G.O.G.R.
Шрифт:
Видно, этого пуделя «подкузьмили» по полной программе. Ежонков испробовал на нём все «новейшие методы спецслужб» – как он сам назвал свои тщетные попытки. Однако эффект продолжал стопориться на отметке «НОЛЬ». Ежонков ожидал, что «пудель» с минуты на минуту «ссобачится» и пойдёт кусаться направо и налево. Но на сей раз «объект» повёл себя неадекватно: хлопнулся на пол и затих.
– Эй, ты его что – укокал? – испугался Недобежкин и даже встал на ноги. – Ежонков, ты что?
– Да, нет! – сварливо фыркнул Ежонков, видя, что «пудель» посучивает «задними лапами». – Я не знаю, почему он повалился! У него спроси!
–
– Э, да он у тебя быкует! – заметил Недобежкин. – Да, здорово гипнотизируешь, асс!
– Нет! – покачал головой Ежонков. – Быкует – это «Му». А сейчас он… я не знаю, что делает!
А «пудель» тем временем полежал немного, раз-два дёрнулся и самостоятельно встал на коленки.
– Оооо! – прокряхтел он и схватился обеими руками за неопрятную голову. – Ват хеппенд виз ми ?
– Блин! – Недобежкин почесал затылок. – Да он у тебя по-английски забазарил! Что ты с ним сделал-то? Совсем мозги отшиб?
– Ничего, вот те крест! – оправдывался Ежонков и делал пассы короткими руками. – Он… сам…
– О, май хед ! – канючил пудель. – Вере эм ай ?
– В милиции! – окончил причитания Недобежкин. – Хватит прикидываться чайником! Придётся давать показания, или в «слоник»!
– Ват? – неподдельно удивился «пудель» и поднял на Недобежкина изумлённые глазки. – Рашн ?
– Рашн, рашн! – подтвердил Недобежкин. – Давай, братец, присаживайся на нары и колись, пока у меня крепкие нервы!
– Эй! – подпрыгнул вдруг Ежонков, засияв от некоего своего счастья. – Кажется, у него прошёл выборочный гипноз!
– Да? – не поверил Недобежкин.
– Да, – подтвердил Ежонков. – Лимит времени исчерпался, и он излечился!
– Значит, можно допрашивать? – уточнил Недобежкин.
– Можно, можно, – разрешил Ежонков. – Теперь я могу получить полный доступ к его памяти!
Да, Филлипс очнулся от тяжёлого забытья, вызванного «звериной порчей». Теперь он знал, кто он, откуда, и мог рассказать об этом, не встречая психологических барьеров. Серые стены кругом, двухэтажные некомфортные нары, эта тусклая лампочка под пыльным потолком и квадратное зарешеченное окошко… Как агент ФБР, Филлипс быстро оценил ситуацию и понял, что находится в донецкой полиции. Местные полицейские каким-то образом ухитрились его арестовать и теперь пытаются допрашивать. Филлипс молчал: взвешивал все «за» и «против». Да, они наверняка уличили его в сотрудничестве с местным бандитом Кашалотом, в убийстве ни в чём не повинного директора того захудалого ресторанчика… Да, кажется, если он сейчас же не признается в том, кто он на самом деле – наверняка загремит в тюрьму за убийство лет на двадцать… Филлипс имел незапятнанную репутацию и героический послужной список. Поэтому он и решил признаться во всём на чистом русском языке: пускай не думают, что в ФБР набирают неучей!
– Я всё скажу! – внезапно и по-русски заявил «пудель» и поднялся на «задние лапки».
– Служит! – буркнул Недобежкин, вперив усталые рыбьи глаза в этого «прибацанного» бандита.
– Да, я служу! – подтвердил Филлипс. – В ФБР!
– Чтооооо???? – хором возопили Недобежкин с Ежонковым и синхронно выкатили глазки.
– Меня зовут Грегор Филлипс, – невозмутимо продолжал рассказывать правду Филлипс. –
– Слышь, Ежонков! – Недобежкин до сих пор не верил ни Филлипсу, ни собственным ушам. – Что ты ему втемяшил?
– Ничего! – развёл руками Ежонков. – Я же тебе сказал, что он прокамлался! Кажется, он нам вываливает правду! Лучше, раскрой уши, Васёк!
– Хих! Ещё чего! Так и раскошелятся они на правду, бандюги! – зло хохотнул Недобежкин и сложил руки на широкой груди. – Давай, жучок, базарь про Кашалота, или в «слоник»!
Прагматичность не давала милицейскому начальнику поверить в то, что передним стоит настоящий агент ФБР. По старинке, по привычке он считал, что преступник просто-напросто «отпирается», не желает признаваться в преступлении и городит трёхэтажную чушь, лишь бы только отбояриться от суда и следствия.
– Вы – толкатель ручки! – не выдержал Филлипс и даже подался вперёд. – Вы даже не хотите слушать – так вам нужно сделать план по раскрываемости преступлений! Я слышал, что в России так делают – сажают, кого попало, когда не клеится план!
Заслышав эту «филиппику », Ежонков прыснул в рукав, а Недобежкин побагровел от ярости и даже пустил пар из ноздрей, как настоящий бык.
– Ааааа???!!! – заревел он, стиснул кулаки и собрался, было, «полететь» к себе в кабинет за противогазом для «слоника».
– Васёк, он сказал, что ты – канцелярская крыса! – вставил Ежонков, усмехаясь в несуществующие усы.
– Чего? – буркнул Недобежкин и задержался в железных дверях камеры.
– «Пэн пушер» по-английски – это «канцелярская крыса », – объяснил Ежонков, злорадствуя над тем, что «Геракл от сыска» Недобежкин так поверхностно разбирается в иностранных языках. – А если дословно перевести, то так и будет, «толкатель ручки»! Ферштейн?
– Ухь! – зашипел Недобежкин и вернулся назад. – Чи пускай дальше базарит… Совсем вы меня достали…
Милицейский начальник выпустил пар, «сдулся» и уселся на нары, привалившись к стенке спиной.
====== Глава 92. Невероятная история Филлипса. ======
Филлипс радовался тому, что победил дремучую темноту ума местных полицейских и заставил их себе поверить. Всё, теперь можно рассказать им правду и, может быть, рассчитывать на их помощь. Видимо, не такие они и дремучие, раз добрались до Верхних Лягуш!
– Ладно, давай, выкладывай, что ты там затеял! – великодушно разрешил Филлипсу Недобежкин. – Но смотри, проверю всё до единого словечка. Если врёшь – не отбрыкаешься от тюрьмы! Хоть ты потом из штанов выскочи – посажу!
– Проверяйте! – храбро согласился Филлипс, поднялся с пола и сел на свободные нары напротив Недобежкина.
Да, теперь в этом странном создании, что назвало себя «агентом ФБР» пропало всё животное и дикое, а взгляд сделался по-человечески осмысленным. Неужели, прав Ежонков – «звериную порчу» наводят на определённое время??!
– Я продолжаю работу Никанора Семёнова! – внезапно заявил Филлипс, чем поверг Недобежкина, а так же и Ежонкова в глубокий шок и тихий ужас.
Оба выкатили на Филлипса изумлённые зрачки, а ушлый агент это заметил и только рад был стараться, рассказывая свою историю, но не всю, а только те её моменты, которые считал нужным.