Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характер

Налчаджян Альберт Агабекович

Данная форма рационализации имеет различные варианты, например следующий: когда у человека имеется старая вещь предмет мебели, квартира, автомобиль и т. п., которые уже нельзя считать хорошего качества, но он не имеет возможности купить новые, он начинает указать себе и другим их положительные качества, а также на те трудности, которые связаны с приобретением новой машины и уходом за ней. (Относительно новой машины он может сказать, что она слишком дорогая, имеет высокую скорость, которая опасна для жизни и т. п.). Когда внимание таким образом рационализирующих людей обращают на то, что социальный престиж тех, у кого имеется дорогая машина, фешенебельная квартира и т. п. – более высоки, чем у тех, кто живет скромнее, они могут отвечать, что такие люди сами не заслуживают уважения. В итоге подобных рационализаций человек убеждает себя, что старая машина имеет так много достоинств, что было бы глупо заменить ее новой. Это «лимон» оказывается сладким.

При

этом мы видим, что механизм «сладкого лимона» достаточно сложен и содержит минимум два «потока» мысли. Один из них предназначен для сублимации принадлежащего человеку предмета, а другой – для дискредитации другого предмета – объективно лучшего, но недоступного. Можно даже утверждать, что здесь действует закон сопряженного возникновения аргументов за (свой предмет) и против (других, недоступных). Это новый подход. и его следует развивать.

§ 13. Реакция второго уровня

Однако сразу же можно видеть, что дискредитация недоступных, но качественных предметов есть не что иное, как механизм «неспелого винограда», с которым мы уже знакомы. Это означает, что механизм «сладкого лимона» является как бы продолжением и расширением механизма «неспелого винограда». В результате получается комплексный защитный механизм, в котором сопряжены оба эти механизмы. Если ядерными психо-логическими фигурами для названных механизмов, соответственно являются следующие: 1) «То, что недоступно мне, плохое» и 2) «То, что мое, хорошее», – то в комплексном механизме (т. е. в рационализации второго, более высокого уровня) эти две ядерных психо-логики сопрягаются, в результате чего получается следующее сложное суждение: «То, что не принадлежит мне – плохое, а то, что принадлежит мне – хорошее».

Вполне понятно, что подобное суждение никогда не может быть истинным. Человек, который мыслит таким образом, не желает знать истину. Он стремится к самозащите и обеспечение психического комфорта для себя, а не к объективному познанию вещей.

Итак, когда судьба одаривает человека «неспелым, кислым виноградом», он начинает убеждать себя, будто является обладателем «спелого винограда». Это подлинная психологическая самозащита.

Рационализации как первого, так и второго уровней активно используются бедными людьми. Такие люди могут считать свою бедность очень удобной, поскольку богатство, большие деньги порождают пороки и преступления, искажают наши взгляды на жизнь, основные ценности, политику и т. п. Лишенные богатства люди склонны также утверждать, что плохо быть богатым, поскольку богачам завидуют, многие косо смотрят на их богатство, их не любят и т. п. Это правдоподобные (а не истинные) и большей частью иррациональные суждения. Это доказывается тем, что когда такой философствующий бедняк получает возможность стать богатым, он быстро отказывается от своих прежних взглядов и «берет» доступное богатство. Правда, для того, чтобы выглядеть последовательными людьми, они внешне могут высказывать свое прежние идеи о богатстве и бедности, делая вид, будто от них не отказались. Переживают ли они когнитивный диссонанс? Если переживают, то с помощью каких механизмов его смягчают? Это вопросы, которые стоит исследовать, тем более в наши дни, когда немало прежде бедных людей за короткое время стали богатыми.

§ 14. Механизм «сладкого лимона» и фатализм

Механизм «сладкого лимона» имеет одну интересную разновидность, ядерную психо-логику которой можно выразить следующим образом: «Все то, что происходит в мире и в нашей жизни – это наилучшее из возможных». (Сразу же вспоминается известное изречение немецкого философа XVIII века Лейбница, который как-то назвал наш мир «лучшим из миров». Это чистой воды фатализм, а именно – фаталистическая рационализация).

Данный механизм часто используется в религиозных идеологиях и проповедях. Он оказывает полезную услугу тем религиозным идеологам, которые вынуждены доказать доброту Бога даже в том случае, когда вокруг – море преступлений, когда погибают дети, безмерно страдают люди. Таким образом, кое-кто даже пытается оправдать как геноцид армян в Турции, так и холокост евреев и другие подобные деяния. Для них страдания как отдельных людей, так и целых народов – не повод для составления более реалистических взглядов. ведь вполне возможно, что таким образом Бог демонстрирует свое особое отношение к этим «избранным» народам.

§ 15. Самодискредитация

Обсуждение различных видов дискредитации, как способов рационализации, приводит к естественному, на наш взгляд, вопросу: может ли та или иная форма самодискредитации служить целям успешной рационализации и, следовательно, социально-психической адаптации личности? Насколько нам известно, данный вопрос совершенно не исследован в мировой психологии. Мы полагаем, что такой адаптивный процесс может иметь место в тех случаях, когда человек, имея высокий уровень притязаний,

стремился к труднодоступным целям, но потерпел неудачу. Подобная фрустрация может привести к понижению его оценок в глазах авторитетных для него людей и референтных групп. В такой ситуации самодискредитация может стать средством предварительной защиты против возможных вторичных фрустраций. Например, человек объявляет, что он переоценил свои возможности и поэтому его неудача естественна. Тем самым в какой-то мере предотвращается как критика других, так и, следовательно, новые фрустрации.

Об адаптивных функциях самодискредитации мы предложили только некоторые предварительные суждения. Необходимы тщательные эмпирические исследования различных вариантов проявления этого явления и тех социальных ситуаций, в которых они спонтанно используются. Однако следует сказать, что самокритика и самоуничижение могут привести к образованию комплекса неполноценности личности, а такой комплекс, безусловно, является дезадаптирующим. Поэтому адаптивные возможности самодискредитации не должны преувеличиваться. Этот механизм, по-видимому, эффективнее всего действует тогда, когда используется иронически. Самодискредитация, кроме того, может служить средством бегства от социальной ответственности. Как нетрудно видеть, есть масса вопросов, требующих исследования.

§ 16. Самообман

Данный способ рационализации чаще всего встречается в тех ситуациях, в которых человек совершает выбор между двумя возможностями (целями, альтернативными линиями поведения и т. п.), но отвергнутый вариант сохраняет для него свою ценность и привлекательность. Для рационализации сложившихся обстоятельств и освобождения от возникшего когнитивного диссонанса человек пытается в какой-то степени отрицать факт совершения поступка, т. е. утверждает, будто не имел подлинной возможности свободного выбора. Такой самообман, как адаптивный механизм, выступает в двух основных вариантах, которые стали предметом обсуждения в мировой психологии. Приведем их описание так, как оно представлено в ряде современных работ [87] .

87

См., например: Аронсон Э. Общественное животное. Введение в социальную психологию. М., «Аспект Пресс», 1998; Милграм С. Эксперимент в социальной психологии. СПб., «Питер», 2000; Зимбардо Ф., Ляйппе М. Социальное влияние. СПб., «Питер», 2000; Столин В. В. Самосознание личности, с. 120–121.

А. Отрицание существования возможности выбора. – Отрицание существования возможности выбора – это такое отрицание позволяет адаптирующей личности утверждать, что его действие (выбор, поведение) не было поступком в подлинном смысле этого слова и, следовательно, он не несет за него ответственности. Эта разновидность самообмана выступает в двух вариантах: а₁) человек старается представить себя не субъектом деятельности, а «элементом технологии», за которую он не может нести ответственность. Данный вариант самообмана очень четко был зафиксирован во время тех бесед, которые С. Милгрэм и Ф. Зимбардо проводили со своими испытуемыми после проведения своих известных экспериментов [88] .

88

См.: Milgram S. Obedience to Authority. New York, 1974; Zimbardo Ph.G. The Pathology of imprisonment. – In: Doing unto Others. Ed. by Z.Zubin. New York, 1975; Кон И. С. Открытие «Я», с. 95–105.

Некоторые испытуемые ответственность за свои жестокие действия переносили на науку, на руководителя, на ситуацию эксперимента, низводя себя, как выражаются эти исследователи, «до состояния агента». Таким образом, рационализирующий себя человек продолжает считать себя гуманным, полагая, что в подобных условиях любой другой человек поступил бы таким же образом. Когда подобный самообман касается важных социальных действий, он чреват опасными последствиями. Вспомним, что на Нюрнбергском процессе именно так оправдывали себя гитлеровские палачи; а₂) вторым вариантом этого способа самообмана является следующий: человек отрицает возможность выбора, ссылаясь на то, что его действие будто бы было выражением неконтролируемых внутрипсихических состояний (усталости, эмоциональных расстройств, опьянения и т. п.). С помощью подобных аргументов стараются уйти от ответственности. Осуществляя подобную защитную аргументацию в повседневной жизни, человек ссылается на то, что был «вне себя» и т. д. При этом иногда имеется в виду реальная неконтролируемость подсознательных процессов, однако в целом мотивация остается защитной и исходящей из ложных посылок.