного члена.
“Так. Висельник. Перевернутое значение…”
* * *
Лизи не заметила, как ее чтение томика философа перетекло в негу сна.
Она находилась на улице, на обратной стороне дороги стояла толпа обычных рабочих завода, женщины, мужчины. У них был перекур. Они наслаждались теплыми деньками конца лета, запахом слегка опавшей листвы, и последними днями возможности ходить без груды теплой одежды.
Лизи смотрела на них, и по ее груди разливалось тепло. Такие простые и прекрасные в своем естестве люди, которые находили счастье в простой человечности, в простых мелочах, таких как теплое августовское солнце и
И вдруг она осознала.
Это был его город.
Лизи прошла вдоль улицы и увидела церковь.
Но внутри вызывающе обжигало сомнение. Почему его здесь нет?
Интересно, если я буду стоять здесь достаточно долго – он придет?
Почему на душе так пусто? Неужели я перепутала временную петлю, и он существует на другом астральном уровне.
Чувство безысходной грусти окатила каждый сантиметр её кожи.
Лизи прошла дальше и увидела огромное здание-холл с высокими потолками.
Все окна в нем были выбиты, здание было разрушено бомбежкой. Но что казалось очень странным Лизи, так это шикарные хрустальные люстры, поражающие своим размером, что так и висели под потолком нетронутые, на них не было и пылинки.
Внезапно картина полуразрушенного здания сменилась. Лизи стояла на заднем дворе дома. В доме было множество людей, весь первый этаж был наполнен ее друзьями, знакомыми, парнями, которые пытались ее соблазнить, женщинами, которые старались ее ублажить. Лишь второй этаж пустовал.
Она знала, что Дин был там.
И когда очередной ее знакомый схватил Лизи за руку, чтобы пролить в ее уши трель о ее великолепии, она выдернула ладонь из этих тисков, и оставив весь балаган, поднялась наверх, к нему.
Постучалась дверь. И он открыл.
Взял ее за руку и повел выше, и выше, и еще выше по спиральной лестнице, пока они не добрались до верхнего этажа и не вышли на площадку, чтобы увидеть этот весь мир с высоты птичьего полета.
“Я думала, что мне будет хорошо здесь с тобой, понимая суть, смотря на всех сверху вниз. Но теперь я поняла, что по-настоящему счастлива я была там, смотря на тебя снизу вверх, восхищаясь твоим великолепием. Тогда я была невинна. Теперь же я слишком искушена, и мне противна моя опытность. Я спускаюсь вниз, в поисках нового предателя”.
Глава 11. Дух Шанти.
Мистер Лис сидел, спрятавшись за большим кустом кизила. До его усов, освещенных светом костра, долетали светящиеся мотыльки горящего пепла и обрывки фраз людей, собранных у огня.
Он прятался в полутьме, разглядывая потенциально новую жертву, зная наперед, что тут ему делать нечего – нет ничего цельнее чем люди собирающиеся у костра, все они объединены единым причастием к тайне, если не боятся оставаться на ночь в лесу.
Около костра сидело несколько мужчин, женщина-хиппи с засыпающим ребенком на руках, второй её малыш уже давно спал в палатке, усыпленный трескотней сверчков, пожилая женщина, женщина средних лет и мальчик с рюкзаком, облепленным как галстук скаута значками мультипликационных персонажей, и лесник Роб, который был их провожатым, следящим не только за сохранностью их самих, но и за сохранностью леса – позволяющий жечь лишь сухие опавшие ветви можжевеловых деревьев и следивший, чтобы не один уголек не улетел за мысленно начерченный им круг.