G.O.G.R.
Шрифт:
– А он жив ещё, плотник этот? – поинтересовался Сидоров.
– Гаврила Семёныч? Конечно, жив, – ответила бабка Фёкла. – Только умом тронулся. По хате своей чеснок да кресты развесил… Стал, как та старуха… Заговоры бурчит по углам.
– Скажите, пожалуйста, – начал Пётр Иванович. – А в сельсовете об этом случае бумага имеется?
– У-у, – протянула старушка. – Тогда головой у нас Медведев был. Отличный дядька – честный-пречестный. Он и бумагу составлял, и меры принимал… Но потом ни с того, ни с сего в рюмку стал смотреть и спился. Но сами люди так не спиваются. На него кто-то порчу наложил.
– Ну, милиции он не имеет права отказывать, – сказал Сидоров. – Да… Вот, – сержант порылся в кармане. – Вы не знаете его?
Сидоров показал Фёкле Матвеевне фоторобот того, кого называли Тенью.
Старушка долго изучала фото, а потом покачала головой.
– Ой, – сказала она. – Так то ж – городской какой-то… В нас такие не водются. Не знаю.
– А где дом, в котором жил этот Гопников? – спросил Пётр Иванович.
– Далеченько отсюда будет. Я бы вас довела, да заморилась…
– У нас же машина есть, – сказал Сидоров.
– От, як добрэ! Зараз из витэрцэм!
====== Глава 2. Первая вылазка. ======
Пётр Иванович и Сидоров посадили бабку Фёклу в свою «Самару» и поехали через всю деревню к дому Гопникова. Пётр Иванович поворачивал, куда показывала старушка, а Сидоров на заднем сидении жевал чипсы с сыром.
– Он вин! – сказала Фёкла Матвеевна и указала вперёд.
Впереди показался дом. Высокий, старый, серый каменный дом с дырявой черепичной крышей и башенками. Большие стрельчатые окна зияют пустыми рамами. А уцелевшие стёкла – непрозрачные от толстого слоя пыли и грязи. Особняк окружён разваливающимися остатками булыжного забора. Там, где был сад – возвышаются сорняки в рост человека. Повсюду – следы запустения и бесхозности.
Было уже восемь вечера, но ещё светло. Где-то в непомерно разросшихся кустах весело чирикали птички.
– До темноты успеем, – сказал Пётр Иванович. – Саш, фонарик захвати!
– Уже взял! – бодро гаркнул Сидоров и включил-выключил большой красный фонарик.
– А я тут посижу, – проскрипела Фёкла Матвеевна.
Внутри было темно и холодно. Пахло сыростью. По стенам от потолка до самого пола тянулись длинные трещины, из которых вытекали капли влаги.
– Фу ты, чёрт! – послышался сзади выкрик Сидорова.
– Что случилось?! – резко обернулся Пётр Иванович.
Сидоров махал руками и тёр лицо.
– Да ничего, – пропыхтел он. – Просто в паутину впутался… Фонарик лучше зажечь.
– Ладно, зажигай.
Сидоров щёлкнул выключателем, и луч света скользнул по потолку. Вдруг раздался какой-то свист, прихожую заполнили чьи-то скрипучие крики.
– Ложись! – скомандовал Серёгин, и бросился на холодный и сырой пол. Сидоров упал за ним.
С потолка сорвалась целая туча
– Фу, какие страшные у них морды! – фыркнул Сидоров. – Брр! Да тут мох прямо на полу растёт! – буркнул сержант, счищая зелёный налёт с брюк и рубашки.
– Ладно тебе, Санька! – сказал, вставая, Серёгин. – Как думаешь, плотник, наверное, дальше прихожей не ходил?
– Да уж, – выдохнул Сидоров. – Ещё бы! Я бы тоже не пошёл дальше! Тут, наверное, все ступеньки прогнили. Как бы ни упасть… А-а-апчхи!
– Будь здоров!
– Сыро тут… Нет, здесь определённо никто не живёт.
– Наверное, остановился там же, где и мы сейчас стоим, – продолжал рассуждать Серёгин. – А ну, Сань, посвети-ка на пол!
Сидоров направил фонарик себе под ноги и повёл его к стене, пока не поймал в круг света явно обозначившуюся на мокром, осклизлом полу крышку погреба.
– У-у-у, да тут подвал! – сказал Пётр Иванович. – Теперь ясно, откуда появляется этот «чёрт».
– Тут замок, – протянул Сидоров.
Серёгин посмотрел на замок. Он был старый и ржавый, как будто его уже лет десять никто не трогал.
– Санька, принеси-ка лом из машины!
– Хорошо, – ответил Сидоров и побежал на улицу к «Самаре».
– Что такое, сынок? – удивилась бабка Фёкла.
– Ничего, Фёкла Матвеевна, – ответил Сидоров. – Мы, кажется, нашли что-то!
Старушка только охнула.
Сидоров открыл багажник, схватил ломик и побежал назад, в дом.
– Ну, сейчас мы собьём этот замочек, – проговорил Серёгин, беря лом в руки. – И, возможно, найдём внизу следы нашего «чёртика». А они, а свою очередь приведут нас туда, куда нам нужно.
– Вы уверены? – заколебался Сидоров.
– В том-то и дело, что нет, – вздохнул Серёгин. – Но это – наша единственная зацепка. Зайцева завербовали именно здесь. Помнишь, что он нам про чёрта рассказывал?
– Ага! Буровил дурь какую-то… Про тракториста.
Серёгин сбил замок и откинул крышку. Сильный запах затхлости и сырости ударил в нос. Сидоров посветил вниз. Из темноты вынырнули осклизлые каменные ступеньки, ведущие куда-то вглубь подвала.
– Ну что, придётся спускаться, – сказал Серёгин. – А я, кстати, и забыл про того тракториста. Как вылезем отсюда – обязательно проработаем.
– Вы уверены, Пётр Иванович, что нужно спускаться? Может, лучше, пойдёмте прорабатывать тракториста? – поёжился Сидоров. – Здесь жутко, как в склепе. Мне кажется, что ещё чуть-чуть, и мы найдём тут чей-нибудь скелет…
– Ну и что? – удивился Серёгин. – Пусть даже мы его и найдём?
– Да я умру со страху!
– Хм… Он же мёртвый, скелет-то. Что он тебе сделает?
– Ничего, он просто страшный.
– Не думал, что ты боишься скелетов… — покачал головой Серёгин. – Ну что, пошли? Чёрта надо искать сразу, пока не успел смыться. А тракторист твой никуда не денется. Дай-ка мне фонарик!
Сидоров отдал Петру Ивановичу фонарик. Капитан взял его и стал осторожно спускаться вниз. Сержант, оглядываясь и цепляясь за покрытые мхом стены, поплёлся за ним. Один раз Сидоров поскользнулся, налетел сзади на Петра Ивановича и они чуть не покатились вниз кубарем. Но Серёгин ухитрился удержаться и удержать сержанта.