Ганс Бессмертный
Шрифт:
Сам он Мёртвую Возьмёт
В годы Ивана войдёт
Все покровы он сорвёт
Лёд растопит поцелуем
И очнуться, все ликуя,
Но полюбит лишь одну
Сердцем милую ему
Все же Семеро царевен
В силе тяжкой с ним
пойдут и на трон
Златой Воссядет
Белый отрок, сын Зари.
Этот день не скоро жди…
Витень опустил голову, и побледнел. Смутные мысли полезли в голову вождя, заронив тень сомнений.
– Мы идём, витязи, – сказали Пряхи одновременно, три, как одна. – И помните- Убежище есть на Урале.
Вот Вечные,
– Не больно ростом велики, – прошептал Яромир Салиту, – видел я Избранных, так ростом чуть меня ниже. Царевна Альма тоже…
Остальные же смотрели во все глаза на знаменитые горние покои. Так сразу и не заметишь вход в гору.
– Спасибо вам, воины. Удачи вам в пути дальнем, – прощалась и Мара.
– Разреши переночевать, владычица на Алатыре, – попросил Витень.
– Завтра утром вы должны отплыть, витязь. Но я была рада тебя увидеть и твоих друзей, – ответила Мара и ушла в гору, так, что они и не заметили тайный путь.
Богатыри вернулись на берег затопили печь в гостевом доме, поели и заночевали. Поутру, лодья вышла в море.
***
Салит правил ладьёй, держал курс северней и мористее от Алатыря, или Новой Земли по-новому. Стало холодновато, войлочные плащи никто не снимал, ветер пронизывал до костей. На море упал туман, непроницаемый, плотный, шли словно в молоке.
– Верно ли идем, кормщик? – всё спрашивал без конца Витень.
– Нашли мы убежище, Царевны, старшина. Это вернее верного. Такое это место, страшное. Не передумали?
– Идём, как решили, – сжал зубы старшина.
– На нос пусть встанет самый зоркий. Здесь всё дно усыпано скалами.
– Яромир, встань на нос!
Витязь быстро прошел через скамьи и встал на площадку.
– Прямо скала перед нами!.
И точно, словно вынырнула перед ними скала, но впередсмотрящий её увидел. Яромир был зорок, но скоро вспотел от напряжения даже в этом холодном тумане. Он чуть было не сломал пальцы о килевой брус, напряженно всматриваясь в морскую гладь. Время стало тянуться, делаясь просто бесконечным. Но, наконец, ладья выскочила к скалам, и они увидели берег желанного острова, усыпанный камнями. Небо на острове Царевны не было видно вовсе, и беспрерывно капал мельчайший дождь, здесь царил холод и сырость.
Они вытащили лодью на берег, сгрузили скарб и дары. Соратники напряжённо смотрели, ожидая Стражей острова.
– Салит, где же они? – нетерпеливо спросил Тиудемир.
Другие положили ладони на рукояти мечей, закинули щиты за мощные спины.
– Они и так мертвы, – с кривой ухмылкой сказал кормщик, – их не убьёшь, покойников, вот они, шествуют …
По тропинке, протоптанной среди чахлой травы и бледных цветков, шли шестеро людей, или нелюдей. Одеты существа были в меховые одежды, правда, весьма старой и вытертой. Шли молча, смотря в одну точку. Хотя витязи стояли от них недалеко, но стражи не обращали внимания на гостей острова и прошли, исчезнув среди валунов.
Витязи пошли мимо ручья, рядом с горами валунов, и оказались перед громадной каверной в горе. Четверо несли две бочки
– Мы и в темноте видим, – словами Витень пытался успокоить воинов, – не хватайтесь за мечи, об оружии и думать нельзя. Кого бы вы не увидели.
Ответа не было, лишь только кивнули богатыри. Витень открыл незапертую дверь, и они пошли по коридору. В темноте Бессмертные видели всё серым или чёрным, белым, цветов не различали. Вот и сейчас Яромир увидел обилие золота, украшающего покои, двери и просто стены, по особому блеску, отличающему этот металл от всех остальных. Но центральный зал заставил подумать о вечном даже их, воинов, живших тысячелетия. Белый трон, и потолок зала, богато изукрашенный звездами из полированного золота. Но пыль, обилие пыли на всём – словно хозяев подземных чертогов давно здесь не было. Богатыри поставили бочонки с мёдом на каменный полированный пол.
– Худо дело. Видать, ушла Эльга. А на Урале искать – полжизни в поисках проведёшь, и не найдёшь.
– Яромир, ты не умрёшь… Времени хватит, – усмехнулся в темноте Салит.
– Чёрт, – вдруг выругался Витень, отбивший ногу о острый угол.
– Что там?
– Не пойму пока…
Старшина поправил шапку, и прищурился, пытаясь рассмотреть нечто блеснувшее под слоем пыли на громадном плоском камне. Он вдруг хватил рукавицу, и отер всю поверхность.
– Смотрите! – подозвал он спутников.
Поверхность не была камнем, это был прекрасно обработанный горный хрусталь, или стекло, скрывавший под собой тело человека. Это был бородатый мужчина, средних лет, с очень светлыми, пепельными волосами.
– Да это же сам Пуруша! – вскрикнул Яромир, – один из волхвов Эльги! Видел его, в день битве при Оуме!
– Вот в чём дело! Может, и другие здесь!
Витязи нашли ещё шесть гробов, со спящими волхвами. Нурчат и Ситалк, Ургаз, Ратаг и Атамас, Респа – все были здесь. Все семеро спутников Эльги спали беспробудным сном, вытянувшись в ледяном молчании.
– Идите сюда! – позвал Яромир.
Он старательно отёр блистающий саркофаг, украшенный резьбой. Витень, разжег фитиль и зажег два масляных фонаря. Даже в жёлтом свете хрустальный гроб переливался огнями, свет отражался от резьбы, и острые грани горного кристалла отражали свет на потолок, к пылающим золотым звёздам.
– Эльга здесь!
– И она спит, – горестно вздохнул Витень.
– При ней нет жезлов власти, – тихо проговорил Салит, – любой из нас, в ком есть частица ихора, с жезлами может повелевать мёртвыми. С армией Мертвецов мы станем неодолимы, и сами нападём на Рим!
– Так ли это? – спросил молчавший до сих пор Евпатий, по прозвищу Коловрат.
– Волхв Эльги вёл Мёртвых. Видел сам, – ответил кормщик, – но в руках обычного человека жезлы бесполезны. Нет здесь и меча Эльги.
– Но мы можем пробудить Деву…
– Поцелуй? Если ты ей не угоден, как гласит предание, окаменеешь, – добавил Евпатий, – и станешь спать до конца времён.
– Надежды больше не осталось, – прошептал Витень, – я пойду и на это.
– Согласны, старшина, – зашумели все, – слишком долго шли.