Французский язык в России. Социальная, политическая, культурная и литературная история
Шрифт:
Французский также был языком приватного – устного и письменного – общения между членами царской семьи, хотя и использовался наряду с другими языками: русским, немецким (многие члены императорской семьи были немецкого происхождения), а ближе к последнему этапу существования империи все большую популярность завоевывал английский. Французский нередко возникал в частной переписке и даже в личных дневниках и записных книжках. Мы попытаемся показать, насколько активно французский и другие языки использовались Романовыми в XIX веке, рассмотрев некоторые из множества сохранившихся текстов, написанных членами царской семьи, как мужчинами, так и женщинами, как русскими, так и нерусскими по происхождению [595] .
595
Документы, которые мы использовали, хранятся в Государственном архиве Российской Федерации (ГАРФ). Наше исследование частично базируется на изучении описей фондов, в которых язык документов практически всегда указан (если указания на язык нет, значит, документ написан на русском), а также на изучении многих документов из этих фондов. Конечно, к нашим выводам стоит относиться с осторожностью, поскольку опыт подсказывает нам, что архивисты не всегда точно описывают содержание документов.
Для начала нам следует выявить общие черты, характерные для переписки практически всех членов царской семьи в XIX веке, независимо от поколения. У всех Романовых, включая женщин, были государственные обязанности, исполнение которых требовало ведения обширной официальной корреспонденции (часть которой могла быть написана секретарями). Подавляющее большинство подобных писем написано на русском. Исключение составляет дипломатическая переписка монархов, которая обычно велась на французском [596] . Еще одной общей чертой была переписка Романовых (независимо от того, к какому поколению они принадлежали) с другими европейскими монархами. Она тоже обычно велась на французском, хотя члены царской семьи, имевшие немецкое происхождение, довольно часто (однако не всегда) писали своим близким по-немецки. Эти закономерности, как мы увидим, не претерпят изменений вплоть до конца XIX века, когда в правление Николая II для такой переписки стали чаще использовать английский язык.
596
Подробнее о письмах такого рода и о том, какое значение выбор языка имел для разграничения официальной и частной переписки, мы говорим в главе 5, посвященной
Обратимся теперь к письмам отдельных представителей императорской семьи. Значительная часть переписки Александра I с другими членами семьи велась на французском языке [597] . Если официальная переписка должна была вестись на русском языке, неофициальные письма могли быть написаны по-французски. Когда в 1820 году брат императора великий князь Михаил Павлович писал Александру I о восстании Семеновского полка по-французски, вероятно, этим выбором языка он желал подчеркнуть, что выражает личное мнение [598] . Однако сам Александр I часто нарушал это неписаное правило.
597
РГАДА. Ф. 1. Оп. 1. Д. 3 (1798), 10 (1812–1813), 11 (1807–1813), 13 (1797), 14 (1786–1789), 15 (1788), 16 (1790) (письма Александру I от его отца, матери или сестры до и после его восшествия на престол); ГАРФ. Ф. 679. Оп. 1. Д. 76, императрица Мария Федоровна – Александру I (1808–1810, фр.); Д. 115, Александр I – императрице Марии Федоровне, его матери (1810, фр.). Для краткости мы в дальнейшем в этом разделе будем опускать номер описи «Оп. 1» в большинстве ссылок на материалы из ГАРФ, так как все фонды, к которым мы обращались (за исключением ф. 601 и 678), содержат лишь одну опись.
598
См., напр.: ГАРФ. Ф. 679. Д. 42. Мы благодарны О. В. Эдельман за то, что она поделилась с нами своими соображениями по поводу данного письма.
Французский был также основным языком в письмах и дневниках сестры Александра Марии Павловны, герцогини Саксен-Веймар-Эйзенахской, которая уехала из России в юности и жила в Веймаре [599] . Мария Павловна велела, чтобы ее дети также вели дневники на французском, и благодаря тому, что она сама и гувернантка постоянно проверяли эти дневники, дети в совершенстве овладели французским и выработали безупречный стиль. Переписка Марии Павловны со швейцарской гувернанткой, которая воспитывала ее, Жанной Мазле (Jeanne Mazelet), служила той же цели: гувернантка часто правила стиль своей ученицы даже после того, как Мария Павловна выросла и вышла замуж. Личный дневник Марии Павловны, с одной стороны, был средством самоанализа, но, с другой стороны, готовые французские формулы, которые, в соответствии с социальными стилистическими конвенциями, должны были использоваться в подобных текстах, помогали ей скрыть свои истинные чувства [600] . Кроме того, французский способствовал знакомству Марии Павловны с европейской культурой, так как имел богатый лексикон, относящийся к сферам обучения и искусства [601] . Знакомство с эпистолярными романами (например, «Юлией, или Новой Элоизой» Ж.-Ж. Руссо) и письмами таких авторов, как мадам де Севинье, позволяло членам царской семьи и, конечно, русскому дворянству описывать повторяющиеся или весьма схожие ситуации с большим разнообразием выразительных средств [602] . А русский язык практически отсутствует в дневниках Марии Павловны и очень редко появляется в ее письмах. Она вела переписку на французском с матерью и братьями, Александром I и великим князем Константином Павловичем. На русский она переходила, лишь когда вспоминала о своем детстве и когда писала о политических новостях – в последнем случае, без сомнения, из соображений секретности, потому что русский знало весьма ограниченное количество иностранцев, особенно во времена Наполеоновских войн [603] .
599
Ее дневники частично опубликованы, см.: Maria Pavlovna. Die fr"uhen Tageb"ucher der Erbherzogin von Sachsen-Weimar-Eisenach / Hrsg. von Katja Dmitrieva, Viola Klein. K"oln; Weimar; Wien, 2000.
600
Это наблюдение сделано Е. Е. Дмитриевой и В. Клейн в предисловии к книге, указанной в предыдущей сноске.
601
Maria Pavlovna. Die fr"uhen Tageb"ucher. S. 7. Дневники Марии Павловны, как и значительная часть ее переписки, хранятся в Главном архиве Тюрингии в Веймаре (Th"uringisches Hauptarchiv Weimar, Grossherzogliches Hausarchiv, A XXV).
602
Наблюдение Е. Е. Дмитриевой и В. Клейн. См.: Maria Pavlovna. Die fr"uhen Tageb"ucher. S. 8.
603
Ibid. S. 34.
Брат Марии Павловны Николай Павлович, будущий император Николай I, также вел личный дневник на французском языке, пока был великим князем [604] , и много писал в нем о событиях повседневной жизни, о «малом» дворе, о поездках, в которые его отправляли с целью обучения или развлечения, о впечатлениях от театральных постановок и о многом другом. Однако на страницах его дневника в изобилии встречаются русские слова. Как правило, это имена собственные или слова, обозначающие вещи, для которых Николаю Павловичу наверняка было трудно подобрать французские варианты, например: «дрожки», «юнкер», «обоз», «панихида», «шеренги», – или те, которые он, возможно, связывал с русской реальностью, например «неспособный» [605] . В бытность великим князем и после своего восшествия на престол Николай Павлович вел личную переписку, как правило, на французском, причем не только когда переписывался с членами царской семьи [606] , но и когда обменивался письмами с некоторыми придворными и другими лицами, например историком и писателем Н. М. Карамзиным [607] . Однако он также писал по-русски. Так, именно на русском он переписывался с наследником, вероятно потому, что внушить сыну мысль о том, насколько значительная роль ему отведена в будущем, было в определенном смысле служебной задачей, выходящей за рамки семейных отношений [608] . В целом разграничение личной и официальной переписки и необходимость использовать французский или русский язык в зависимости от того, к какой из двух сфер тяготел тот или иной случай письменной коммуникации, были более явно выражены при Николае I, чем при Александре I.
604
ГАРФ. Ф. 672. Д. 42–49 (1822–1825). Этот дневник (или скорее набор записных книжек) был опубликован в переводе на русский язык. См.: Записные книжки великого князя Николая Павловича. 1822–1825. М., 2013.
605
О. В. Эдельман считает, что это слово имело военную коннотацию и было обозначением непригодности к военной службе.
606
ГАРФ. Ф. 672. Д. 339 (к матери, императрице Марии Федоровне, 1818); Д. 345 (к брату Михаилу Павловичу, 1847); Д. 354 (от супруги, императрицы Александры Федоровны, 1833). Александра Федоровна вела дневник на родном ей немецком языке (ГАРФ. Ф. 672. Д. 409–423 (1822–1860)). Николай Павлович владел немецким в совершенстве, но переписывался с Александрой Федоровной на французском.
607
ГАРФ. Ф. 672. Д. 341 (1826).
608
ГАРФ. Ф. 678. Оп. 1. Д. 819–822 (1838–1853); письма наследника Николаю I частично написаны на русском и частично – на французском: Ф. 672. Д. 352 (1825–1828). Переписку Николая I с великой княгиней Александрой Иосифовной (супругой великого князя Константина Николаевича) на русском и французском языках см. в: ГАРФ. Ф. 672. Д. 353 (1847–1852).
Однако дети Николая I переписывались друг с другом на французском [609] . Что касается его супруги, императрицы Александры Федоровны, дочери прусского короля Фридриха Вильгельма III, то она также зачастую вела переписку на французском, в том числе с членами царской семьи [610] . При этом в дневнике, записных книжках и альбоме она писала на родном ей немецком языке (хотя в записных книжках порой использовала также французский и русский) [611] , на нем же она писала своим немецким родственникам [612] . О важной роли французского и немецкого языков в жизни семьи Николая I говорит даже такая скромная деталь, как выбор языка для написания стихотворений к дням рождения детей императора [613] . Следует отметить и то, что учебная тетрадь с религиозными текстами, принадлежавшая дочери Николая I, великой княгине Марии Николаевне, была на немецком языке [614] .
609
ГАРФ. Ф. 672. Д. 502, 503, 509; Ф. 678. Оп. 1. Д. 823а.
610
См., напр., ГАРФ. Ф. 672. Д. 460–462. Впрочем, иногда в этих письмах встречается и русский язык.
611
См., напр., ГАРФ. Ф. 672. Д. 409, 410, 412–423, 426, 428, 431, 432, 572–574.
612
См., напр., Там же. Д. 434–441.
613
Там же. Д. 486 (1832).
614
Там же. Д. 489 (1860).
Довольно много интересных наблюдений можно сделать, анализируя языковой репертуар великой княгини Елены Павловны. Урожденная принцесса Фредерика Шарлотта Вюртембергская, Елена Павловна воспитывалась в Париже. Она занимала видное место в царской семье в царствование как Николая I, так и Александра II. Ее перу принадлежат заметки о восстании декабристов [615] , о женском образовании [616] и о Французской революции 1789 года [617] , написанные по-французски. Елена Павловна также вела дневник на французском [618] и написала набросок мемуаров на этом языке [619] . По-французски она переписывалась со многими представителями разных поколений царской семьи, в том числе с великими князьями Константином Павловичем и Михаилом Павловичем, ее супругом, вышеупомянутой великой княгиней Марией Павловной, великим князем Константином Николаевичем и великой княгиней Ольгой Николаевной [620] . Подавляющее большинство писем российских аристократов к Елене Павловне тоже написаны по-французски: например, от Апраксиных, Барятинских, Бибиковых, Блудовых, Бутурлиных, Васильчиковых, Воронцовых, Гагариных, Голицыных, Головкиных, Горчаковых, Демидовых, Долгоруких, Киселевых, Козловских, Куракиных, Ланских, Ливенов, Ловичей, Милютиных, Одоевских, Орловых, Паленов, Ростопчиных, Сумароковых, Толстых, Уваровых [621] . Немецкий также встречается в переписке Елены Павловны, хотя и реже, чем французский, в частности в переписке с принцем Августом Вюртембергским и другими представителями Вюртембергского королевского дома, а также с великой герцогиней Софией Баденской [622] .
615
Там же. Д. 20 (1825).
616
Там же. Д. 21 (без даты). См. также записную книжку, написанную в основном по-французски: Там же. Д. 28 (1865).
617
Там же. Д. 22 (без даты).
618
Там же. Д. 23 (1838), 24 (1839), 25 (1849), 26 (1849–1850).
619
Там же. Д. 27 (не ранее 1839).
620
Там же. Д. 652, 659, 661 и т. д. С императрицей Александрой Федоровной, которая была также немецкого происхождения, она вела переписку в основном на немецком, иногда переходя на французский. См.: Там же. Д. 645.
621
См.: ГАРФ. Ф. 672. Д. 645. Мы не даем здесь подробных ссылок на эти источники, так как количество таких документов слишком велико.
622
Там же. Д. 647–649.
623
Там же. Д. 42, 44, 46, 47, 50, 51, 55, 56, 58 и т. д. Мы не можем с уверенностью утверждать, что Елена Павловна читала эти тексты, однако их присутствие в архиве по крайней мере указывает на ее интерес к ним. О многоязычии Елены Павловны см. также предпоследний раздел главы 5, посвященный вопросу о ее вовлеченности в государственные дела и общественную жизнь.
Сын Николая I, будущий император Александр II, знал английский так же хорошо, как французский и немецкий, и даже изучал на нем некоторые предметы, например историю Великобритании [624] . Он также знал польский – не только потому, что российский император официально носил титул царя польского, но и потому, что польский вопрос имел большое значение для российской политики [625] . Александр II вел дневник по-русски [626] , но пользовался французским в переписке со многими членами семьи, например со своей немецкоязычной супругой императрицей Марией Александровной [627] и тетками Анной Павловной (королевой Нидерландов, дочерью Павла I) [628] и Еленой Павловной, о которой шла речь выше [629] . Однако некоторым членам семьи он писал по-русски, прежде всего наследнику престола [630] . Создается впечатление, что по-французски Александр II больше писал женщинам из своей семьи, нежели мужчинам.
624
ГАРФ. Ф. 678. Оп. 1. Д. 246 (1834).
625
См.: Муравьев В. В., Девятов С. В., Зимин И. В. (Ред.). Двор российских императоров. Энциклопедия жизни и быта: В 2 т. М., 2014. Т. 1. С. 407–408.
626
ГАРФ. Ф. 678. Оп. 1. Д. 268–290 (1826–1840).
627
Там же. Д. 711 (1867–1877), 781–795 (1851–1879).
628
Там же. Д. 742 (1838–1865).
629
Там же. Д. 761 (1834–1880).
630
См., напр.: Там же. Д. 700 (великому князю Александру Александровичу, 1878), 701 (матери, императрице Александре Федоровне, 1830–1857), 710 (великому князю Константину Николаевичу, 1862), 729, 731, 732 (письма разных лет от великого князя Александра Александровича к отцу, Александру II). См. также: Д. 771–774 (великий князь Константин Николаевич Александру II, 1835–1861), 805–808 (великий князь Михаил Николаевич Александру II, 1863–1880) и 816 (великий князь Николай Николаевич Александру II, 1855–1879).
Сын Александра II, будущий Александр III, в юности гораздо чаще имел дело с русским языком, чем его отец. Его учителя и наставники (среди которых особенно заметна фигура Константина Петровича Победоносцева, придерживавшегося ультраконсервативных взглядов) делали упор на то, что они определяли как национальное начало, способное отдалить наследника от вестернизированного двора [631] . Именно поэтому Александр Александрович в юности активно изучал русский язык и русскую литературу [632] и, в отличие от отца, часто общался с другими великими князьями по-русски. Некоторые из придворных вспоминали, что он начал говорить по-русски при дворе еще до восшествия на престол, и его пример, конечно, повлиял на речь придворных [633] . Из иностранных языков он знал французский, немецкий и английский [634] . Скорее всего, большинство предметов он изучал на русском языке, кроме истории, которую учил на немецком [635] . Свои записные книжки Александр Александрович вел по большей части по-русски [636] . Письма к близким он предпочитал писать по-русски или по-французски, но с членами своей семьи довольно часто переписывался именно на русском, и они отвечали ему так же, что подтверждает его переписка с сыновьями (великими князьями Николаем Александровичем и Михаилом Александровичем), братом (великим князем Николаем Александровичем), двоюродными братьями (великими князьями Михаилом Михайловичем и Николаем Константиновичем) и дядей (великим князем Михаилом Николаевичем) [637] . Интересно отметить, что в поколении Александра III мы обнаруживаем больше случаев переписки на русском языке с женскими членами семьи, чем в поколении его отца, Александра II [638] . Хотя французский язык нередко встречается в письмах аристократов к Александру III, многие из них писали ему по-русски, причиной чему, вероятно, была волна патриотизма, которая поднялась после убийства Александра II в 1881 году.
631
Wortman. Scenarios of Power. P. 253.
632
ГАРФ. Ф. 677. Д. 198–207 (1855–1864).
633
Двор российских императоров. Т. 1. С. 413.
634
ГАРФ. Ф. 677. Д. 208–220 (1855–1864).
635
Там же. Д. 221–227 (1858–1862).
636
Там же. Д. 253–308 (разные годы).
637
См. в порядке перечисления адресатов: ГАРФ. Ф. 677. Д. 900 (1884–1892); 919 (1876–1894) и 920 (1876–1894, 1894); 918 (1859–1865); 901 (1890–1891); 921 (1894); 902 (1865–1888).
638
См., напр., переписку с дочерью, великой княжной Ольгой Александровной (Там же. Д. 935 (1891, 1894)); с двоюродной сестрой Ольгой Константиновной, королевой Греческой (Там же. Д. 936 (1866–1894) и 937 (1882–1894)); и с великой княжной Ольгой Николаевной, теткой Александра III, королевой Вюртемберга (Там же. Д. 938 (1866–1892)).
Сын Александра III, цесаревич Николай Александрович, как мы уже отмечали, вел переписку с отцом исключительно по-русски. Однако его ранние письма на русском языке, начиная с середины 1870-х годов, когда ему было 7–8 лет, пестрят такими грамматическими ошибками, по которым можно заключить, что либо русский не был его родным языком, либо интерференции французского были очень сильны [639] . Дневник он также вел по-русски, как до восшествия на престол [640] , так и после, хотя в нем наблюдаются вкрапления слов на других языках (в основном на французском и английском) [641] . Переписка Николая II с другими членами царской семьи, как и в случае с его отцом Александром III, содержит много писем на русском, причем далеко не все они написаны мужчинами [642] . От матери, императрицы Марии Федоровны, вдовы Александра III, Николай II получал письма как на французском, так и на русском [643] . Супруга Николая II, императрица Александра Федоровна, писала ему в основном по-английски, так как приходилась внучкой королеве Виктории, при дворе которой и была воспитана [644] . Удивительно то, что письма, которые Николай II получал от великой княгини Александры Георгиевны, супруги великого князя Павла Александровича, также были на английском [645] . (Александра Георгиевна была дочерью великой княгини Ольги Константиновны Романовой, королевы Греческой, и ее мужа, короля Греции Георга I.) Также английский язык возникает в письмах, которые посылала Николаю II великая княгиня Елена Владимировна, дочь великого князя Владимира Александровича и внучка Александра II, которая была замужем за сыном короля Греции Георга и Ольги Константиновны [646] . Кроме того, Николай II получал письма на английском от своего родственника принца Максимилиана Баденского [647] и Виктории Баденской, королевы Швеции [648] , а также переписывался на этом языке с королем Румынии [649] . Таким образом, несмотря на то что Николай II часто переписывался на французском с коронованными особами, английский язык играл важную роль в его переписке с монархами и членами королевских семей, что, по всей видимости, отражало новые тенденции в воспитании членов высшего общества и изменения в расстановке сил в Европе на рубеже веков.
639
Там же. Д. 919. Например, Николай Александрович, когда писал по-русски, часто забывал склонять существительные и использовал синтаксические кальки с французского. Однако начиная с 1890-х годов русский язык в его письмах можно назвать практически безупречным (Там же).
640
ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 217–266 (1882–1918).
641
См. его опубликованные дневники: Николай II. Дневники императора Николая II, 1894–1918 / Под ред. С. В. Мироненко. М., 2011. 2 т. См. также: http://www.rus-sky.com/history/library/diaris/1894.htm.
642
См., напр., письма от великой княгини Милицы Николаевны, принцессы черногорской и супруги великого князя Петра Николаевича (ГАРФ. Ф. 601. Оп. 1. Д. 1300 (1914–1915)), и от его сестры Ольги Александровны (Там же. Д. 1316 (1890–1918)).
643
Там же. Д. 1294–1297 (1879–1917).
644
Там же. Д. 1147а–1150 (разные годы).
645
Там же. Д. 1145 (1883–1891).
646
Там же. Д. 1256 (1906–1913).
647
Там же. Д. 1161 (1886–1914).
648
Там же. Д. 1196 (1908).
649
См.: Там же. Д. 1123 (без даты). Можно привести и другие примеры царской переписки на английском языке.