Фиофант и диофантовы уравнения

Башмакова Изабелла Григорьевна

Оран Байрн, самый упрямый и невыносимый мужчина, которого я знала, — вот кто.

Он должен вот-вот приехать за мной, а я все еще в нижнем белье. Я уже сделала прическу и макияж, но с гардеробом возникли проблемы. Ничто не говорило: сильная, независимая женщина, удерживаемая против ее воли не совсем настоящим женихом.

Проблема с гардеробом была достаточной причиной, чтобы я опоздала, но задержать Орана также было лучшим протестом, который у меня был. Если ему это не нравится, он может испортить жизнь какой-нибудь другой девушки.

Я

опустила платье, которое держала, мой взгляд стал рассеянным, пока представляла, как легко Оран может очаровать любую девушку, какую захочет. Этот образ еще больше испортил мое настроение — не из-за того, как легко это было бы для него, а из-за странного раздражения. Это чувство отдавало ревностью, что было последним, что я должна была испытывать по отношению к Орану Байрну.

К тому времени, когда в дверь постучали, я окончательно взбесилась.

— Тебе придется подождать. Я не готова, — крикнула через дверь.

— Открой дверь, Лина. Я не буду ждать в коридоре.

— Я открою, когда оденусь.

— Я считаю до трех, — сухо ответил он.

Не могла поверить, что он говорил серьезно. Что, черт возьми, он планирует сделать? Выломать дверь?

— Один.

Я скрестила руки и мысленно бросила ему вызов.

— Два.

И он, конечно же, заплатит за ущерб.

— Три.

Я приготовилась к тому, что он ворвется в дверь, плотно сжав губы, но ключ повернулся в замке, и дверь открылась. Я была настолько шокирована, что забыла, что на мне только бюстгальтер и трусики.

— От куда, черт возьми, у тебя ключ от моей квартиры?

Взгляд Орана скользнул по моему телу с ненасытным голодом.

— Обслуживание, — рассеянно пробормотал он.

Осознав, что я практически голая, чуть не бросилась в ванную, но затем мое возмущение взяло верх и проложило совершенно новый курс. Руки на бедрах, я позволила ядовитой улыбке исказить мои губы.

— Нравится то, что видишь?

Его взгляд оторвался от моего тела и поднялся к моему ледяному взгляду, но он не ответил.

— Хорошо, потому что этого никогда. Не. Произойдет. — Я схватила платье с футона и прошла мимо него в ванную. Я даже не посмотрела, что взяла, пока не оказалась за закрытой дверью.

Черное. Отлично.

Я надела дорогое бархатное платье и окинула взглядом свое отражение.

Элегантно. Утонченно. Деловито.

Идеально.

Мне нужно было выбрать туфли, но я не была готова выходить, поэтому села на унитаз и начала листать телефон, повторяя язвительные замечания, которые скажу обслуживающему персоналу. Он что, подкупил их или просто украл этот чертов ключ? С ним это невозможно определить. В любом случае, я была в ярости.

Стук раздался позже, чем я ожидала.

— У меня может и нет ключа от этой двери, — спокойно сказал Оран, — но выломать ее будет достаточно легко. Мне нужно считать до трех?

Какая же заноза в заднице.

— Я в туалете, — что технически было правдой.

— Один.

— Два.

Я вскочила

и поспешила к двери, распахнув ее и уставившись на своего мучителя.

— Ты... — я была слишком раздражена, чтобы придумать хорошее оскорбление.

Оран усмехнулся.

— Я? Я не тот, кто все усложняет.

— Я ничего не могу поделать, если ты меня торопишь. Такие вещи требуют времени, знаешь ли.

— Не для тебя, Лина, — произнес он бархатным голосом. — Ты будешь прекрасна, даже не стараясь.

Несколько мягко произнесенных слов, и он вытянул весь воздух из комнаты. Мои губы разомкнулись, затем сомкнулись, будто я имитировала рыбу.

Молодец, Лина. Очень убедительно.

Не зная, что чувствую, решила ничего не говорить и надела красные туфли, которые были ближе всего.

— Хорошая девочка. Теперь пошли. Мы уже опаздываем, — затем этот неандерталец стер любые добрые мысли, которые могли у меня возникнуть, громким шлепком по моей заднице.

Я уставилась на него.

— Попробуй еще раз, и я отрежу тебе палец.

— Только не этот, — он поднял руку и согнул средний палец, словно подзывая меня ближе. — Мне говорили, что он довольно... умелый в определенных ситуациях.

— Женщины говорят всякие невероятные вещи, чтобы защитить хрупкое эго мужчин, — возможно, я покраснела, но хотя бы смогла парировать

— Есть один способ узнать наверняка, — усмехнулся он, прикрыв глаза.

— Будем надеяться, что твое мастерство лучше твоей памяти. Я сказала, что этого никогда не произойдет, и имела это в виду, — откинулась на стену лифта напротив Орана и впервые за этот вечер по-настоящему рассмотрела его. Костюм безупречен. Черный на черном, без галстука. Серые глаза, обрамленные густыми черными ресницами, выглядели еще более выразительными, словно сверкающие алмазы на черном бархате.

— Продолжай смотреть на меня так, и это произойдет прямо здесь, у стены лифта, — в хрипловатых словах прозвучал намек на предупреждение, и я поняла, что он не шутит.

Во рту пересохло, будто проглотила вату. Я молчала всю дорогу.

Оран не врал, когда сказал, что мы опаздываем. Мы пропустили всю церемонию и вошли на прием как раз в тот момент, когда жених запустил подвязку в толпу. Только подвязка пролетела мимо группы и приземлилась прямо на грудь Орана, словно ракета. Он рефлекторно поймал кусочек сатина, добродушно помахав им над головой, будто все это было запланировано.

Зал взорвался аплодисментами. Все глаза были устремлены на нас, и каждый любопытный взгляд колол мою кожу, как рой голодных комаров. К счастью, толпа быстро рассеялась на более мелкие группы, ослабив напряжение, пока я не поняла, что новобрачные направляются к нам вместе с другой парой.