Физик
Шрифт:
Олег поспешно снял свой простой верёвочный пояс и, подбежав к стонущему от боли врагу, которого ударил корнем, быстро обшарил его, нашёл прочный кожаный ремень. Затем проверил третьего – тот был без сознания, но дышал. У него тоже был ремень.
— Руки за спину! Живо! — рыкнул Ворон главарю.Тот, видя меч у своего горла, не посмел ослушаться. Олег быстро и крепко связал ему руки за спиной его же собственным ремнём. Потом так же связал и второго, который всё ещё корчился от боли. Третьего, что был без сознания, он тоже связал на всякий случай.
— Готово, — выдохнул Олег, отступая.— Хорошо, — Ворон
Главарь сплюнул кровь и грязь.— Не скажу, пёс лесной. Хозяин тебя и твою долину всё равно достанет. И пришлого твоего тоже. Он знает о нём. Знает о его силе.
Сердце Олега ёкнуло. Хозяин знает. Значит, тот всплеск силы действительно не остался незамеченным.— Кто твой Хозяин? — надавил Ворон, снова приставив меч к горлу пленника.— Тот, кто принесёт в этот гнилой лес настоящий порядок! Огонь и железо! — прошипел главарь. — Скоро здесь всё будет по-другому!
— Чернобог? — внезапно спросил Олег, вспомнив имя из плана, который он составлял. Тёмный жрец, бывший попаданец… Это укладывалось в картину.Главарь вздрогнул и удивлённо посмотрел на Олега.— Откуда ты… — начал он, но осёкся.
— Значит, Чернобог, — констатировал Ворон. В его голосе прозвучала холодная ярость. — Давно о нём не было слышно. Решил снова выползти из своей норы? И Марфа ему помешала? Или ему нужен её дар? Или твой, пришлый?
Главарь молчал, злобно глядя на них.— Что с Марфой сделали? — спросил Олег. — Она ранена?— Старая карга слишком много знает, — прорычал пленник. — Пыталась нам помешать. Получила своё. Но Хозяин велел взять её живой. Пока живой.
В этот момент из норы показалась Ярина. Лицо её было бледным и встревоженным.— Марфа… она очнулась. Но она очень слаба. Рана на плече глубокая, отравленная чем-то… тёмным. Я дала ей зелье, но… ей нужен покой и сильные травы, которых у меня здесь нет. И… она сказала… — Ярина запнулась, — она сказала, что чувствовала его. Чернобога. Не самого, но его волю. Он близко.
Слова Ярины повисли в воздухе ледяной угрозой. Чернобог близко. Тот, кто послал этих людей. Тот, кто знал об Олеге.Ворон выругался сквозь зубы.— Значит, это была не просто засада. Это только начало. Он будет искать Марфу. И вас.
Он посмотрел на свою раненую ногу, потом на связанных пленников, потом на Олега и Ярину. Ситуация была критической. Он сам почти не боец. Марфа тяжело ранена. Олег слаб и не умеет управлять своей силой. Ярина – целительница, а не воин. А где-то рядом – могущественный тёмный колдун и его слуги.
— Надо уходить отсюда, — сказал Ворон. — Немедленно. Возвращаемся в хижину Ярины. Там хоть какие-то стены. Олег, помоги мне. Ярина, посмотри за Марфой. А с этими… — он кивнул на пленников, — разберёмся потом. Бросать их здесь нельзя – освободятся и приведут погоню. Придётся тащить с собой хотя бы главаря. Остальных…
Он помрачнел. Убивать безоружных, даже врагов, было не в его правилах. Но и оставлять их здесь было опасно.— Свяжи их покрепче и оставь здесь, — решил он после паузы. — Если Чернобог близко, он их найдёт. Или звери лесные. Не наша забота. Главное – увести Марфу и уйти самим.
Олег кивнул. Он быстро проверил путы на двоих раненых, затянув их ещё туже. Затем помог Ворону
— Идём, — скомандовал Ворон. — Медленно, но без остановок. И молитесь, чтобы мы успели добраться до хижины раньше, чем нас найдут.
Четвёрка – двое раненых, целительница и неопытный «маг» – двинулась в обратный путь, оставив позади поляну у Старого Дуба, связанных врагов и неясную, но грозную тень Чернобога, нависшую над Долиной Тихих Вод. Тревожные следы привели их к опасности, и теперь им предстояло бороться за выживание.
Глава 12. Тень над долиной
Туман в Долине Тихих Вод сгущался с каждым шагом, будто сама земля выдыхала его из своих недр, чтобы укрыть беглецов или, напротив, замедлить их. Олег чувствовал, как влага оседает на лице, смешиваясь с потом и грязью. Его правая рука ныла — он поддерживал Марфу, чьё тело, несмотря на худобу, казалось тяжёлым, как старый дубовый сук. Слева Ярина помогала ей идти, её лицо было напряжённым, но собранным, как у человека, привыкшего справляться с бедой. Впереди ковылял Ворон, опираясь на меч, как на костыль. Его левая нога в шине волочилась по земле, оставляя за собой борозду в мокрой траве, а дыхание вырывалось короткими, хриплыми толчками. Позади них — главарь, связанный ремнём Олега, которого Ворон заставил идти под угрозой острия. Остальных двоих они оставили у Старого Дуба, и теперь тишина леса казалась зловещей, словно кто-то уже нашёл их следы.
Олег старался не думать о том, что было позади. О криках, о хрусте рёбер под ударом корня, о взгляде главаря, полном ненависти и обещания мести. Он сосредоточился на дыхании — своём и Марфы. Её грудь едва поднималась, каждый вдох сопровождался слабым хрипом. Плащ, пропитанный кровью, лип к её плечу, и тёмные пятна казались живыми, расползающимися, как тень от Чернобога, о котором она шептала в норе. Олег чувствовал тепло её тела через грубую ткань, но оно было неправильным — лихорадочным, угасающим.
— Держись, Марфа, — тихо сказал он, больше для себя, чем для неё. Она не ответила, только чуть повернула голову, и её выцветшие глаза на миг встретились с его взглядом. В них не было страха, только усталость и что-то ещё — намёк на понимание, которого он пока не мог разгадать.
— Быстрее, — прохрипел Ворон, не оборачиваясь. Его голос был резким, но в нём чувствовалась боль. — Если Чернобог близко, его псы уже идут по следу. А мы… как черепахи на льду.
— Ты сам еле идёшь, — заметила Ярина, её тон был мягким, но с ноткой укора. — Если упадёшь, нам станет только хуже.
— Не упаду, — отрезал Ворон. — Пока могу держать меч — буду идти. А ты, травница, лучше гляди за старухой. Ей хуже всех.
Олег бросил взгляд на Ярину. Она сжала губы, но промолчала. Её руки, поддерживающие Марфу, были испачканы в земле и крови, а в глазах мелькала тревога. Он знал, о чём она думает: рана Марфы не просто глубокая, а отравленная чем-то тёмным, и без сильных трав, которых нет в её хижине, исход мог быть страшным. Олег вспомнил, как она шептала над зельем в норе, как её пальцы дрожали, выдавливая последние капли из флакона. Время работало против них.