Флаги над замками
Шрифт:
— Нет, убивать я бы тебя не стал. А вот взять в заложники… взять в заложники тебя и вывести господина Хидэёри я бы успел. Все делают глупости. Особенно плененные соблазном решить все свои проблемы одним махом. А репутация... не очень ты о ней заботился там, под Осакой [10].
— ...Значит, все-таки не простил... — Иэясу вздохнул глубоко, всем телом, и прижал руку к губам.
— Простить? Я? Господин Хидэёри звал меня, стоя в огне! Я слышал это! Слышал, но ничего не мог сделать, когда твой сын расстреливал его убежище
— Ты не мог! Ты был мертв! А я... был жив! — Иэясу вздрогнул, и губы его задрожали. Он снова прижал к ним ладонь и, сильно кусая себя за палец, уставился на Киёмасу внезапно остекленевшим взглядом.
Киёмаса вздохнул и опустил голову:
— Вернись назад. Все уже кончилось. Даже пепел давно глубоко в земле. Ты сказал, что я не держу на тебя зла. Ты прав. И что тебе мое прощение? Не оно тебе нужно. Хидэтаде — вот кому бы я задал парочку вопросов. Что же ты сына своего любимого не вернул? А?
— Ты ведь знаешь. Он отказался от поклонения, сочтя, что недостоин его [11]. И где сейчас пребывает его душа, не известно даже мне.
— А душу господина Хидэёри? Думаешь, ты сможешь отыскать ее?
— Он проклял меня перед смертью. И душа его до сих пор не знает покоя. И именно для этого мне нужен ты. Он отзовется, если ты позовешь.
Киёмаса наконец-то поднес чашку к губам и выпил сакэ. Налил и тут же снова залпом выпил. И вытер губы тыльной стороной ладони.
— И стоило ради этого воплощать меня? Ками куда легче найти неупокоенную душу, чем человеку.
— Ты не понимаешь, — Иэясу покачал головой, — моя цель не просто получить прощение и вернуть ему покой. Я хочу подарить ему новую жизнь. Взамен той, которую отнял у него. Я уже полгода в этом мире. И ты знаешь, он прекрасен, и я ни о чем не жалею. Мои потомки сыграли не последнюю роль в том, чтобы сделать его таким. И я хочу, чтобы Хидэёри увидел этот мир. А для этого... мне нужна твоя кровь, Киёмаса. Ведь у рода Тоётоми не осталось потомков.
– ----------------
[1] Ками — (в синтоизме) духовная сущность, божество. Выдающиеся люди могут своими поступками заслужить божественный статус. Токугава Иэясу, Като Киёмаса и многие другие выдающиеся деятели почитаются в Японии как ками.
[2] Дзёотиин – посмертное имя Като Киёмасы.
[3] Великий Нитирэн — японский монах, основавший школу Нитирэн-сю, последователем которой был Като Киёмаса.
[4] Хаори — японский жакет прямого покроя без пуговиц, надеваемый поверх кимоно или с хакама.
[5] Тануки — (енот-оборотень) прозвище Токугавы Иэясу.
[6] Косодэ — нижнее кимоно, традиционно считавшееся нижним бельем.
[7] Хакама — традиционные японские длинные широкие штаны.
[8] Фуро — традиционная японская ванна.
[9] Юката — традиционная японская одежда,
[10] Осака — имеется в виду вторая осакская кампания, в результате которой род Тоётоми Хидэёси, прежнего властителя страны, был уничтожен, его сын, Тоётоми Хидэёри, совершил самоубийство в горящем замке Осака, а к власти окончательно и на долгие годы пришел род Токугава.
[11] Он отказался от поклонения, сочтя, что недостоин его — Токугава Хидэтада, 2-й сёгун Японии из рода Токугава и выдающийся деятель, перед смертью отказался от поклонения, сказав, что недостоин его, и не почитался как ками.
Глава 2. Что нового?
Вода в Ладоге, как всегда, была ледяной. Но Сандер и забыл уже, каково это — после парилки, отхлеставшись веником и обжигая пятки о горячий пол, выскочить на свежий воздух и нырнуть в холодную воду. Действительно, словно заново родился. Может, они все и правы? Папа, Андрюха? И это именно то, что нужно, чтобы почувствовать, что он вернулся домой?
— Пивка? — Андрюха прямо в простыне зашел по колено в воду, протягивая Сандеру кружку с темным напитком.
— Не, я квасу лучше. Мне еще водку пить, не хочу мешать.
— Все... Дамы и господа! — во весь свой неслабый голос объявил Андрюха. — Наш друг, сын и брат Александр Одоевский окончательно превратился в янки! Ай! — За вскриком раздался громкий плеск. Сандер хмыкнул, провожая взглядом скрывшуюся под водой белобрысую макушку, и зашагал к берегу. Вслед ему полетела пустая кружка.
— Ты! Гребаный пиндос! — рев Андрюхи разнесся над водой и был встречен многоголосым хохотом на берегу.
Сандер подошел к накрытым столикам и налил себе квас в пивную кружку. Сделал глоток и довольно зажмурился. Да, вот сейчас как следует навернуть мяса — самое то. А потом и выпить.
Мало что изменилось за прошедшие пять лет в этих местах. Отец совершенно не постарел, разве что слегка раздался в талии, но это было заметно только когда он голым скакал по парной. Настюха из тощей девицы превратилась в большегрудую нимфу, тоже слегка увеличившись в талии и бедрах. ...Или сестренка беременна? Надо будет спросить у Андрюхи, не хотелось бы попасть впросак.
— Ну ты... блин! — подошедший сзади Андрюха ощутимо ткнул его в спину. — Как ты это сделал, вражина? Я ж даже не заметил, как ты меня завалил!
— Ха, — Сандер картинно отставил в сторону кружку с квасом, — это секретная техника якудза!
— Да ну? — недоверчиво уставился на него Андрюха. — Где это ты в Америке нашел якудз?
— Что б ты понимал... я был лучшим другом главного якудзы Японии! Страшный человек! В Маленьком Токио все падали в ужасе, только заслышав его имя!
— Эй, а что ты делал в Токио? Ты же был в Кембридже?