Гамбит некроманта
Шрифт:
— Драматично. Впрочем, с тобой ведь иначе никогда и не выходило, не так ли… Некр, — он мог бы назвать его настоящим именем, но вряд ли у Дмитрия вывернулся бы язык должным образом, чтобы произнести звуки мертвого языка правильно, а смешить самого себя неуклюжими и сейчас неуместными попытками он не хотел. Тем более, некромант не мог оценить и даже расслышать.
Дмитрий перестарался и почти выполнил то, чего от него добивались: не он, а некромант, решивший поменяться с ним местами, сбежать в Навь и строить козни уже оттуда.
— Сам виноват, Некр.
От неправдоподобно-алой
— Вот и хорошо. Таким ты очень даже мне нравишься, — произнес он. — Смирный, непротиворечивый. Но от разговора ты не сбежишь и, друг мой, скоро оценишь очень многое. Свою недальновидность — в первую очередь.
Не отпуская улыбку с губ, он подошел к поверженному противнику, посмотрел на меч, выпавший из разжавшихся пальцев и покачал головой.
— Хорошо бы очищение нес именно ты. Оружие врага, подчинившееся истинному явьему богу — красиво и символично, — он потянулся к сверкающей золотом и серебром рукояти и немедленно отдернул руку. — Только ты ведь не согласишься, а я не желаю остаться без пальцев.
Меч промолчал, лишь блеск усилился.
— Может, договоримся все же? Ясно, что ты не дашься в руки никому, кроме хозяина, но я ведь бог.
— Объелся блох, — проскрипела навская тварь.
Дмитрий скривился. Он не знал, как забрать меч с собой, и не мог уговорить сделать это первого попавшегося человека (вдруг некромант запретил своей ручной твари вредить людям?) — даром обладал прежний Дмитрий, но и он начал утрачивать его, собирая силу. Теперь же, когда Дмитрий нынешний переварил предыдущего, сила убеждения окончательно иссякла. Зато не существовало никого сильнее.
Вот только меч и некто в нем сидящий являлся еще той темной лошадкой, а значит мог оказаться опасным.
— Ну и шут с тобой. Вали в свой мир.
Тишина.
— Хочешь к своим? Рассказать о произошедшем?
Тишина.
— Перебьешься!
Заклинание сформировалось легко. Меч отшвырнуло — только блеснуть успел. Наверное, ядро из пушки вылетает с меньшей скоростью. Где-то во дворе через несколько улиц упала толстая ветка, затормозив полет. Однако Дмитрия это уже не волновало: с места поединка убрал, а там пусть ищут хоть до позеленения, в результате решат, будто вернулся в Навь. Да меч именно это и сделает!
— Иди и охраняй. Того, кто приблизится, разрешаю жрать, — сказал Дмитрий, и хищная тварь, сопровождавшая его все это время, исчезла, не издав звука.
— Вот теперь я спокоен, — сообщил Дмитрий по-прежнему безучастному некроманту, наклонился, подхватил того на руки и понес к машине. — И с тобой тоже теперь просто, друг мой, все твои силы сосредоточены на восстановлении, в Навь ты не уйдешь ни в каком качестве, а набраться сил достаточно, чтобы связаться со своими я не позволю. Тогда тебя спас учитель, сейчас я неплохо подстраховался.
Глава 27
Выли
Пожарные спешно сворачивались и уезжали, полицейские все завешивали ленточками, между зеваками, которых оказалось на удивление немного, ходили неприметные в штатском — то ли люди на должности, то ли сверхи, не разобрать. К Дарителле сунулся кто-то в пиджаке, при галстуке с видом смертельно уставшего мученика, долго изнуряющего себя аскезой, та вздохнула, взяла его под локоток и повела к машине. Втолковывать, что здесь произошло на самом деле, а потом выдумывать версию, которую съедят, не поморщившись, и журналисты, и политики, и непосредственное начальство уставшего, следовало в не столь нервозной обстановке.
«В кафе его свози и покорми», — набрал Женька сообщение на телефоне. Не то, чтобы его сильно заботила судьба этого человека, но почему бы не облегчить жизнь кому-то, если самому тебе это не стоит ничего?
Машина — новенькая «Тайота» цвета синий металлик — сорвалась с места бесшумно, увозя Дарителлу и неизвестную жертву рабочих будней.
Женька вздохнул, поморщился от запаха гари, все еще висящей в воздухе, глянул на окна офисного здания — повезло, пожар был локальный, до людей не добрался. Дуэль произошла удачно для окружающих, никого случайного не задев. Вот только теперь абсолютно неясно, как быть и что делать. По крайней мере, Женьке, да и остальные от него ушли недалеко.
Дерк упрямо организовывал порядок из хаоса, раздавая распоряжения со скоростью диктора, пытающегося уложить в короткое пятиминутное сообщение получасовую подборку новостей. Рядом с ним стояла заплаканная Лина и что-то беспрерывно, захлебываясь словами, втолковывала. Некромант иногда коротко отвечал или кивал, то есть еще и слушать ее умудрялся.
Именно Лина позвонила и предупредила о дуэли, в результате которой «зло окончательно войдет в реальность». Вряд ли она могла сообщить раньше, но Женька был не в силах избавиться от неприязни, которую у него вызывала эта… ну девушка, если судить по внешности, а не по возрасту. И ведь, когда он столкнулся с нею в кафе, ощутил лишь удивление. Лина ему помогла — уговорила Злата. Ничего отталкивающего он тогда не ощутил.
«Когда же между мной и библиотекаршей пробежала черная кошка? — подумал он. — Уж не во сне ли, когда она запросила пусть невеликую и оказавшуюся в последствии полезной, но плату за свою услугу?»
Некр действовал бескорыстно, никогда и ничего не требуя за свои благодеяния. Он мог попросить помощи просто так, по-дружески, но не обиделся бы, получив отказ — может быть, Женька и рисовал его лишь светлыми тонами в своем воображении, но некромант и вел себя с ним донельзя безупречно. А теперь Некра нет, просто нет, и от осознания этого впору лезть на стену.