Гарь
Шрифт:
Чёрная Овечка была совсем рядом, пахла горькими зёрнами и золой.
— Гран, слушай, а ты хоть немного можешь колдовать? Я знаю про вот эту печать, но хоть немного? Нам просто очень надо заколдовать одного человека.
Гран посмотрел на свою руку — чёрные узоры созвездий всё так же сковывали волшебство.
— Я не думаю, — ответил он. — Что за человек?
— Ну, помнишь, мы тебе рассказывали о людях, которые хотят отобрать этот дом? Мы думали, что всё решится, когда мы будем продавать древесину, но этот человек, Сандрич, сегодня нам сказал, что с такими темпами нам не хватит
— И правильно перехватил, — подал голос Анжей.
— Да, вот только теперь от припрётся сюда! — взвилась девочка. — И будет снова нас донимать! Он считает, что чем чаще нам угрожать, тем больше денег мы заработаем!
— Он не так считает. Он хочет довести нас до того, что мы сами откажемся от дома.
Чёрная Овечка фыркнула и снова наклонилась к Грану. Косичка задела его руку.
— Поэтому я и подумала, что, может, ты сумеешь его превратить во что-нибудь или стереть память.
Гран отвёл взгляд. Он чувствовал себя опустошенно, поэтому сделал ещё один глоток вина.
— Нет, у меня не получится.
Овечка вздохнула и отползла к креслу.
— Ну ладно, придумаем что-нибудь ещё.
Жар от камина стал горячее, и Гран отодвинулся ближе к дивану, прихватив с собой бутыль. Анжей подождал ещё немного, а затем начал читать книгу. Гран не знал этой истории, а потому слушал с удовольствием, пока голова его не потяжелела от спиртного, и он не уснул на полу.
****
Тяжелое небо нависало над лесом, ветер тихо шумел, кричала сойка. Волчьи следы петляли по снегу, и Гран довольно быстро нашёл целую стаю: семерых красивых серых зверей. Они пожирали дикого оленя, пачкая пасти в крови, и не обратили на баша никакого внимания, когда он подошёл и погладил одного из волков по жесткой шерсти. Ему нравилось наблюдать за ними, любоваться их желтыми глазами, точёными силуэтами, слушать их переговоры с подвываниями. Всё утро он так и просидел рядом, а стая резвилась, играла, отдыхала. Рядом с ними Гран чувствовал, будто он тоже часть стаи (что, конечно же, было не так), ведь даже среди башей он был лишним, что уж говорить о волках.
Наступил полдень и Гран, чувствуя усталость, пошёл по направлению к ферме. Подстрелил по пути лесного голубя — глупыш зазевался на ветке и не услышал шагов — положил серую тушку в сумку, очистил стрелу от крови, искупав в снегу и пошёл дальше.
Он помнил, что сегодня мальчик и девочка не едут в деревню, а значит, он сможет провести остаток дня слушая, как Анжей читает книгу и изучить карту.
Почти дойдя до дома, почуял, что воздух стал другим, словно кто-то начал давить его, кромсать, отравлять. Гран остановился и услышал голос — крик незнакомого мужчины, пропитанный злобой. Тихо-тихо Гран пошёл дальше, скрываясь за деревьями, а голос становился всё громче и громче. Полностью разобрать предложения не мог, но отдельные фразы: “…шкуру спущу!..” и “…понимаешь, какие это деньги, урод?..” понимал отлично.
И вот — ферма. Знакомый маленький домик, девочка и Анжей стояли перед входом, собаки заливались лаем, а перед ними — небольшой темноволосый человечек кричал так, будто готовился разорвать лёгкие. Лицо покраснело, злобный взгляд
Чёрная Овечка что-то кричала в ответ, а Анжей говорил тихо-тихо.
Гран притаился за ближайшим дубом, наблюдая. Пришедший человек ему страшно, до отвращения не понравился. Ещё меньше ему нравилась его злость — дикая и грязная. На поясе у человечка был кинжал.
Стрела сама легка в руку.
Человечек толкнул Анжея. Рыжий сделал шаг назад, но устоял, а девочка бросилась удерживать взбеленившихся собак.
Человечек снова закричал, срывая голос:
— Ну никак ты не можешь понять по-хорошему!
За одну секунду нападавший схватился за рукоять кинжала. Этой же секунды Грану хватило, чтобы выпустить стрелу.
Звук, с которым умер человек, был похож на удар по тесту: тихое чвякание — это наконечник пробил глаз и врезался в мозг.
В полной тишине человек упал, смотря в серое небо с удивлением, не желая поверить в собственную смерть. Из приоткрытого рта вылетел маленький светлячок — тот самый Свет — и улетел к облакам. Всё нутро Грана скрутило от голода и жажды — он не успел перехватить Свет! Дурак! Надо было броситься сразу, но всё произошло так быстро… Даже Чёрная Овечка и Анжей замерли, как куклы, не издавая ни звука, тупо пялясь на труп. Одна из собак заскулила.
Гран выскользнул из-за деревьев и подошёл ближе. Тут девочка повернула к нему лицо, непривычно бледное, и прошептала:
— Что ты наделал?
Гран посмотрел на тело. Для него было вполне очевидно, что он убил человека, но, возможно, девочка туго соображала.
— Я убил его.
Он присел на корточки, осматривая мёртвого мужчину. Тот пах кислотой и был теперь таким же пустым и тёмным, как сам Гран.
Внезапно его грубо схватили за плечи, развернули, и лицо Овечки появилось совсем близко, так, что были видны красные прожилки в её глазах, полных слёз.
— ЧТО ТЫ НАДЕЛАЛ?! — завопила она. — КАК ТЫ МОГ ЕГО УБИТЬ?! КАК ТЫ МОГ ЕГО УБИТЬ?!
Теперь Гран совсем не понимал ничего.
— Но он же хотел убить вас.
— НЕТ! НЕТ! ОН ПРОСТО УГРОЖАЛ! НЕТ! КАК ТЫ… — она оттолкнула баша и упала на колени, рыдая. — О Мотылёк! Как ты мог его убить? Что ты наделал?!
Никогда ещё Гран не чувствовал себя так беспомощно и глупо. Он словно сделал что-то плохое, но никак не мог понять, что. В поисках ответа он повернулся к Анжею, но всё внимание мальчика было поглощено трупом: взгляд отсутствующий, губы поджаты, лицо белее снега. Гран подошёл, и Анжей, наконец-то, посмотрел на него. В глазах было столько страха и разочарования, что баш сказал:
— Я не понимаю…
Но его прервал снежок. Кусок льда врезался Грану прямо в скулу, оцарапав кожу.
Чёрная Овечка сидела на снегу, лепила очередной заряд и буравила Грана взглядом:
— Убирайся! — крикнула она, бросая второй снежок, от которого башу удалось увернуться. — Пошёл прочь! Просто уходи, ты, ублюдок! Дрянь! Мразь! Пошёл прочь, убийца!
Гран хотел было сказать ей: “Как ты смеешь так ко мне обращаться!”, но не смог. Он словно бы снова оказался запертым в темнице, в полной темноте, совершенно один.