Гардемарин Ее Величества. Инкарнация
Шрифт:
Дальше поупражняться в дедукции я не успел. Скрипнула калитка, и через дорогу проворно зашагала стройная фигурка. На этот раз Оля выбрала куда более женственный облик: белую маечку, кроссовки и короткие шорты из искусственно состаренной джинсы, открывающие длиннющие загорелые ноги чуть ли не целиком. Детали гардероба явно подбирались наспех и настолько нарочито-небрежно, что любой бы сразу понял: ни одной случайной среди них нет.
Без изменений осталось только лицо: минимум косметики, огромные синие глазищи и такого же цвета косички.
— Ну ничего себе!
Я так и
— Прокатимся?
Я протянул Оле снятый с локтя купленный по дороге шлем. Белый, с зачем-то приделанными сверху забавными кошачьими ушками.
— На этой ракете? С парнем, которого вижу второй раз в жизни?
— Ага, — улыбнулся я. — Неужели откажешься?
— Еще чего! — Оля перекинула сумочку на живот и решительно потянулась за шлемом. — Только сильно не гони. А то буду кричать и хвататься за тебя.
— Не имею никаких возражений, сударыня. — Я застегнул куртку и подхватил сложенные на баке перчатки. — Не сомневайтесь — я сама осторожность.
Через несколько мгновений Оля запрыгнула мне за спину. С такой ловкостью, будто ездила на мотоциклах вторым номером чуть ли не каждый день.
Впрочем, с чего я взял, что не ездила?
— Все, я готова! — выдохнула она мне куда-то в шею между шлемом и воротом куртки. — Вперед!
Самурай тронулся с места немного неуверенно, будто еще не понимая, что теперь везет двоих, но тут же набрал ход. Первые несколько метров Оля пыталась сидеть отстраненно и ровно, как и подобает приличной девушке, но когда я крутанул гашетку, не выдержала и подалась вперед. Обхватила меня руками, уперлась ладонями в бак, и к моей спине прижалось что-то теплое, мягкое и однозначно приятное.
Не то, чтобы это так уж волновало, однако внутри откуда-то появилось желание немного похулиганить. Я бросил мотоцикл вперед, развернулся с визгом колеса по асфальту, выскочил на перекресток и, прошмыгнув между неторопливо плетущимися по дороге машинами, успел подрезать старенькую «Ниву» и уйти направо под мигающий «зеленый».
И уже там дал могучему мотору полную свободу. Намерение не гонять тут же было позабыто, и самурай пролетел половину Воронцовского проспекта так быстро, что я сам не успел заметить, как свернул на Эмировскую улицу, наклонившись так, что, казалось, еще немного, и асфальт коснется моего бронированного плеча.
— А-х-х! — крикнула Оля, прижимаясь ко мне еще сильнее. — Круто!
Чутье не обмануло: девчонка сама оказалась той еще любительницей адреналиновых развлечений. А все разговоры об осторожности — исключительно кокетством. Но дальше полихачить нам не удалось: впереди зажегся «красный», я дисциплинированно остановился, собрал положенную порцию завистливых взглядов из машин по соседству и дальше покатился уже без спешки. Ехать оставалось всего ничего, и мне почему-то хотелось хоть немного растянуть удовольствие, вальяжно лавируя в потоке, пока улица не уперлась в уходящую вверх каменную лестницу с зеленью по бокам, перед которой над машинами маячил синий знак
— Как? Уже все? — немного разочарованно поинтересовалась Оля, спрыгнув на асфальт.
— Ни в коем случае. Но для начала, пожалуй, пообедаем. — Я стащил с головы шлем и чуть отставил локоть. — Прошу, сударыня…
Оля задумчиво хмыкнула, но все же взяла меня под руку, и мы двинулись к двери под огромной вывеской. Ресторан на углу около сквера Льва Толстого считался одним из самых крутых в Пятигорске, однако роскошный интерьер ничуть не удивил мою спутницу. Похоже, ей случалось бывать в заведениях и посолиднее.
— Подозреваю, сегодня тебя угощать не придется, — улыбнулась она.
— Ни в коем случае. — Я отодвинул стул и жестом пригласил Олю присесть. — Теперь моя очередь.
Если я чему-то и научился за шестьдесят с лишним лет прошлой жизни, так это не накапливать долгов. Даже в мелочах. Одному богу известно, какими процентами может обрасти за десяток лет самая обычная тарелка хинкалей — особенно самых сочных и вкусных во всей Ставропольской губернии.
Впрочем, на этот раз дело было не в суровых обязательствах… уж точно не в них. Новая жизнь била ключом, и здесь и сейчас я не представлял ее иначе. Солнце, прохладный ветерок с гор, вкусная еда, полное сил молодое тело и искрящиеся любопытством глаза напротив — разве может быть что-то лучше? А триумфальное возвращение в этот мир грозного Серого Генерала подождет.
Хотя бы денек.
Где-то с полчаса мы с Олей по большей части ели. Она проворно, изящно орудуя ножом и вилкой и при этом каким-то образом успевая щебетать обо всем подряд. Я — неторопливо и по большей части молча. Слушал. Одна минута с моей новой знакомой стоила сотни, проведенных в обнимку с телефоном, ведь вместе с трапезой я жадно, как губка, впитывал информацию о новом мире — хоть и не самую важную ее часть. Впрочем, монолог длился недолго: уже скоро Оля удовлетворила свой аппетит, и настала очередь любопытства.
— А вчера ты казался… поскромнее, — задумчиво проговорила она. — Интересно, как?..
— Продал тетушкиного барана, — усмехнулся я.
— Да брось! — Оля кивнула в сторону поблескивающего за окном мотоцикла. — Представляю, сколько стоит такая игрушка.
— Ну… Допустим, я продал очень много тетушкиных баранов. — Я пожал плечами. — И очень выгодно.
— Ладно, молчи, — Оля шутливо надула губы, — если тебе так уж хочется.
— А почему бы, собственно, и нет? У меня свои тайны, у тебя — свои. — Я отложил в сторону вилку и подмигнул. — Я ведь не спрашиваю, зачем Одаренной из благородной семьи бродить по городу ночью, да еще и в сомнительной компании.
Кажется, попал. В самое яблочко. Оля даже бровью не повела: держать марку в любой ситуации ее наверняка научили раньше, чем говорить — и все же я смог заметить, как изменился ее взгляд. И теперь в нем было что-то куда большее, чем простой интерес.
— Ого… А ты умеешь удивить, Владимир. — Оля взяла телефон со стола. — И что собираешься делать дальше? Вернешься к баранам?
— В городе задерживаться точно не буду. — Я отправил в рот последний кусочек отбивной. — Наверное, навещу родню.