G.O.G.R.

Евтушенко Анна

– Да никто тебя и пальцем не тронул! – рассердился Казаченко. – Что ты тут брешешь, Батонов?!

– Эх, – вздохнул Серёгин. – Вот это будет нашему Вавёркину работка – раскручивать «шайку-лейку»…

Единственным, кого Вавёркину удалось «раскрутить» – была архивариус Зинаида Ермолаевна. Она, правда, поначалу отказывалась от услуг гипнотизёра – в силу своей набожности. Но потом – ей пришлось согласиться. Вавёркин живо усыпил эту немолодую и незамужнюю женщину, а она, в свою очередь, без волокиты и идиотского блеяния поведала такую историю. Будто бы накануне своего увольнения – за день до того, как подписать обходной – к ней в архив зашла сама Маргарита

Садальская и потребовала отдать ей на руки её личное дело. Зинаида Ермолаевна, конечно же, отказалась – отдавать личное дело запрещали инструкции. Но «киевская колдунья» с помощью всё того же гипноза на время поработила архивариуса и заставила её вынуть из шкафа её папку и отдать.

Когда Зинаида Ермолаевна «призналась», Серёгин понял, что Маргарита Садальская не является «наводчицей» «звериной порчи» – иначе она бы обязательно «запрограммировала» бы Зинаиду Ермолаевну на дикое поведение…

Вавёркин работал с Казаченко, а Пётр Иванович просматривал результаты дактилоскопии двери «обители Зайцева», которую этот «мцыри» так загадочно покинул. Обнаруженные на двери отпечатки уже были классифицированы и подписаны. Изучив все подписи, Серёгин пришёл к небывалому выводу, что дверь не трогал ни один чужак. Ну, что же он, в замочную скважину, что ли, просочился?! Нет, скорее всего, просто был в перчатках. А на видеозаписи вообще – около камеры Зайцева за всю ночь не появилось ни души! Настоящая мистика!

Вавёркин в соседнем кабинете с новой табличкой: «Психотерапевт Вавёркин» заставил своего «подопытного» лейтенанта Казаченко рассказывать подряд всё, что происходило с ним ночью

– Иду я по улице, а навстречу мне – танк, – вещал за стенкой Казаченко, утомляя Муравьёва. – А из танка Сидоров вылезает и говорит мне: «Братуха, Наполеон прорвался с правого фланга, запустил истребители «Стелс»!», – это, наверное, он рассказывал сон, приснившийся ему на дежурстве.

====== Глава 139. Собираются “Густые облака”. ======

Мартин Мильтон улетел в Америку в начале апреля. Мезенцев провожал его до аэропорта, а сам – словно ребёночек, радовался тому, что, наконец, вернул себе утраченную свободу, не ограниченную заборами из слов «Вопросы есть? – Вопросов нет!».

Наконец-то в офисе «Росси-Ойл» закончился этот ужасный, стихийнобедственный ремонт. Рабочие наконец-то оштукатурили стены, вставили окна, положили на пол плитку, включили лифт и убрались, забрав с собою весь свой гвалт и беспорядок. Обновлённое офисное здание просто сверкало роскошью небывало дорогого ремонта, однако Федор Поликарпович перестал узнавать место своей работы. Он действовал по старинке: то пытался зайти в замурованный коридор, то натыкался на стенку там, где раньше была дверь его кабинета. А так же – Мезенцев теперь по нескольку раз в день пугался амазонских рыб арапайм, которых напустили в гигантский аквариум, в который превратили в вестибюле целый простенок. Арапаймы – рыбы хищные и размером с хорошего сома. Их необходимо три раза в день кормить мясом. Вот и приходится каждый день закупать для них по три целых коровы – арапаймы едят только свежее мясо. Обязанность кормить вальяжных зелёных чудищ, а потом выуживать из аквариума неэстетичные обглоданные кости возложили на начальника охраны Лободу. Тот роптал и грозился, что уволится, если эту «дурацкую» по его мнению, обязанность не переложат на кого-нибудь другого.

Мезенцеву, вообще, хотелось убрать проклятых хищников с глаз и вылить их хотя бы, в Макеевский ставок – пускай там охотятся себе на кого хотят! Федор Поликарпович не очень любил рыб – ему больше

нравились автомобили. И ещё – то, что он, наконец-то может занять свой кабинет, который отобрал у него бессовестный американец.

Кажется, для Серёгина следствие зашло в тупик – сколько не бились, а к загадочному незнакомцу, что избрал своим псевдонимом слово «Тень» – они не подползли ни на миллиметр. Вавёркин тоже терпел поражения – Интермеццо блеял и бодался, Соколов ржал, Борисюк покрывал стол гипнотизёра карикатурами, где изображал его, похожим на некую глуповатую белку с очень редкими, но крупными зубами и драным, лысоватым хвостом. Вавёркин взвинтился из-за них и теперь – временами тоже делал «налёты» на буфет – заправлялся крепчайшим кофе.

Единственной лазейкой для глохнущего следствия оставалась деревня Верхние Лягуши. Пётр Иванович убедился в том, что им с Сидоровым просто необходимо поехать в эту таинственную деревушку со странным и смешным названием. И поехать срочно, пока ведущие туда следы ещё достаточно горячи.

Сидоров раскопал дома какой-то старый журнал.

– Где ты его взял? – удивился Пётр Иванович. – Ему уже почти два года!

– А, валялся! – ответил Сидоров. – Вы, лучше, вот это прочитайте!

Сержант полистал журнал, нашёл нужную статью и отдал Серёгину.

– «Верхнелягушинский призрак, или Как рождаются легенды о чертях» – прочитал Пётр Иванович заголовок.

Справа от заголовка было изображено весьма неприятное создание, мало напоминающее призрак. Скорее оно было похоже на крокодила, который почему-то встал на задние лапы и напялил рыцарские латы.

– Это же «утка», Сань, – сказал Серёгин и отложил журнал. – В такой прессе всегда печатают одни «утки».

– Я сам сначала думал, что «утка», – возразил Сидоров. – Но ведь Верхние Лягуши существуют…

Пётр Иванович начал читать статью о призраке. Она была напечатана белым по тёмно-коричневому с красными и синими пятнами, от которых рябило в глазах. Серёгин насилу добрался до конца. Там рассказывалось о том, как какие-то уфологи долго бродили по заброшенному дому с сырыми стенками и гнилым потолком. Сначала они ничего не находили, а потом вдруг увидели настоящего призрака, или инопланетянина (уфологи так и не разобрались), здорово напугались и со страху разбежались кто куда. Далее шли разъяснения, что это был либо «неправильный» призрак, либо представитель негуманоидной расы. «Чудо» не запечатлелось на инфракрасном снимке и не оставило никаких очевидных следов.

– Ну, что? – поинтересовался Сидоров.

– «Утка», – отрезал Серёгин. – Притом, явная. Откуда они, к примеру, знают, как призрак должен выглядеть на инфракрасном снимке?

– Так уже ж фотографировали привидений, – ответил Сидоров. – Они холоднее воздуха, и видны, как светлое пятно.

– Ерунда это всё! – сказал Серёгин. – Но нам с тобой придётся туда ехать.

– В Верхние Лягуши? – удивился Сидоров.

– Да, – кивнул Пётр Иванович. – Туда ведут следы. И заодно узнаем, есть ли там призрак.

– А где они находятся? Лягуши те? Мы же не знаем…

– Это мы сейчас посмотрим, – Пётр Иванович полез под стол и выволок оттуда большую раскладную карту Донецкой области.

Серёгин расстелил её, и карта заняла весь стол. Даже немножко свисала вниз по краям. Верхние Лягуши пришлось искать долго. Они оказались на востоке области, на самой границе с Россией. Электричка туда не ходила. Она доезжала только до села Красное, которое было в двадцати километрах от Лягуш.

– Придётся ехать на машине, – сказал Пётр Иванович.