Гарри Поттер и Дары Cмерти
Шрифт:
Не вернулся Кикимер и на следующий день, и на последовавший за ним. Зато на площади объявились двое в мантиях, проторчавшие там всю ночь, таращась в сторону дома, видеть который они не могли.
– Как пить дать, Пожиратели смерти, – сказал Рон, глядя на них сквозь окна гостиной. – Как по-вашему, они знают, что мы здесь?
– Не думаю, – ответила Гермиона, хоть она и выглядела испуганной. – Знали бы, так прислали бы за нами Снегга, разве нет?
– А тебе не кажется, что он уже побывал здесь и у него теперь язык связан заклятием Грюма? – спросил Рон.
– Да,
– Откуда бы это?.. – начал Гарри.
– Все завещания волшебников проверяются Министерством, забыл? Там известно, что Сириус оставил дом тебе.
Соседство с Пожирателями смерти лишь усилило в доме номер двенадцать зловещие настроения. Со времени появления Патронуса мистера Уизли из внешнего мира никаких вестей на площадь Гриммо не поступало, и напряжение начинало сказываться на всех. Рон, беспокойный и раздражительный, обзавёлся неприятной привычкой играть с делюминатором, не вынимая его из кармана. Особенно сильно это действовало на нервы Гермионе, которая в ожидании Кикимера затеяла читать «Сказки барда Бидля», и потому то и дело гаснувший и загоравшийся свет её нисколько не радовал.
– Да перестань ты, наконец! – закричала она на третий вечер отсутствия Кикимера, когда из гостиной в очередной раз вытянуло весь свет.
– Извини, извини! – отозвался Рон и, щёлкнув делюминатором, вернул свет обратно. – Это я машинально.
– Может, лучше найдешь себе какое-нибудь полезное занятие?
– Какое? Детские сказочки читать?
– Рон, эту книгу оставил мне Дамблдор…
– Ну а мне он оставил делюминатор, так, наверное, я должен им как-то пользоваться!
Неспособный и дальше выносить их пререкания, Гарри незаметно выскользнул из гостиной. Он направился вниз, на кухню, которую то и дело навещал, поскольку был уверен, что в ней-то Кикимер, скорее всего, и объявится. Однако, добравшись до середины ведущего в вестибюль лестничного марша, он услышал негромкий удар по двери, а следом металлические щелчки и скрежет цепи.
Гарри показалось, что каждый его нерв натянулся до отказа. Он вытащил палочку, отступил в тень под отрубленными головами домовых эльфов и замер в ожидании. Дверь отворилась, Гарри мельком увидел освещённую фонарями площадь. В вестибюль вошёл и закрыл за собой дверь человек в мантии. Едва он сделал первый шаг, как голос Грюма спросил: «Северус Снегг?» Затем на другом конце вестибюля поднялся и, протягивая мёртвую руку, полетел на незваного гостя пыльный призрак.
– Это не я убил тебя, Альбус, – негромко произнёс вошедший.
Чары разрушились: пыльная фигура снова взорвалась, и узнать пришельца, заслонённого плотным серым облаком, стало невозможно.
Гарри направил в середину облака палочку:
– Не двигаться!
Он совсем забыл про портрет миссис Блэк: при звуке его голоса портьеры, скрывавшие её, разъехались, и поднялся вопль:
– Грязнокровки
За спиной Гарри сбежали по лестнице Рон с Гермионой и направили, как и он, палочки на неизвестного, который стоял внизу, подняв руки.
– Не стреляйте, это я, Римус!
– Хвала небесам, – слабо произнесла Гермиона и повела палочкой в сторону миссис Блэк – портьеры со стуком задёрнулись, наступила тишина. Рон тоже опустил палочку, – но не Гарри.
– Покажись! – крикнул он.
Люпин вышел под свет ламп, продолжая держать руки над головой, точно он сдавался победителю.
– Я Римус Джон Люпин, оборотень, известный также под прозвищем Лунатик, один из четверых создателей Карты Мародёров, женатый на Нимфадоре, известной также как Тонкс, и это я научил тебя, Гарри, как создать Патронуса, принявшего затем облик оленя.
– Да, всё в порядке, – сказал, опуская палочку, Гарри, – но надо же было проверить, верно?
– Как твой бывший преподаватель защиты от Тёмных искусств, не могу с тобой не согласиться, проверить было надо. А вот вам, Рон и Гермиона, не следовало так быстро отказываться от обороны.
Все трое сбежали к нему по лестнице. Люпин, завёрнутый в тёмную, плотную дорожную мантию, выглядел усталым, но видеть их был явно рад.
– Значит, от Северуса пока ни слуху ни духу? – спросил он.
– Нет, – ответил Гарри. – Что происходит? Все целы?
– Да, – сказал Люпин, – только за всеми следят. Да и тут, на площади, маячит парочка Пожирателей смерти.
– Мы знаем.
– Мне пришлось трансгрессировать точно на верхнюю ступеньку крыльца, к самой двери, иначе они бы меня засекли. Они не знают, что вы здесь, а то, уверен, их было бы больше. Пожиратели расставлены по всем местам, хоть как-то связанным с тобой, Гарри. Пойдём вниз, мне многое нужно вам рассказать, да и я хочу узнать, что с вами было после того, как вы покинули «Нору».
Они спустились в кухню, и Гермиона направила палочку на решётку очага. Немедля вспыхнул огонь, от которого тёмные каменные стены стали казаться уютными, а длинный деревянный стол заблестел. Люпин вытащил из-под мантии несколько бутылок сливочного пива, все сели.
– Я был тут рядом три дня назад, но мне пришлось стряхивать с хвоста Пожирателей смерти, – сказал Люпин. – Так вы направились со свадьбы прямо сюда?
– Нет, – ответил Гарри, – сюда мы направились после того, как столкнулись в кафе на Тотнем-Корт-роуд с парой Пожирателей.
Люпин выплеснул большую часть своего сливочного пива себе на грудь.
– Что?
Они рассказали ему о случившемся, и под конец их рассказа Люпин выглядел сильно напуганным.
– Но как им удалось отыскать вас с такой быстротой? Проследить того, кто трансгрессирует, невозможно, если только не вцепиться в него в последний момент.
– Однако и на то, что они просто гуляли по Тотнем-Корт-роуд, не похоже, верно? – сказал Гарри.
– Мы вот подумали, – неуверенно произнесла Гермиона, – а вдруг на Гарри всё ещё распространяется Надзор?