G.O.G.R.
Шрифт:
Недобежкин подсознательно испугался того, что Ежонков с ним сделает то же самое и запишет это «камлание» на видео. Но виду не подал, как и подобает храброму руководителю.
– Эй, ты его расколдуй! – заметил Недобежкин. – А то ещё лоб расшибёт…
– Ой, забыл! – потупился Ежонков, словно примерная девица. – Айн момент!
Семиручко с остервенением набрасывался на железный подъёмный кран, словно бы видел в нём другого быка, и бодал, бодал его лбом в бампер. Ежонков подкрался к этому «бычку-третьячку» и громко щёлкнул пальцами у него над ухом. Семиручко вздрогнул, вытянулся и рухнул на траву. Потом – разлепил глаза и зевнул так, словно
– Ладно, всё! Бросаем этот балаган и ищем тракториста, – устало произнёс милицейский начальник. – Кажется, мы с вами снова сели в лужу…
Все, кого Недобежкин вызвал из Донецка, были отпущены восвояси и начали разъезжаться, выдыхая в атмосферу «густые облака» выхлопных газов. Соболев радостно укатил в Красное, а Семиручко, обретя свободу, убежал в Верхние Лягуши.
Арестованным и в наручниках оставался только Грегор Филлипс, «креветка». Он сидел в специальной клетке в «Газели» Самохвалова и оценивал свои шансы попасть на свободу и загреметь в тюрьму. Ежонков его тоже допрашивал путём «психодиализа», но он проявил запущенный случай «звериной порчи», начал громко взлаивать и едва не укусил гипнотизёра за мягкое место. Ежонков вообще, отказался с ним работать, а на строгий вопрос Недобежкина ответил так:
– Да этот барбос меня чуть за филе не тяпнул! Я не хочу делать уколы от бешенства – мне моя жизнь дорога!
Выслушав сие откровение, раздосадованный неудачами Недобежкин только плюнул.
– К трактористу! – отдал приказ милицейский начальник и сел за руль «Ниссана», прогнав Ежонкова на заднее сиденье.
– Будешь мне новый джип покупать! А то внушу тебе, что ты – бык! – пригрозил Ежонков и откочевал на заднее сиденье к Сидорову и Синицыну.
– Ой, как напугал! – огрызнулся Недобежкин, заводя мотор. – Смотри сам себя не загипнотизируй, а то я точно на видео сниму!
Пётр Иванович тем временем пыжился, пыжился, собираясь с силами, чтобы рассказать про «Потаповского монстра», а найдя в себе эти титанические силы, набрал в лёгкие побольше воздуха, раскрыл рот и на одном дыхании выпалил:
– Ме-е-е-е-е!!!
Да, больше ничего сказать не получилось: «порча» забила рассудок в самый последний момент и оставила от словарного запаса Петра Ивановича только это безумное слово козы.
– Пётр Иванович?? – перепугался Сидоров и отвалил челюсть.
– Серёгин? – Недобежкин так удивился и испугался, что даже нажал на тормоз и джип Ежонкова, издав визг, резко застрял посреди пыльной грунтовки.
– Полегче! – обиделся за машину Ежонков. – А Серёгин заразился «звериной порчей»! Я гарантирую!
– Сплюнь! – буркнул Синицын. – Гарантирует он! Поручитель нашёлся!
– Я лучше тебя знаю! – возразил психиатр Ежонков. – Ты – амбал, а я – психиатр! Это после того дома с ладаном он так заикаться начал! Кого вы там встретили? Зайцева? Вот Зайцев тебя, Серёгин, и уделал!
Да, у них все «собаки» теперь посыпались на Зайцева. Пётр Иванович хотел возразить Ежонкову и сказать, что это был никакой не Зайцев, но не смог прорваться сквозь «звериную порчу».
– Ме-е-е-е-е!! – это всё, что он смог сказать.
Тракторист убежал недалеко – он нашёлся в его собственной хате – дрых в «загоне» из пустых бутылок при открытой двери.
– Вот он, алкаш несчастный! – буркнул Недобежкин, брезгливо сморщившись при виде всех этих бутылок, живых и дохлых мух, и тракториста, который храпел среди них на полу около неопрятной постели, нашвырянной на старый диван.
–
– Грибок номер два, – согласился Недобежкин и дал трактористу пинка. – Давай, вставай, «хетцер» неумытый!
– Бы-бы-бы! – забухтел во сне тракторист и перевернулся на другой бок. От него яростно пахнуло крутым перегаром.
– Пьяный! – пробормотал Серёгин, отмахиваясь от перегара правой рукой. – Отпился уже до ручки!
– «Папа, заспиртуй комара»! – припомнил Сидоров известный анекдот.
– Пошли отсюда! – рыкнул Недобежкин, повернувшись, чтобы уйти. – А то ещё облюётся!
– Мне на туфли! – закончил мысль Ежонков, подмечая, что в этом трактористе есть что-то от листрозавра и что-то от заурядного борова.
– Не похож он на «аномального археолога», – заметил Синицын. – Не думаю, что у него есть способности к гипнозу…
– Ага, перенял выраженьице! – обрадовался Ежонков. – Понравилось, как я отмочил?
– Вырвалось, – буркнул Синицын и покинул «стойло» тракториста. – Лучше уж, к плотнику снова сходить, чем валандаться с этим «свинокрылом»!
Повторять визит в хату плотника почему-то не хотел никто: слишком уж там было зловеще. Как там вообще, жил этот плотник? И был ли тот плотник? А если был, то жив ли он сейчас? Или его тоже утащили под печку, аки Зайцева? «Чёрт, а если эта тварь питается людьми? – такая каннибальская мыслишка внезапно свалилась на голову Петра Ивановича с какого-то дикого острова. – Да, она достаточно сильна, чтобы добыть человека. Вон, Зайцева как скрутила – он и пикнуть не успел, хотя расправился с нами троими, как с детьми…». Недобежкин всё же, согласился наведаться в это пристанище «серого демона», и пока они ехали от тракториста к плотнику, в голову Петру Ивановичу лезли всякие статейки из жёлтенькой прессы, про полтергейстов и чудищ из параллельных миров. Правда, там писали, что полтергейст обычно принимает образ крысы… Ну что ж, у плотника Потапова поселился атипичный полтергейст!
Хата Потапова стояла безлюдной и тихой, словно склеп. Да, ясное дело, что несчастного плотника съел серый «атипичный полтергейст». Сидоров, который ничего об этом не знал, сказал, что «Гаврилы Семёновича нету дома».
– Его теперь всё время нету дома, – вздохнул Недобежкин. – Самохвалов, бери своих, вместе пойдём!
Услышав эти слова, Сидоров вздрогнул и съёжился: он сразу же вспомнил, как лазил в подвал к Гопникову и натолкнулся там на «верхнелягушинского чёрта». Достал-таки плотника, чертяка! А вместе с плотником может достать и Сидорова – ведь он тоже видел его!
Филлипс был надёжно заперт в «Газели» Самохвалова. Закованный в сталь наручников, он никоим образом не мог дотянуться даже до замка своей клетки, не то, что убежать. Он почему-то боялся оставаться в машине один и просился у Недобежкина, чтобы и его тоже взяли, но суровый милицейский начальник только буркнул в ответ:
– Нам такие голубцы не нужны! Сиди уже – ты своё отбегал!
Напуганный Недобежкиным Сидоров медленно вошёл в тёмные сени, а потом – осторожно прокрался в комнаты, ступая так, чтобы не шуметь. Сидоров оглядывался по сторонам, чтобы вовремя заметить смертельную опасность, которая, казалось, тут обитает. Он даже на потолок посмотрел. Внезапно под ногу попалось что-то металлическое, а Сидоров, который глазел на потолок, это что-то не заметил и случайно поддал ногой. Металлическое «что-то» шумно загремело, потом громко, железно клацнуло и отлетело в сторону.