Френдзона
Шрифт:
– Мак?
– А?
– звуки дождя и прижатое ко мне тело Грея, кажется, усыпили меня, и моя голова сейчас покоится, опираясь на окно. А пальцы уже автоматически поглаживают его волосы.
– Я пиздец как рад, что одолжил тогда твою машину, - выдыхает он, поглаживая мою ногу, будто она представляет собой нечто драгоценное.
– От одной мысли, что тебя могло бы не быть в моей жизни, становится плохо. Я... Ты - счастье, в котором я нуждался, но не осознавал этого.
Его слова оплетают мою грудь и крепко сжимают ее. Я досконально понимаю, о чем идет речь, потому что воспринимаю Грея точно так
Неосознанно я начинаю быстро моргать, перед глазами встает пелена, затуманивая мой взор. Я так расчувствовалась, что наклоняюсь вперед и целую Грея в щеку. Он очень приятно пахнет, цитрусами и свежим хлебом, с примесью чистого аромата Грея. И от того я не могу не оставить еще несколько нежных поцелуев по всему его лицу. Его голова немного поворачивается, а тяжелая рука ложится мне на шею, удерживая поблизости, пока его губы встречаются с моими в поцелуе.
Эмоции внутри меня бурлят и растекаются по венам. И сейчас я точно знаю, что люблю его. Я люблю Грея Грейсона больше чем, как думала, это возможно. Всем своим существом я боялась его полюбить. Но сейчас по уши втюрилась. Я - его девочка и буду ею так долго, как только смогу.
Некоторые люди взрослеют постепенно, фундамент их детства оседает так медленно, что они едва ли замечают перемены. До тех пор, пока однажды просто не понимают, что уже стоят на своих собственных двух ногах, лишь подозревая о том, как так получилось.
Но есть другие люди, чье детство разбито на осколки. Зрелость затягивает их как черная дыра, и они не знают, за что ухватиться, в результате, ужас этого падения оставляет неизгладимый шрам на их душах. Смогут ли эти люди когда-то почувствовать себя в безопасности? Этот вопрос часто мучает меня, так как я отношусь ко второй группе, я упал слишком сильно и быстро. День ото дня я жил и, казалось, продолжал падать, не в силах отыскать ту единственную вещь, за которую можно было бы ухватиться, ничто не казалось надежным.
А затем я встретил Айви. И сам не знаю как, но она поймала меня. Айви - мой покой, тепло и надежда, за которые я так крепко ухватился, что боюсь, если она меня отпустит, я снова полечу вниз.
Факт, что один человек владеет моим счастьем на подобном уровне, пугает до чертиков. Я знаю, насколько хрупкой может быть жизнь. Сегодня ты здесь, а завтра и след простыл. Но только дурак прерывает свою жизненную линию.
Я не дурак, даже при том, что веду себя, как будто хочу отстраниться от этого мира.
Именно поэтому я готов сделать что угодно, лишь бы удержать Айви рядом.
Глава 22
GrayG: Думаю, нам нужно внести правило о секс-переписке в наш план игры.
IvyMac: У нас есть план игры? Когда это мы его составили?
GrayG:
IvyMac: Миленько. У тебя реально талант писателя. Ты поэтому пишешь мне, тогда как мы лежим в одной кровати?
GrayG: Я просто хотел протестировать свой новый телефон. Ну и потому, что ты так мило улыбаешься, читая мои смс. Ты всегда так улыбаешься, получая их?
IvyMac: Всегда, Кексик.
GrayG: А сейчас ляг на спину, конфетка. Я собираюсь вылизать эту сладкую киску и увидеть, как твоя улыбка станет шире.
– Грей!
Айви поворачивает голову, чтобы взглянуть на меня поверх своего голого плеча. Ее щеки розовые.
– Тебе обязательно использовать слово киска? Это так грубо, - она кажется раздраженной, но в этих прекрасных глазах скрывается потребность. Видя которую, я ощущаю, как становится твердым мой член.
– Значит влагалище?
– я бросаю на нее косой взгляд.
Ее нос морщится.
– Гм... нет.
– Женские губки?
Сейчас она смеется.
– Я никогда не паду столь низко.
Усмехаясь, я отбрасываю в сторону свой телефон и тянусь к Айви. Она такая теплая и стройная, а ее кожа столь гладкая.
– Любовное местечко?
– бормочу я, скользя губами по ее телу.
– Медовая сладость? Секретный сад удовольствия?
– Бешеные орехи, - обзывает она меня в ответ.
– Знаешь, Мак, у нас возникнут проблемы, если ты не в силах отличить орехи от киски. Давай...
– я раздвигаю ее бедра.
– Давай я тебе поясню.
Ее телефон выпадает из рук, звуки ее слабых протестов и смеха разносятся по комнате, когда я зарываю голову между ног Айви и нежно целую. Снова. И снова. Пока наконец не ощущаю ее вкус и не теряю себя, упиваясь медовой сладостью и гладкостью киски Айви.
Грей решает трансформировать мою кровать в палатку, навешивая все простыни поверх балдахина, пока мы не оказываемся полностью отделены от всей остальной комнаты. Так как делает он это голышом, то я очень даже не против. Прикусываю краешек нижней губы, когда его бледный крепкий зад напрягается, а мускулы спины и плеч бугрятся. Грей полностью владеет своим телом, двигаясь с неимоверной грацией. Однако, предполагаю, что если бы я была настолько здоровой и натренированной, как Грей, то выпендривалась бы так же как и он.
Прямо сейчас же я не могу даже пошевелиться. У меня болит все тело; тот тип боли, обладателем которой вам посчастливилось стать после секс-марафона. Я улыбаюсь этой мысли, уткнувшись носом в подушку. Прошлая ночь была отдана этому делу всецело и полностью. Мы прерывались лишь для того, чтобы немного вздремнуть или поговорить. Но посреди разговора или шутки вспоминали, что да, теперь же мы можем к друг другу прикасаться. И собственно дальше приступали к делу, лаская друг друга руками, целуясь, толкаясь на встречу друг другу бедрами.