Флинкс на распутье
Шрифт:
Интересно, как он возник? Тил и ее дети — люди в полном смысле этого слова. Их предки прилетели сюда с одной из планет Содружества. Как получилось, что между ними и одним из видов туземных животных образовалась такая тесная связь? Насколько разумны фуркоты? И что подтолкнуло их к такой крепкой дружбе с людьми? У них не было тысячелетий, за которые сложились взаимоотношения человека и собаки, человека и коня. Все произошло очень быстро.
Может быть, слишком быстро, подумал Флинкс без особой уверенности. Он не
— Не понимаю, почему Киинраван не мог перейти к другому человеку? — Он не отрывал взгляда от умирающего фуркота.
— У всех людей уже есть фуркоты, — ответила Тил.
— Это я понял. А почему человек не может иметь двух фуркотов? — допытывался Флинкс.
Она посмотрела на него, как на умалишенного.
— Что за странная мысль! С какой стати человеку могут понадобиться два фуркота? И два фуркота никогда не захотят делить одного человека.
— Я до сих пор не понял, откуда берутся фуркоты.
Мумадим презрительно фыркнул, но Флинкс счел за лучшее не обращать на него внимания.
— Вы их выращиваете? Или, может, их стадо живет неподалеку от вашего дома, и когда рождается человек, фуркоты выделяют ему молодое животное?
Тил рассмеялась:
— Когда рождается человек, его фуркот приходит к нему. Когда человек умирает, фуркот умирает тоже. Таков естественный порядок вещей.
Совсем даже неестественный порядок вещей, подумай Флинкс.
Заговорил Саалахан, не дав Флинксу открыть рот:
— Теперь уже недолго.
— Не переживай за него, — сказала Тил Флинксу. — Киинраван счастлив. Скоро он снова будет вместе с Джерахом.
Умирающий фуркот не походил на счастливчика, он явно мучился. Флинкс вспомнил о своем игольнике.
— А нельзя облегчить его страдания? Ускорить конец?
Тил нахмурилась:
— Страдания — естественная часть процесса умирания. Смерть порождает жизнь. Тут не о чем горевать.
— Но ведь он ранен…
— Все не так страшно, как кажется.
— Я просто подумал, что…
Внезапно Флинкс замолчал, резко повернулся и приложил ладонь ко лбу, озирая непроницаемые зеленые стены. Встревожившись, Пип взмыла в воздух.
— В чем дело? — спросила Тил.
Туватем втянула носом влажный воздух и фыркнула:
— Ничего особенного. Небесный человек слышит порхание и прыжки.
Тил посмотрела на молодого инопланетянина:
— Флинкс?
— Мне показалось… показалось, что я чувствую других людей. Не могли твои соплеменники отправиться на поиски?
Она отрицательно покачала головой:
— У них есть чем заняться и без этого.
— Тогда, может, это еще одна семья собирает ягоды сьюгарерри?
И снова Тил покачала головой. Мумадим игриво ткнул Флинкса в плечо:
— Может, ты меня почувствовал, а?
— Нет. Это были человеческие эмоции.
— Вполне возможно, — неожиданно
— В этом мире все иначе, тут я ни в чем не могу быть уверен, — пробормотал Флинкс. — По-моему, нужно постараться, чтобы все вы как можно скорее попали домой.
— Нет, — возразила Тил. — Сначала нужно похоронить Киинравана.
— Похоронить? — Флинкс глянул на умирающее животное. До земли так далеко!
— Неужели ты думаешь, что хоть один человек или фуркот пожелает себе могилы в Нижнем Аду? — спросила Тил. — Здесь полно подходящих мест. Саалахан перенесет тело, а мы все поможем ему, даже ты, если захочешь.
— Конечно, — по-прежнему ничего не понимая, согласился Флинкс.
«Как же мы потащим этого мертвого великана по непролазной чаще?» — подумал он.
Саалахан легко перепрыгнул на следующую ветку и исчез в зарослях.
— Как только он найдет место для захоронения, мы понесем Киинравана, — сказала Тил. — А пока проведем с ним эти последние минуты его жизни. И еще надо подыскать ночлег.
Флинкс посмотрел на небо — неподвижный облачный покров уже темнел.
Флинкс на планете джунглей
Глава десятая
— Он продолжает спускаться, — сказал Фенг, взглянув на свой путевод. Все имели при себе по такому прибору — полезнейшей вещи для путешествий по чужим планетам. Потом Фенг посмотрел на экраны путеводов Чаа и Пилера; их показания различались несущественно. — Отлично ты отрегулировала приборы, Айми.
Она кивком поблагодарила за комплимент, а Фенг попытался стряхнуть с себя цепкое ползучее растение, покрытое пухом. Ладонь обожгло как огнем. Он принялся яростно тереть ее о штанину.
— Почему он не идет на одной высоте?
— Не хочет выходить под открытое небо, — предположил Пилер. — Задай Дамасу этот вопрос.
— Не смешно. — Фенг уставился на свою ладонь, с которой никак не удавалось стряхнуть жгучий пух. Зря он снял перчатки. Хотя как тут не снимешь — в костюме, несмотря на кондиционер и влагопоглотитель, было убийственно жарко.
— Стойте! — Айми замахала рукой, подзывая всех к себе.
Ветвь, по которой они шли, отходила от ствола толщиной метров пятнадцать. Других сучьев поблизости не было, а за ствол уцепиться невозможно — гладок как стекло.
— Интересно, как он выбрался отсюда?
Рандл осторожно посмотрел вниз. До ближайшей годной ветви нужно спуститься метров на десять. Множество лиан и ползучих растений свисали сверху и тонули в изумрудном сумраке, но ни у кого не было желания испытывать их на прочность.