Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)
Шрифт:
Весь следующий день Гарри со страхом ожидал вечернего занятия. Утренний сдвоенный урок зельеварения отнюдь не рассеял его тревоги: Снегг был враждебен, как всегда. Еще больше испортили ему настроение члены ОД, непрерывно подходившие с вопросом, соберет ли он их сегодня вечером.
– Сообщу вам обычным способом, когда будет сбор, - снова и снова повторял он.
– Сегодня не могу. Мне надо… короче, на лекарственные зелья.
– Ты проходишь лекарственные
– презрительно спросил Захария Смит, поймав его после обеда в вестибюле.
– Да ты, наверно, вообще ни бум-бум. Снегг никогда не давал дополнительных уроков.
Он чванливо отошел, и Рон, прожигавший глазами его спину, поднял волшебную палочку и, нацелившись между лопаток, спросил:
– Колдануть его? Отсюда еще достану.
– Да брось, - грустно сказал Гарри.
– Сейчас все так будут думать. Что совсем глупый…
– Привет, Гарри, - раздался голос у него за спиной. Он повернулся: Чжоу.
– А, - внутри у него что-то подпрыгнуло.
– Привет.
– Гарри, мы будем в библиотеке, - решительно сказала Гермиона, схватив Рона за локоть и направляя к мраморной лестнице.
– Как встретил Рождество?
– спросила Чжоу.
– Неплохо.
– А у нас прошло как-то тихо.
– Вид у нее был почему-то смущенный.
– Тут… в будущем месяце нас отпустят в Хогсмид - читал объявление?
– Что? А, нет, я еще не смотрел на доску.
– Ну да, в Валентинов день.
– Понятно, - сказал Гарри, не понимая, зачем она ему это говорит.
– Ты, наверное, хочешь…
– Только если ты, - живо ответила она.
Гарри растерялся и чуть не сказал: «Ты, наверно, хотела узнать, когда будет сбор ОД?» - но речь шла явно не об этом.
– Я… не знаю…
– Конечно, если не хочешь… - удрученно сказала она.
– Не расстраивайся… Еще увидимся.
Она отошла. Гарри смотрел ей вслед, лихорадочно соображая. И вдруг до него дошло. Чжоу! Эй… Чжоу! Он побежал за ней, догнал на полпути к лестнице.
– Ты хочешь пойти со мной в Хогсмид в Валентинов день?
– Да-а-а!
– Чжоу заулыбалась и покраснела.
– Хорошо, тогда договорились.
– От радости, что день все-таки не пропал зря, он буквально взлетел наверх, чтобы перехватить перед вечерними уроками Рона и Гермиону.
Однако к шести часам тепло, согревавшее его с тех пор, как он назначил встречу Чжоу, уже не могло одолеть озноба, усиливавшегося с каждым шагом, который приближал его к кабинету Снегга.
Он постоял перед дверью, самой ненавистной сейчас на земле, набрал в грудь воздуха, постучался и вошел.
Сумрачная комната была уставлена полками с сотнями стеклянных банок, где плавали в разноцветных зельях слизистые кусочки животных и растений. В одном углу стоял шкаф с ингредиентами, в краже которых Снегг - не без оснований - заподозрил когда-то Гарри. Внимание его, однако, привлек стол, на котором стояла освещенная свечой мелкая каменная чаша, с резными рунами и символами. Гарри узнал ее сразу: Омут памяти Дамблдора. Зачем она здесь? Из сумрака донесся холодный голос Снегга. Он вздрогнул.
– Закройте за собой
Гарри исполнил приказ с ощущением, что сам запирает себя в тюрьме. Когда он вернулся в комнату, Снегг вышел на свет и молча указал на кресло перед столом. Гарри сел, Снегг тоже сел и, не мигая, смотрел на Гарри холодными черными глазами; каждая черточка его лица выражала неудовольствие.
– Итак, Поттер, вы знаете, зачем вы здесь, - сказал он.
– Директор попросил меня обучать вас окклюменции. Могу только надеяться, что к ней вы обнаружите больше способностей, чем к зельям.
– Понятно, - сказал Гарри.
– Возможно, это не обычные занятия, Поттер, - злобно прищурясь, сказал Снегг, - тем не менее я по-прежнему ваш преподаватель, и, обращаясь ко мне, вы всякий раз будете именовать меня «сэр» или «профессор».
– Да… сэр, - сказал Гарри.
Снегг продолжал смотреть на него, сузив глаза.
– Итак, окклюменция. Как я уже объяснил вам на кухне у вашего любезного крестного, этот раздел магии позволяет оградить сознание от магического вторжения и влияния.
– А почему профессор Дамблдор считает, что мне это нужно, сэр?
– спросил Гарри, глядя Снеггу в глаза, но сомневаясь, что получит ответ.
Снегг помолчал, а затем презрительно произнес:
– Наверняка вы уже догадались сами, Поттер? Темный Лорд весьма сведущ в легилименции…
– А это что такое? Сэр.
– Это умение извлекать чувства и воспоминания из чужого ума…
– Он умеет читать мысли?
– спросил Гарри, услышав в этом подтверждение своих страхов.
– В вас нет тонкости, Поттер.
– Темные глаза Снегга блеснули.
– Вы не понимаете тонких различий. Это одна из причин ваших плачевных успехов в зельеварении.
Снегг помолчал, смакуя это оскорбление, и продолжал:
– Только маглы рассуждают о «чтении мыслей». Ум - не книга, которую можно раскрыть, когда заблагорассудится. Мысли не напечатаны внутри черепа, чтобы их мог изучить всякий любопытный. Мозг - сложный и многослойный орган - по крайней мере, у большинства людей, Поттер.
– Он усмехнулся.
– Верно, однако, что те, кто овладел легилименцией, способны при определенных условиях проникнуть в сознание своих жертв и правильно интерпретировать добытые сведения. В частности, Темный Лорд почти всегда знает, когда ему кто-то лжет. Только искушенные в окклюменции способны подавить чувства и воспоминания, противоречащие лжи, и, таким образом, говорить неправду в его присутствии, не опасаясь разоблачения.
Что бы там ни говорил Снегг, легилименция смахивала на чтение мыслей, и Гарри это совсем не нравилось.
– Значит, он может узнать, что мы сейчас тут думаем? Сэр.
– Темный Лорд находится на значительном удалении, а территория Хогвартса ограждена многими древними заклятиями и чарами, дабы обеспечить физическую и духовную безопасность тех, кто на ней находится. Время и пространство в магии существенны, Поттер. Для легилименции часто необходим зрительный контакт.
– Хорошо, зачем же тогда мне изучать окклюменцию?