Фокус
Шрифт:
— Еще пару раз так сделаешь, и я кончу, — усмехаюсь в ответ на ее кошачьи повадки, но тут же осознаю, что в моих руках уже не податливая малышка, а напряженный комок нервов.
Она смотрит куда-то мне за спину.
Пытается отойти — и Соня налетает на Йори, словно безумный тасманский дьявол из мультфильма «Луни Тьюнс».
Первую секунду я вообще не понимаю, что происходит, потому что впервые вижу свою Сову в таком приступе неудержимого гнева. Как будто она — злой дух, а Йори — проводящий обряд очищения экзорцист. Хорошо, что с кулаками не набросилась!
Но факт
— Уходи! — мне в шею кричит Соня и трется мокрыми щеками.
Йори часто моргает, отходит на несколько шагов, но «тормозит» спиной о стену.
— Наверное… — бормочет выдумщица.
— Нет, — перебиваю ее. — Никаких «наверное».
— Вам нужно поговорить, — виновато улыбается она и все-таки идет к двери.
Упрямая женщина: даже когда я вполне доходчиво и однозначно озвучиваю свое решение, она предпочитает делать вид что ничего не слышит и все равно делает по-своему.
Честно говоря, я не в том моральном и физическом состоянии, чтобы играть в «кошки-мышки», и последнее, что мне сейчас нужно: с испуганным ребенком на руках гоняться за несносной ослицей. Поэтому я покрепче прижимаю Сову и в спину уходящей Йори четко, с паузами между словами, говорю:
— Если ты сейчас уйдешь, я буду считать, что ты слабачка, и точно не та женщина, которой нужен я, и которая нужна мне. Потому что моя женщина никогда не сбежит с поля боя и не втянет голову в плечи, спасовав перед испуганной четырехлетней девочкой.
Йори останавливается. Вздох выдают поднявшиеся и опавшие плечи.
— Я буду очень благодарен, если ты сделаешь нам чай, — предлагаю я.
В одном она точно права: нам с Соней нужно побыть наедине и поговорить.
И даже хорошо, что это случилось сейчас, потому что у отца-одиночки не то, чтобы много времени, чтобы водить девушку на свидания и в кино и бесконечно долго прятать ее от своего ребенка.
Йори ведет головой и за секунду исчезает из поля зрения.
— Пусть уходит! — Сова требовательно царапает меня за шею.
Я знаю, когда моя малышка просто капризничает, и знаю, когда она испугана. Сейчас нет ничего наигранного: она словно маленькое землетрясение в моих руках. Потихоньку иду в детскую, пяткой закрываю дверь и с удивлением рассматриваю лежащие на кровати подушки в виде сов, а на полу, на детском коврике, — мини-суккуленты, красивые граненые колбы под флорариумы, грунт в мешочках и всякий декор, не хуже того, который нам с Совой выдали на мастер-классе, с которого мы принесли два наших «аквариума». Не очень похоже, чтобы моей капризной Сове не понравились подарки. Да я и сам впечатлен.
— Знаешь, принцесса, если этих малышей не посадить, они пропадут.
Дурацкая
— Это она принесла, — упрямится Сова, но, громко шмыгая носом, поворачивает голову и смотрит на малышей-кактусов.
— Это просто маленькие испуганные растения, Сова, им холодно, а если мы посадим их вместе, им будет не страшно. Давай? Я сам не справлюсь: старенький я у тебя, совсем ничего не помню уже.
Соня чмокает меня в щеку, говорит, что я у нее самый лучший папа и вьюнком выбирается из моих рук.
Можно сказать, первый этап успокоения Тасманского дьяволенка успешно преодолен.
Я почему-то вспоминаю себя в детстве. Конечно, не таким маленьким, но в старшей группе детского сада точно. Помню, тогда я часто болел и часто надолго выпадал из детского коллектива, а когда возвращался — чувствовал себя изгоем. И вот тогда меня спасали конструкторы, которых было много и на которые не было горы желающих. Рутинное неторопливое занятие — то, что нужно.
Мы вскрываем оба пакета и под руководством Совы наполняем обе колбы одинаковым количество грунта. Потом решаем, как рассадим малышей, и через десять минут она уже даже не вспоминает о Йори: увлечена творчеством, хоть то и дело поглядывает в мою сторону, как будто боится, что я воспользуюсь ее невнимательностью и сбегу.
Она просто боится, что у кого-то другого будет то внимание, которое раньше принадлежало только ей. И отчасти это моя вина, потому что иногда я не был идеальным отцом и проводил время с Леной, но без Сони, зная, что ни той, ни другой компания друг друга не будет приятна. Думал, так лучше для всех.
— По-моему, получилось отлично, — отряхиваю руки и с удовольствием поглядываю на рукотворные флорариумы. Конечно, не работа профессионального дизайнера, зато таких точно ни у кого нет.
Соня ползком забирается под кровать, вынимает оттуда свое самое главное сокровище: коробку с маленькими фигурками из шоколадных яиц, находит там маленькую фею и ставит ее между покосившимися малышками-суккулентами. Я вскидываю большие пальцы, и дочка восторженно хлопает в ладоши.
Ну, теперь самое время.
— Сова, нам нужно поговорить. Очень серьезно. Как двум взрослым. Без капризов.
Глава тридцать вторая: Йори
У меня дрожат руки, когда я пытаюсь просто набрать воду в чайник.
Я догадывалась, что эта девочка не примет меня с распростертыми объятиями, как только увидела ее неприветливый взгляд. Но когда она яростно отталкивала меня от Андрея, мне стало по-настоящему страшно и неуютно. Не за себя, а за то, что стала невольной причиной слез и страха в глазах маленькой девочки. Почувствовала себя пойманным с поличным вором, который пришел забрать не столовое серебро и не фамильные драгоценности, и не пачки денег из серванта под полотенцами, а единственное, что по-настоящему ценно. И сделала это после обещания держаться подальше.