Гамбиты
Шрифт:
– Серьезно, - продолжил Барент, - этот год - ваш год, мистер Хэрод. Как только вы поможете нам разобраться с безобразием в Чарлстоне, со всеми его деталями, не останется никаких препятствий на вашем пути к полноправному членству в Клубе.
– Какие детали вы имеете в виду?
– Во-первых, помогите нам убедиться в том, что Уильям Д. Борден, он же герр Вильгельм фон Борхерт, мертв. Мы же тем временем продолжим свое собственное расследование. Возможно, скоро будет найдено его тело. Вы поможете хотя бы тем, что снимете другие варианты, если они возникнут.
– О'кей. Что еще?
–
– Я вылетаю в Голливуд сегодня вечером, - сообщил Хэрод.
– Утром навещу особняк Вилли.
– Отлично. В-третьих, мы ожидаем, что вы поможете нам относительно самой последней детали в Чарлстоне.
– Какой детали?
– Лицо, которое убило Нину Дрейтон и которое - можно сказать почти с полной уверенностью - ответственно за смерть вашего друга Вилли. Мелани Фуллер.
– Вы думаете, что все еще жива?
– Да.
– И вы хотите, чтобы я помог вам найти ее?
– Нет, - перебил Колбен.
– Мы сами найдем ее.
– А что, если она покинула страну? Я бы на ее месте так и поступил.
– Мы найдем ее, - повторил Колбен.
– Ну, если вы не хотите, чтобы я ее искал, что тогда я должен додать?
– Мы хотим, чтобы вы присутствовали, когда мы ее возьмем, - поженил Колбен.
– Хотим, чтобы вы отменили ее страховку.
– Нейтрализовали ее, - вставил Траск с сухой улыбкой.
– Положили ей конец с крайним предубеждением, - добавил Кеплер.
Хэрод моргнул и посмотрел на Барента, все еще стоявшего у окна. Тот повернулся и улыбнулся.
– Пора платить вступительный взнос, мистер Хэрод. Мы найдем эту леди. А вы должны будете убить эту настырную суку.
***
Хэроду и Марии Чен пришлось вылететь из международного аэропорта Даллес, чтобы попасть на прямой самолет до Лос-Анджелеса. По техническим причинам рейс задержали на двадцать минут. Хэроду страшно хотелось выпить. Он терпеть не мог летать. Прежде всего он не любил оказываться в чьей-то власти - а летать самолетом означало для него именно это. Он знал все статистические данные о безопасности полетов, но как раз это для него ничего не значило. В его воображении постоянно возникали картины обломков самолета, разбросанных на несколько гектаров: искореженные куски металла, все еще раскаленные добела, розовые и красные куски тел, лежащие в траве, словно ломти семги, сохнувшие на солнце. “Бедный Вилли”, - подумал он.
– И почему они не подают эти сраные напитки перед взлетом - как раз когда надо выпить?
– возмутился он. Мария Чен улыбнулась.
Самолет наконец вырулил на старт, уже горели огни взлетной полосы, но едва они взлетели над толстым слоем облаков, как попали в последние лучи заходящего солнца - правда, всего на несколько минут. Хэрод открыл портфель и вытащил тяжелую стопку сценариев, из которых можно было что-то сделать. Два из них оказались слишком длинными, больше ста пятидесяти страниц, и он, не читая, бросил их назад в портфель. Первую страницу следующего творения было невозможно читать, и
– Водку со льдом, - сказал Хэрод. Мария Чен от напитков отказалась.
Хэрод поднял глаза на молоденькую стюардессу, которая принесла его заказ. Он считал, что когда авиакомпании отступили перед обвинениями в дискриминации по признаку пола и стали принимать мужчин в качестве стюардов, произошло одно из самых идиотских событий в истории корпорации. Даже стюардессы в нынешние времена казались Хэроду старше и неказистее, чем раньше. Но эта девушка явно была исключением: молоденькая, чистенькая, вовсе не тот манекен, на которых специализируются авиакомпании, и на вид приятно сексуальная - эдакая девочка-крестьянка. Похоже, скандинавка. Блондинка с голубыми глазами и слегка раскрасневшимися щеками, усыпанными веснушками. Полные груди, возможно, слишком полные для ее роста; приятно было смотреть, как они выпирают из синего с золотом блейзера.
– Спасибо, дорогая, - сказал Хэрод, когда она поставила стакан на небольшой поднос перед ним. Она выпрямилась, а он в этот момент коснулся ее руки.
– Как вас зовут?
– Кристен.
– Девушка улыбнулась, но впечатление от улыбки было испорчено торопливостью, с какой она отдернула руку.
– Друзья зовут меня Крис.
– Ну что ж, Крис, присядьте на минутку.
– Хэрод похлопал по широкому подлокотнику.
– Поболтаем немного.
Кристен снова улыбнулась, но улыбка вышла беглой, почти механической.
– Прошу прошения, сэр. Мы уже опаздываем, а мне еще надо приготовить к раздаче обед.
– Я вот читаю киносценарий, - сказал Хэрод.
– Скорее всего, я и буду его продюсером. Тут есть одна роль, она словно специально написана для красотки вроде вас.
– Благодарю, сэр, но мне действительно надо помочь Лори и Курту приготовить все к обеду.
Она собралась идти, но он схватил ее за руку.
– Вас не доконает, если вы принесете мне еще водки со льдом, а уже потом займетесь своими играми с Лори и Куртом?
Стюардесса медленно отняла руку, явно подавляя желание потереть то место, где он ее стиснул. Она уже не улыбалась.
Обед - бифштекс и три омара ему принесла Лори, но второй порции водки он так и не дождался. Хэрод к обеду не притронулся. За окном было темно; на конце крыла помигивали красные бортовые огни. Хэрод включил лампочку для чтения у себя над головой, но затем отложил сценарий. Он наблюдал за Кристен, деловито расхаживающей по салону. Нетронутый обед Хэрода убрал Курт.
– Не хотите еще кофе, сэр?
Хэрод не ответил. Он смотрел, как блондинка-стюардесса зубоскалит с бизнесменом; потом она принесла подушку сонному ребенку лет пяти, что сидел с мамой за два ряда спереди от него.
– Тони...
– начала было Мария Чен.
– Заткнись, - бросил Хэрод.
Он дождался, когда Курт и Лори занялись чем-то в другой части салона, а Кристен осталась одна возле переднего туалета, и встал. Девушка повернулась боком, чтобы пропустить Хэрода, но в остальном, казалось, не замечала его. Туалет был не занят. Он вошел, потом снова открыл дверь и выглянул.