Фотографирование осени

Ботева Мария Алексеевна

же — двадцать рублей. Чтобы не смущать Ларису.

В этом месте, рядом с этими людьми, а может быть, прямо

в их душах пересекаются два мира, горизонтальный и верти-

кальный. Никто из паломников не знает, почему эти люди та-

кие, только отец Андрей мог бы рассказать, но он не будет. И

так всегда в монастырях, никто не гонит, и без того отовсюду

выгнали.

Правило семьи

Иван

говорит сыновьям, чтобы искали себе жён в храме.

Господи, они такие маленькие, какие им жёны, какой им храм?

— вздыхают обе бабушки. И правда, старшему сыну четырна-

дцать, младшему пока десять. Но Иван настаивает на своём.

Сам он бывает в храме не каждую неделю, чаще всего только

раз в месяц, зато возит на машине игумена дальнего монасты-

ря в город и обратно, но это всё. Свою жену он нашёл не в хра-

ме, их тогда ещё почти не было, а на телевидении. Однажды

журналисты проводили опрос на улице, кто что думает про ал-

коголизм. И она одна сказала, что, конечно, пьяницы сами ви-

новаты в своих горестях, но это не отменяет к ним жалости и

любви. Иван тогда только начинал пить, от него уже ушла одна

жена, а от второй он бы не отказался. Тем более от такой доб-

рой и красивой. Он позвонил на телевидение, каким-то чудом

там ему помогли, правда, потом сняли свадьбу и венчание на

камеру и показали всему городу. Это его невеста настояла на

венчании, нашли наполовину восстановленный храм, и пошло

дело.

Иван, как женился во второй раз, сразу бросил пить.

Правда, ненадолго. Через год снова началась старая беда. За всё

время супружества он бросал не однажды, каждый раз у него

получается всё дольше обойтись без пива и прочего. Последние

пять лет он совсем не притрагивается ни к одной бутылке, во-

зит игумена и говорит сыновьям, чтобы искали себе жён в хра-

ме. Такие у него теперь установки жизни.

Устрой о мне вещь

Все в святынях читают молитвы. Утром и вечером. Это

называется правила. Утреннее и вечернее правила. Монахи мо-

лятся при каждом деле. Доят корову и поют молитву. Придут в

трапезную, и тут тоже надо помолиться. Словом — постоянно.

Молитвы разные, но главное, чтобы все они шли от серд-

ца. Только кажется, что ничего особенного тут нет. На самом

деле это довольно трудно. Видимо, в помощь всем молитвы

бывают очень красивыми. Кому-то западают в душу слова «по

велицей милости» — звучит необычно и очень поэтично, мож-

но сказать, что литературно. Кому-то — «паче снега

убелюся».

Но есть ещё, например, такие слова: «устрой о мне вещь». Это

выглядит таинственно, причём, тайна эта какая-то очень кра-

сивая. Очень многим запоминаются именно эти слова. Когда вы

вернётесь из поездок по монастырям, можете заглянуть в ин-

тернет, и увидите, что многие посетители форумов просят,

чтобы им разъяснили именно их. Конечно, всегда хочется знать

побольше о том, что тебе нравится.

Классика

Сёстрам из переводческого класса вдруг разрешили чи-

тать классику. До этого они всё читали только о божественном,

брали в библиотеке у сестры Амарантос. Читали-читали-

читали. Эти три сестры несут своё послушание в переводче-

ском классе. Горный монастырь уже большой, всем работа

находится — и тем, кто не смог закончить школу, и тем, кто по-

лучил два высших образования, да ещё и поёт.

Эти три сестры (две послушницы и одна монахиня) все

закончили вуз, гуманитарные факультеты, то есть, работать со

словом могут. Вот их и поставили переводить тексты о боже-

ственном с греческого старого языка на современный русский.

Они переводили и радовались. Монашки всегда радуются, что

могут поработать и принести пользу. Если бы у них было дру-

гое послушание, например, ухаживать за больными, они бы то-

же радовались. Но в этом монастыре такого нет, тут все пере-

водят, пишут иконы, поют в храме, шьют одежды и прочее. Вот

они и переводят. И ещё редактируют тексты проповедей

настоятеля и матушки игумении. Это тоже сложная работа:

нужно, чтобы остался смысл проповеди, остался стиль языка

проповедника, но пропали бы все недочёты речи, рассогласо-

ванности, потери мысли, длинноты и ненужные междометия.

Даже самое радостное дело может усыпить внимание, и вот,

чтобы этого не было, чтобы сёстры видели перед собой обра-

зец хорошего языка, им разрешили читать классику — Пушки-

на, Бунина, Чехова. Но дело в том, что книги — не только об-

разцы, это ещё и пример горизонтального мира. И теперь сёст-

ры живут в двух мирах. В одном — проповеди, в другом —

классика.

Как тут не остаться

Как-то семейный ансамбль «Снежная моя родина» позва-

ли выступить на большом конкурсе. Они приехали с севера в

центр страны, и вот их вместе с другими музыкантами повезли