G.O.G.R.
Шрифт:
– Саня! – Сидоров шёл последним, и на тот «гром среди ясного неба», который он создал, обернулись все.
– Упс! – сконфузился Сидоров и скосил глаза в ту сторону, куда отскочило от носка его ботинка тяжёлое металлическое «что-то». Оказалось, что раззява Сидоров пнул ногой увесистый зубастый медвежий капкан. От удара капкан с шумом захлопнулся и валялся теперь в заросшем паутиной углу.
– Сидоров, ты ещё такой молодой, а уже увалень! – буркнул Ежонков, пережив шок. – Тебя услышали даже в Стране глухих! Если бы я был таким шумным – меня бы давно уже застрелили враги!
–
– Я – универсальный агент! – выкрутился Ежонков.
– Универсальный трус! – огрызнулся Недобежкин.
На этот раз в хате плотника не нашлось никого, даже Зайцева. Пётр Иванович сразу же подошёл к печке и начал разглядывать её в поисках жилища таинственного серого чудища. Нет, ни в печке, ни за ней нет ничего и отдалённо напоминающего вход куда-либо. Да, пыль, да, паутина, что было абсолютно не свойственно тому чистоплотному и набожному плотнику, которого Серёгин видел здесь в первый раз. Нет, кажется, в последнее время тут жил кто-то другой, не Потапов, кто не очень-то следил за чистотой. Вместе с Серёгиным к печке приблизился и Синицын. Он снял заслонку, заглянул за неё, обнаружил паука и сказал:
– Когда я тут жил – эта печка стояла там, – он показал пальцем на смежную стенку. – А тут, где мы сейчас – и был подземный ход.
Подземный ход! Вот, куда «чёртик» уволок Зайцева! Каким-то образом он туда просочился…
– Крепкая печка, – определил Недобежкин, потрогав правой рукой печную трубу и лежанку. – Чтобы расколошматить – нужен бульдозер…
– Так чего ж ты их всех отправил? – осведомился Ежонков, не скрывая сарказма. – Пригнал бы сейчас сюда бульдозер – и колошматил бы себе на здоровье! Можешь всё здесь расколошматить – в этих Лягушах, наверное, под каждой избухой – подземный ход! Это же термитник – чего ты хотел?
– Нет! – Недобежкин решил ничего не колошматить, а поступить, как рациональный работник прагматичной милиции. – Поедем в сельсовет, поднимем их архив и узнаем про плотника: с каких пор он тут живёт, переезжал, не переезжал – вот!
====== Глава 89. Таинственный Потапов. ======
КАП! КАП! КАП! – вода с отсыревшего потолка монотонно стучала по краю жестяного ведра и брызгала на вытертый линолеум, что покоился на этом полу, наверное, несколько десятилетий. Старинная деревянная дверь, потревоженная рукой Недобежкина, выплюнула мерзкий скрип и отвалилась в стороночку, пропуская «компанию» из пятерых милицейских гостей в просторный вестибюль здания Верхнелягушинского сельсовета. В вестибюле надолго прописался готический полумрак, и повисла прохладная сырость. Наверное, эта мутная вода с песком капает с потолка даже в засуху…
Недобежкин направился в кабинет Семиручки – выбивать у него ключ от архива. По дороге ему «в зубы» попалась консервативная Клавдия Макаровна, одетая всегда в одно и то же платье, с неизменным подсвечником в правой руке. Милицейский начальник быстренько взял в оборот эту пожилую даму и силком заставил её выбить председателя из «берлоги» на серьёзный разговор.
– Константин Никанорович не принимает! –
– Гражданка, давайте живее, или сушите сухари! За сопротивление аресту от одного года до пяти добавляют!
– Ох-квох-квох-квох! – в ужасе заквохтала Клавдия Макаровна и проворно поскакала вперёд по коридору. – Сюда, сюда!
– Вот так вот! – довольно заключил Недобежкин и последовал за ней широким шагом.
«3.
Глава сельсовета
Семиручко К. Н.
Приёмные дни… ПЯТНО…»..
Так было написано на двери того кабинета, куда Клавдия Макаровна ловко занырнула.
– Я не принимаю! Не принимаю! – истерично завопил за дверью хилый голосок Семиручки, едва Клавдия Макаровна прокудахтала про визит милиции.
Ключевой стала фраза о количестве визитёров: «Их пятеро!». Услыхав такое немыслимое для своей персоны число, бедный председатель свалился со стула и пополз под стол.
А потом – Недобежкину надоело ждать того морковкиного дня, когда Клавдия Макаровна уговорит Семиручку выползти «из тени», и он собственной персоной вступил в кабинет председателя, отпихнув с дороги ненадёжную дверь.
– За мной! – скомандовал он всем своим товарищам.
В тесном кабинетике мелкого чиновника пятеро показались толпой. Пухленький Семиручко вжался в спинку стула и обречённо взирал на Недобежкина, который надвигался на него с неумолимостью айсберга, с неотвратимостью кризиса.
– Что вы от меня хотите?? – прорвало, наконец, Семиручку, и он зашёлся в рыданиях.
– Материалы по Потапову! – Недобежкин рубанул словом, а Семиручко увидел, как у его носа просвистел «меч судьбы».
– Хо-хо-хорошо… – пролепетал Семиручко, испытывая мистический страх перед этими милиционерами из областного центра. – И-идёмте за мной…
Семиручко выпростался из-за стола, но потом вспомнил, что забыл в ящике ключ. Водворившись обратно, он погрузился в выдвижные ящики и долго шарил в них до тех пор, пока его дрожащая рука не натолкнулась на этот кусочек металла, что отопрёт подгоревшую дверь архива.
– Нашёл! – пискнул он, выбираясь из-за стола во второй раз.
– Отлично, – кивнул милицейский начальник. – Давайте, шевелитесь! У меня время не резиновое!
Семиручко потащился к двери, три раза споткнувшись на ровном месте. Выбравшись в коридор, он едва не повалился в обморок, потому что увидел там ещё троих, да ещё и в камуфляже. В замке архива Семиручко возился не меньше двадцати минут. Ключ танцевал в трясущихся пальцах и пару разочков падал на пол.
– Шевелись! – то и дело бурчал Недобежкин, перебирая ногами от нетерпения. – Сколько можно?? Три часа копаешься!
Семиручко справился с замком так тяжело, словно бы побеждал тигра один и без оружия.
– Заходите! – любезно пригласил он за подгоревшую «волшебную дверцу», а сам собрался было, ретироваться восвояси подобру-поздорову.
– Нет, вы пойдёте с нами! – запретил Недобежкин, а Сидоров поймал председателя под ручку.
– Что вы себе позволяете?? – обиделся Семиручко и дёрнул рукой, чтобы вырваться.