Фирсов Русские флотоводцы
Шрифт:
— Согласен с вами. Дабы более акватории обозреть, предлагаю идти нам раздельными курсами. — Беллинсгаузен прочертил карандашом курс кораблей. — В сих местах неподалеку капитан Кук со своим спутником Фюрно путешествовали...
— Мнится мне, господин капитан второго ранга, — Лазарев провел по карте, — надобно между путями Кука и Фюрно расположить наше плавание, у них разлука была случайной, а наша нарочно предполагается. Посему и пользу науке большую принести должна.
Вечером 5 марта на пушечный прощальный салют с «Востока»
Не прошло и двух дней, как мореплаватели изведали суровый нрав океана. Страшный шторм небывалой силы обрушился на корабли. На «Мирном» пришлое», спустить брам-стеньги и реи, а вскоре убрать и нижние паруса. Одни стаксели давали возможность кое-как удерживать корабль вразрез волне. А ветер ураганной силы менял направление, и гигантская толчея волн об
Шшппась на корабль с разных сторон. Матросы едва Шарж'п вались за леер, палуба временами становилась мн'м и отвесной, и к ней можно было припасть щекой, ШИ к стенке. Свирепый порыв ветра изодрал в клочья рычько что поставленный фор-стаксель.
Медленно уваливаясь под ветер, «Мирный» разво-|||»чи палея лагом к волне.
• Через мгновение корабль развернет, и прощай И* . о промелькнуло в голове у командира. Вторые |утк» он не покидал шканцы.
Боцман! Ставить гафельные триселя, да попро-йи|1пгй! Руль на борту держать.
Из минуту корабль остановился, а потом опять Яродолжал медленно разворачиваться бортом к волне.
Живей, братцы, живей!
Матросы и сами поняли, что это последняя надежда. И*it когда пригодились нештатные триселя, сшитые Лимаревым в Кронштадте именно на этот случай. 1 « • I ько бы выдержали! Должны. Сам Есаулов, лучший HM’Vchhk Кронштадта, строчил их по его чертежам».
У всех трех мачт вздулись небольшие косые четырех игольники. «Мирный» уже не заваливался на борт, • окно нехотя остановился. Звенели, выдерживая неистовый напор ветра, триселя. Шлюп медленно разворачивался и вводил на волну.
Ура-а-а! — пронеслось над палубой сквозь рев урагана.
Кричали все — и офицеры, и матросы, повернувшим, к своему командиру. Впервые за эти дни скупой у I ыбкой осветилось его лицо. «Сии мгновения достойны всей жизни», — подумал он.
Изобравшись на волну, шлюп проваливался теперь и Гн*:»дну так, что под воду уходил бак. Выходя из воды, Л\ ширит трещал под напором волн и вычерпывал из •и < mi неких глубин длинные водоросли. Килевая качка м трлнила главную опасность — опрокидывание кормил я, но испытывала теперь на крепость весь набор корпуса «Мирного».
Ураганный ветер постепенно стихал. Океан в полной мере испытал стойкость русских моряков.
Минуло семь месяцев, за это время,
В середине декабря корабли в четвертый раз пересекли Южный полярный круг. Однажды матросы, охотившиеся на тюленя, принесли пингвина, а вскоре команду облетела обнадеживающая весть — в желудке вскрытого пингвина нашли небольшие камни горных пород,значит,берег недалеко.
Рождество моряки встретили в окружении ледяных островов и туманов, при сильном ветре и волнении. Утром 10 января море к югу очистилось ото льда, но ветер в полдень покрепчал, зашел к востоку, ледяные поля пришли в движение. Появились киты, птицы вновь кружились вокруг мачт. Колокол на «Мирном» пробил семь склянок. Все офицеры, и даже доктор вышли на шканцы. Новосильский посмотрел за борт и воскликнул:
— Ей-богу, господа, вода, как никогда, посветлела!
Не успел он закончить, как Лазарев протянул подзорную трубу Обернибесову:
— Взгляните, Николай Васильевич, виден берег!
Все невольно повернулись в ту сторону, раздались
одновременно пушечные выстрелы с «Востока» и радостный крик матроса с салинга:
— Земля!
Лазарев скомандовал вахтенному офицеру:
– Передать сигнал на «Восток»: «Вижу землю!»
И эту минуту небо раскрыло пасмурную завесу сени* облаков, и солнечные лучи высветили вдали боль-м| vН) гору, увенчанною конусом, покрытую снежной шапкой, обрамленной черными скалами.
Шлюпы сигналами поздравили друг друга с откры-I и гм. Сошлись, подняли флаги расцвечивания, матро-гон поставили на ванты, и троекратное «Ура!» возвестило об открытии безвестной земли.
Острову дали имя Петра I — создателя русского флота. Спустя неделю континент сбросил окончательно таинственный покров.
...С утра небо было ясным и солнечным. Вахтенный пробил три склянки. На шканцах командир -Мирного» внимательно рассматривал в подзорную трубу серебристую поверхность ледяных полей по пряному борту. Внезапно лицо его озарилось улыбкой — а окуляр было хорошо видно, как над бескрайними | нежными просторами возвышался скалистый берег г цепочкой гор, увенчанных снежными пиками. Митту спустя и на «Востоке» заметили берег. Могучее' русское «Ура!» перекатывалось над бескрайней ледяной пустыней.