Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)

Роулинг Джоан Кэтлин

–  Добавить новые?

Профессор МакГонагалл только что взобралась в замок по парадной лестнице; в одной руке у нее был клетчатый саквояж, а в другой - трость, на которую она тяжело опиралась. Впрочем, судя по цвету лица, чувствовала она себя не так уж плохо.

–  Профессор МакГонагалл!
– Снегг шагнул вперед.
– Я гляжу, вас уже выписали из больницы!

–  Да, профессор Снегг, - подтвердила МакГонагалл, движением плеч освобождаясь от дорожного плаща.
– Со мной абсолютно все в порядке. Эй, вы двое, - Крэбб! Гойл!

Она величественно поманила

их к себе, и они неуклюже подошли, шаркая огромными ножищами.

–  Вот, - профессор МакГонагалл ткнула саквояж в грудь Крэббу а плащ - Гойлу.
– Отнесите это, пожалуйста, в мой кабинет.

Они повернулись и потопали вверх по мраморной лестнице.

–  Итак… - МакГонагалл перевела взгляд на песочные часы.
– Я полагаю, что Поттер и его друзья заслужили по пятьдесят очков каждый - ведь благодаря им мир наконец признал, что Волан-де-Морт возродился! Как вы считаете, профессор?

–  Что?
– вырвалось у Снегга, хотя Гарри знал, что он прекрасно все слышал.
– А… ну да… пожалуй…

–  Значит, по пятьдесят очков Поттеру обоим Уизли, Долгопупсу и мисс Грейнджер, - сказала МакГонагалл, и в нижнюю половину гриффиндорских часов дождем посыпались рубины.
– Ах да, и еще пятьдесят мисс Лавгуд, разумеется, - добавила она, и в часы Когтеврана упала горсть сапфиров.
– А теперь - вы, кажется, хотели отнять у Поттера десять очков, профессор Снегг? Минутку…

Несколько рубинов перепрыгнули в верхнюю половину, но внизу их по-прежнему осталась целая гора.

–  Поттер, Малфой, думаю, в такой прекрасный день вам полезно подышать свежим воздухом, - бодро продолжала МакГонагалл.

Гарри не надо было повторять дважды: он сунул палочку обратно в карман мантии и тут же направился к парадной двери, не взглянув больше ни на Снегга, ни на Малфоя.

Жаркое солнце палило его своими лучами, пока он шел по лужайке к хижине Хагрида. Вокруг было полно учеников - растянувшись на траве, они загорали, болтали, читали «Воскресный пророк» и жевали сладости. Многие приветственно махали Гарри или окликали его, явно стараясь показать, что они согласны с «Ежедневным пророком» и тоже считают своего знаменитого однокашника чуть ли не героем. Гарри не вступал с ними в разговоры. Он не имел понятия о том, сколько из случившегося три дня назад им известно, но до сих пор ему удавалось уклоняться от расспросов, и такое положение дел его вполне устраивало.

Постучав в хижину Хагрида, он решил было, что хозяина нет дома, но тут выскочивший из-за угла Клык едва не сшиб его на землю от радости. Оказывается, Хагрид собирал на огороде фасоль.

–  Привет, привет, Гарри!
– сияя, воскликнул он, когда Гарри приблизился к забору.
– Пошли в дом, выпьем по кружечке сока из одуванчиков… Ну, что новенького?
– продолжал он, когда они устроились за деревянным столом со стаканами ледяного сока в руках.
– Да… э-э… чувствуешь-то себя как?

По тревоге, написанной на лице Хагрида, Гарри понял, что лесничего интересует отнюдь не физическое его состояние.

–  Нормально, - быстро ответил Гарри. Он знал, что у Хагрида на уме, и боялся, что не вынесет разговора

на эту тему.
– Так где ты был?

–  В горах прятался, - объяснил Хагрид.
– В пещере там одной, как Сириус, когда…

Он осекся, громко откашлялся, поглядел на Гарри и сделал хороший глоток из стакана.

–  В общем, вернулся вот, - слабо промямлил он.

–  А ты… ты лучше выглядишь, - сказал Гарри, твердо решивший говорить о чем угодно, только не о Сириусе.

–  Чего?
– Хагрид коснулся своей щеки огромной ладонью.
– А, ну да… Так, это… Грошик нынче куда лучше себя ведет, даже сравнения никакого нет. Честно сказать, он здорово обрадовался, когда меня увидел. Славный, в общем-то, малый… Я тут подумываю, не найти ли ему подружку…

Услышь он такое раньше, Гарри немедленно попытался бы убедить Хагрида выкинуть из головы эту затею - перспектива появления в Лесу великанши, которая вполне могла оказаться еще более дикой и свирепой, чем Грохх, взволновала бы кого угодно, - однако сейчас он был просто не в силах спорить. Ему снова захотелось остаться в одиночестве, и, чтобы приблизить момент прощания, он залпом опорожнил половину своего стакана с соком.

–  Теперь все знают, что ты говорил правду, - вдруг мягко сказал Хагрид.
– Так же оно лучше, верно?

Гарри пожал плечами.

–  Слушай… - Хагрид наклонился к нему через стол.
– Я знал Сириуса дольше, чем ты… Он умер в бою - именно так он и хотел уйти…

–  Он вообще не хотел уходить!
– огрызнулся Гарри. Хагрид понурил большую косматую голову.

–  Наверно, ты прав, - тихо произнес он.
– Но все-таки, Гарри… Он был не из тех, кто сидит дома, когда другие дерутся. Не побеги он к тебе на помощь, его бы потом совесть замучила…

Гарри вскочил на ноги.

–  Мне надо в больничное крыло, навестить Рона с Гермионой, - машинально сказал он.

–  А, - расстроено откликнулся Хагрид.
– Ну что ж… тогда ничего не поделаешь… сам-то не болей и заходи, ежели выкроишь минутку…

–  Ладно… спасибо…

Гарри торопливо подошел к двери и распахнул ее; не успел Хагрид с ним попрощаться, как он уже шагал прочь по залитой солнцем лужайке. Его снова окликали со всех сторон. Он на мгновение закрыл глаза - ему хотелось, чтобы все вокруг исчезли, чтобы он остался один на всей территории школы…

Несколько дней назад - прежде чем экзамены подошли к концу и он увидел картину, внедренную в его сознание Волан-де-Мортом, - он отдал бы все на свете за то, чтобы волшебный мир поверил его словам, перестал сомневаться в возвращении Волан-де-Морта и убедился, что он не лжец и не сумасшедший. Но теперь…

Он отошел в сторонку по берегу озера, сел на траву, спрятавшись от докучливых взглядов за густым кустарником, и задумался, глядя на сверкающую воду…

Может быть, одиночество прельщало его потому, что после разговора с Дамблдором он остро чувствовал свою изолированность. Словно невидимый барьер отрезал его от всего остального мира. Что ж, судьба давно наложила на него свою отметину, хотя раньше он и не знал, чем это в конечном счете ему грозит…