Гарри Поттер и Орден Феникса (Гарри Поттер - 5) (Часть 2, неофициальный перевод)

Роулинг Джоан Кэтлин

Было уже заполночь, но из-за двери доносилось множество голосов. Казалось, что Дамблдор принимает у себя не меньше дюжины человек. Но когда Профессор МакГоннагал постучала три раза молоточком-грифоном, голоса внезапно смолкли, как будто их кто-то выключил. Дверь распахнулась и она ввела Гарри и Рона внутрь.

В комнате царил полумрак; странные серебряные приборы, стоящие на столах были тихи и не трещали, как обычно, портреты старых директоров и директрис покрывали стены, а великолепная красно-золотая птица дремала на своей

жердочке, засунув голову под крыло.

– О, это Вы, Профессор МакГоннагал... и... ах!..

Дамблдор, чуть наклонившись вперед, сидел на старом кресле. Перед ним, на столе, в лучах искусственного света, лежали документы. Несмотря на то, что под великолепной, расшитой фиолетовым и золотым, мантией виднелась белоснежная ночная рубашка, он казался очень бодрым. Он пристально посмотрел на МакГоннагал своими ярко-голубыми глазами.

– Профессор Дамблдор, у Поттера был ... кошмар, - сказала Профессор МакГоннагал.
– Он говорит ...

– Это был не кошмар, - быстро вставил Гарри.

Профессор МакГоннагал, слегка нахмурившись, оглянулась на него.

– Пусть так, Поттер, расскажите обо всем Директору.

– Я ... ну, я спал, - проговорил Гарри в отчаянном желании заставить Дамблдора понять его, чувствуя легкое раздражение из-за того, что Ректор смотрел не на него, а на свои собственные скрещенные пальцы рук.
– Но это был не обычный сон, это была реальность. Я видел, как это произошло...
– он глубоко вздохнул, - ... на отца Рона, Господина Уизли, напала гигантская змея.

Казалось, что слова, отражаясь от стен комнаты, звучат несколько смешно. Повисла пауза. Дамблдор откинулся назад и некоторое время смотрел в потолок.

Побледневший от ужаса Рон переводил взгляд с Гарри на Дамблдора.

– Как ты это увидел?
– спокойно спросил Дамблдор, даже не взглянув на Гарри.

– Ну, я не знаю...
– довольно сердито ответил он, - ... в своей голове, я думаю.

– Ты не правильно понял меня, - все также спокойно сказал Дамблдор. Я имею в виду, где ты находился во время этого нападения? Возможно, ты стоял около жертвы, или наблюдал все происходящее сверху.

Это было такой неожиданный вопрос, что Гарри в изумлении уставился на него; он был почти уверен, что Дамблдор все знает.

– Я был змеей, - сказал он.
– Я видел все это с точки зрения змеи.

Никто ничего не говорил несколько мгновений; затем Дамблдор, наконец посмотрев на Рона, все еще стоящего с белым лицом, спросил другим, уже более резким голосом:

– Артур сильно пострадал?

– Да, - сказал Гарри решительно и подумал: почему все они так медленно соображают, когда человек истекает кровью? И почему Дамблдор не смотрит на него?

Но Дамблдор встал, так быстро, что Гарри подпрыгнул от неожиданности, и обратился к одному из старых портретов, висевшему почти около потолка.

– Эверард!
– сказал он резко, - и Вы тоже, Дилус!

Болезненный

волшебник с короткой черной челкой и пожилая ведьма с длинными серебряными локонами рамке около него, которые, казалось, ранее находились в глубочайшем сне, сразу же открыли глаза.

– Вы слышали?
– спросил Дамблдор.

Волшебник кивнул; ведьма сказала: "Ну конечно".

– Эверард, - сказал Дамблдор, - Ты должен поднять тревогу и убедиться, что его нашли наши люди.

Оба кивнули и внезапно исчезли из своих рамок, но не появились в соседних портретах (как это обычно происходило с картинами в коридорах). В одной рамке остался только темный фон, в другой - только красивое кожаное кресло. Гарри заметил, что многие другие директора и директрисы на стенах уже не притворяются спящими, а внимательно смотрят на него из-под ресниц и понял, кто разговаривал здесь, когда они стучали.

– Эверард и Дилус были самыми знаменитыми директорами Хогвартса, сказал Дамблдор, проходя мимо Гарри, Рона и Профессора МакГоннагал, чтобы подойти к великолепной птице, сидящей на жердочке около двери.
– У них есть портреты в различных магических учреждениях. А так как они способны свободно передвигаются между ними, то смогут сообщить нам, что происходит в других местах.

– Но Господин Уизли может оказаться где угодно!
– почти закричал Гарри.

– Пожалуйста, присаживайтесь, - сказал Дамблдор, как будто Гарри ничего не говорил.
– Вряд ли Эверард и Дилус вернутся скоро. Профессор МакГоннагал, вы не могли бы сотворить три дополнительных кресла?

Профессор МакГоннагал достала волшебную палочку из кармана мантии и взмахнула ею; три стула проявились из воздуха, но, в отличие от удобных ситцевых кресел, созданных Дамблдором тогда на суде, они были простыми деревянными, с прямыми спинками. Гарри сел, наблюдая за Дамблдором через плечо. Ректор погладил одним пальцем фиолетово-золотую головку Фокса. Феникс тут же проснулся. Он вытянул свою красивую головку и смотрел на Дамблдора блестящими темными глазами.

– Нам нужно...
– спокойно сказал птице Дамблдор, - ... предупреждение.

Последовала вспышка огня, и феникс исчез.

Дамблдор же склонился над одним из хрупких серебряных приборов, о назначении которого Гарри никогда не знал, перенёс его на стол и нежно постучал по нему кончиком своей волшебной палочки.

Прибор ожил с ритмичным перезвоном. Из маленькой серебряной трубки в его крышке показались клубы зелёного дыма. Дамблдор внимательно вглядывался в дым, наморщив брови. Через несколько секунд эти маленькие клубы превратились в равномерную струю дыма, которая густела и клубилась в воздухе...и из нее выросла голова змея, широко открывающего пасть. Гарри было интересно: подтвердит ли прибор его рассказ? Он напряжённо ждал од Дамблдора знака, что тот поверил ему, но Дамблдор не поднимал глаз.