Флаги над замками
Шрифт:
Очень хорошо, что Като настроен доброжелательно. Если бы он хотел напасть — уже бы напал. Значит, поверил. А теперь предстоит задача убедить его и дальше сотрудничать. Ну ничего, первый разговор — самый важный, тем более что бывший ками еще толком не привык к своему новому телу. И даже если проявит агрессию...
Иэясу остановился возле двери, ведущей в номер, отведенный для Киёмасы. Они постарались сделать обстановку максимально привычной для человека, покинувшего этот мир четыреста лет назад, но все же оставалось еще многое из того, что могло сильно
Иэясу дернул ручку и осторожно приоткрыл дверь. Киёмаса вполне мог стоять с обратной стороны, пытаясь понять, как она открывается.
Впрочем, нет. Он бы ее уже давно выломал.
Внутри номера никого не оказалось. Иэясу успел мысленно отереть пот со лба, представив, что Киёмаса ушел один гулять по городу, но тут из ванной комнаты раздался шум воды.
Иэясу улыбнулся. Действительно, как он мог об этом не подумать. Вода.
Он подошел к двери ванны и прислушался. И собирался было уже открыть рот, чтобы предложить Киёмасе покинуть-таки фуро, но тут дверь резко отъехала в сторону, и Иэясу с ног до головы окатила струя воды.
— Видел?! Ты видел?! Она сама течет! И на тебя тоже! А на стену — не течет! И на полку. А на меня... — Киёмаса поднял розетку душа над головой, и поток воды обрушился ему на макушку. — Вот! — он фыркнул, отплевываясь, развернул душ к стене и помахал им в воздухе.
— А так — не течет! — с гордостью объявил он и провел рукой под розеткой. Струя снова хлынула на пол, и без того по щиколотку залитый водой. Видимо, система слива не была рассчитана на то, что кто-то будет лить воду прямо на пол.
— И еще, смотри! — Киёмаса повесил душ на крючок и поводил под ним руками. — Видишь: не течет! А знаешь, где она?! Вода?
Иэясу вздохнул. Он знал. Но расстраивать Киёмасу не хотелось.
— Вот она! — тот провел рукой под носиком крана, и струя полилась ему на руки.
— Я повелеваю водой! — он снова схватился за душ, но Иэясу на этот раз был настороже и увернулся.
— Для тебя это новость, Киёмаса?
— Да нет, — Киёмаса расхохотался. Мокрая церемониальная одежда прилипла к его телу, а с волос вода текла прямо на лицо.
— Это почти как у Кобаякавы Такакагэ! Нет, даже, наверное, он так не умел! Как это сделано? Ты знаешь? О... — Киёмаса внезапно осекся и бросил душ на пол. — Только не говори, что там, в подвале, сидит человек, владеющий силой воды. И это он? Вот до такого дошло?
— Тихо. Успокойся, — Иэясу вздохнул, увидев, как вода на полу начала подергиваться тонкой корочкой льда, и повторил, шагнув назад: — успокойся, никто ничем не управляет. Это современный водопровод. За тобой наблюдают и перекрывают воду, когда она тебе не нужна. Разве тебе этого не объяснили?
— Объяснили. А кто следит? Где? — Киёмаса заозирался по сторонам.
— Не знаю, потом поищешь. Тебе во многом нужно разобраться, ты помнишь?
— Помню. Но все же хорошо, что наделенные силой не набирают воду в фуро для гостей. Это было
Иэясу вздохнул еще глубже:
— Мне кажется, ты не совсем понял, Киёмаса. Похоже, что в этом мире на данный момент владеющих силой осталось двое — я и ты.
Тщательно вытерев полотенцем волосы, Киёмаса протянул его Иэясу и завернулся в юкату [9] с вышитыми по подолу журавлями и бамбуком. И прошел в комнату, где на столике уже стояли заказанные сакэ и угощение.
— Ну вот. Сейчас сядем, выпьем и как следует все обсудим.
— Вот оно как... — Иэясу отер лицо, повесил полотенце обратно и хитро прищурился, — то есть, беседовать мы будем у тебя?
Киёмаса медленно повернул голову и усмехнулся:
— А что тебя смущает, старый друг? — он снова выделил голосом слово «друг». — Ты давно уже не сёгун, да и сёгуната больше нет. И ты не Великий Бог Востока теперь. К чему разводить церемонии?
Иэясу нахмурился было, но тут же рассмеялся:
— Что же... я рад, что ты согласился принять мое приглашение. Без тебя этот мир был намного скучнее. К тому же это ведь мой дом, не так ли? Не все ли равно, где обедать?
Киёмаса откинулся, опершись спиной о стену, и тоже рассмеялся:
— Тануки... Все перевернет с ног на уши.
— Я рад, что мы поняли друг друга. Прости, мне нужно переодеться в сухое, я сейчас вернусь. А ты наливай пока. Да не жалей — разговор будет долгим.
— Можешь себе представить: они все считают, что я тебя отравил.
— Что? Кто считает? — Киёмаса с нарочитым подозрением повертел в руках чашку и бутылочку сакэ и хмыкнул.
— Люди. Так пишут во всех книгах, показывают в фильмах.
— В филь-мах? — Киёмаса повторил незнакомое слово по слогам. Он уже второй раз услышал его от Иэясу — видимо, оно было довольно важным.
— Ну да. Я тебе потом покажу. Это гравюры, только движущиеся. И люди, и события выглядят на них настоящими.
— Это как? — Киёмаса недоуменно наморщил лоб.
— Я же обещал, что покажу. Это не объяснить словами. Так вот. Я хотел сказать: я очень рад, что ты не держишь на меня зла.
— Эй! Это что, правда что ли?! — Киёмаса замер, не донеся чашку до рта. — Ты совсем из ума выжил на старости лет? Я тебе живым нужен был как никому! Или... — он отставил чашку в сторону и наклонился вперед, широко распахнув глаза: — или ты господина Хидэёри отравить хотел?!
— Тихо... спокойно, — Иэясу поднял руку и выставил ее ладонью вперед. Рукав его юкаты медленно заколыхался почти перед самым носом у Киёмасы. — Никого я не травил. И не собирался. Ты сам сказал: я еще не выжил из ума. Я собирался править этой страной не один год, и мой род тоже. Мне едва удалось замять это дело: ведь ты умудрился заболеть сразу после того приема. Но если бы умер юный Хидэёри — тогда бы мне точно не отвертеться. А вот ты на самом деле хотел меня убить. Скажи мне, ты бы пустил в ход свое оружие, которое прятал под одеждой? А ведь я доверял тебе — тебя даже не обыскали.