Габриэль
Шрифт:
— А вот и они, — объявил Домани, когда Тициано и Орсино вошли в банкетный зал. Тереза следовала за ними в окружении своих дочерей.
Карла, увидев Луку, замешкалась, но быстро вернула самообладание и отвела взгляд. Лука подошёл ко мне, поправляя галстук. Теперь я был уверен, что он справится.
Однако моё внимание привлекла малышка Майя, которая держала мать за руку и оглядывалась по сторонам. В её невинных глазах читалось удивление. Затем она перевела взгляд на нас, отпустила руку Терезы
Я наклонился, и она бросилась мне в объятия.
— Пиноккио! Я так рада снова тебя видеть! — её маленькие ручки обхватили мою голову и крепко сжали. Я бросил взгляд на свою тётю, которая приподняла бровь, наблюдая за нами.
Девочка усмехнулась и отстранилась, упирая руки в бока:
— Габи, ты забыл, что мне уже семь лет? Я практически взрослая женщина, а не ребёнок. Я могу не ложиться спать до девяти, а поскольку школы нет, могу не ложиться и до десяти.
Она улыбнулась мне.
— Майя Мартина Бьянки! Где твои манеры? — отругала её Тереза, пытаясь оттащить девочку, но Майя только прижалась ко мне ещё ближе и снова крепко обняла. Она уткнулась лицом мне в шею, а я сосредоточился на её втором имени.
— Всё в порядке, синьора Бьянки, — я поднялся на ноги, держа Майю за руку. — Я рад, что вы все смогли приехать. Позвольте мне представить вас моей семье. — Я быстро представил всех присутствующих в зале.
Тереза с любопытством рассматривала мою тётю Розетту и её подругу Зару:
— Так приятно видеть любящих людей вместе, несмотря на возможное осуждение общества. Сейчас это стало даже обычным делом, не так ли?
Карла что-то смущённо пробормотала своей матери, в то время как мои тётушки переглянулись.
— Мы не вместе, — с улыбкой ответила Зара. — Мы просто подруги.
Лицо Терезы покраснело:
— О, моя дорогая, пожалуйста, прости меня. Как я могла такое предположить? Это было грубо и нетактично с моей стороны.
Луна еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться, но один взгляд её деда, и она тут же прекратила хихикать.
Зара тоже не удержалась от усмешки:
— Не волнуйтесь, синьора Бьянки. Вы меня ничуть не оскорбили. Наоборот, даже рассмешили.
Я жестом указал в сторону стола, надеясь избежать дальнейших неловких ситуаций:
— Пожалуйста, давайте присядем, пока мы ждём появления Беатрис.
— Она ещё не пришла? — Тициано с тревогой посмотрел на свою супругу. — Я думал, что она в дамской комнате.
— Я отправил за ней машину. Она скоро должна быть здесь. Возможно, задержалась из-за пробок.
Кажется, он немного расслабился. Видимо, он переживает из-за того, что в последнее время постоянно что-то происходит.
— Можно мне, пожалуйста, сесть рядом с тобой, Габриэль? — умоляет Майя.
Я
— Конечно, Cucciola.
Я в третий раз посмотрел на часы, когда персонал подал всем напитки, раздражённый тем, что Беатрис всё ещё нет. Затем до меня дошло, что она, вероятно, просто упряма, чтобы не прийти.
Беспокойство на лицах её родителей росло, когда они безостановочно переводили взгляд на вход в зал.
— Давайте сделаем заказ. Я уверен, что Беатрис с минуты на минуту будет здесь, — заверил я всех.
Официанты начали приносить наши заказы. И как только они подошли ко мне, я услышал громкий смех из коридора.
— Подожди. Нам сюда. Смотри, там табличка с именем Габриэля, — голос Беатрис эхом разнесся по залу, и все резко замолчали.
— Нет, дело не в этом, подруга. Предполагаю, что там должно быть написано «придурок». Давай продолжим поиски, — ответила Клара.
Я уже заметил, что её подруга начинает мне всё меньше нравиться.
— О! Мне нравится эта песня! — внезапно воскликнула Беатрис. — Ш-ш-ш! Послушай!
Они ввалились в зал, заливаясь смехом. Из мобильного телефона Беатрис громко играла музыка. Девушка подпевала песне на удивление в такт. Клара присоединилась к подруге, танцуя вместе с ней и не обращая внимания на наши взгляды.
Я могу только предположить, что вздохи Терезы связаны с тем, во что были одеты девушки. А у Тициано отвисает челюсть, в то время как Орсино выглядит так, будто вот-вот взорвется.
— Подожди, подожди, подожди, сейчас прозвучит моя любимая фраза! — Клара танцевала вокруг Беатрис, напевая: «Я настоящий продюсер, а ты просто пианист».
Беатрис танцевала, и я с удивлением обнаружил, что её платье с высоким разрезом на ноге и глубоким декольте, доходившим почти до пупка, было в пределах дозволенного и не оголяло ничего лишнего. Они продолжали танцевать, прижавшись друг к другу, и девушка начала петь: «Мы здесь не для того, чтобы кого-то обижать. Поэтому давай, покажи, покажи! Я хочу посмотреть, как ты двигаешь телом. Давай, покажи, покажи!»
— О, боже, таких песен больше не пишут, — сказала Клара, и они попытались сделать «дай пять», но потерпели полное фиаско, потеряв равновесие. Они ловят друг друга и начинают громко смеяться.
Тереза окликнула свою дочь, и девушки выпрямились. Наконец-то она обратила внимание на остальных присутствующих в зале.
— Черт, откуда они взялись? — спросила Клара, приподняв уголок рта.
Я бросил быстрый взгляд на свою семью. Тетя Розетта наблюдала за девушками, но эта «выходка», похоже, не произвела на неё впечатления. Домани, Лука и Серафина прикрыли рты руками, пытаясь скрыть своё веселье от происходящего.