Гарри Поттер (сборник 7 книг) (ЛП)
Шрифт:
Он шел по сумеречной улице. По обеим сторонам от него поднимались высокие, словно пряничные, дома с деревянными фронтонами. Он подошел к одному из них, увидел, как его белая рука с длинными пальцами стучит в дверь. Его охватывало возбуждение…
Дверь растворилась, на пороге появилась смеющаяся женщина. Она взглянула в лицо Гарри, и ее веселость сменилась ужасом…
– Грегорович?
– произнес он высоким, холодным голосом.
Женщина покачала головой, попыталась закрыть дверь, но белая рука твердо держала ее, не позволяя даже сдвинуть с места.
–
– Erwohnthiernicbtmehr!
– тряхнув головой, крикнула женщина.
– Он здесь не живет! Не живет! Я не знаю такого!
Оставив попытки закрыть дверь, она начала отступать в темную прихожую, и Гарри скользящей поступью последовал за ней, вытаскивая длинным пальцами палочку.
– Где он?
– Dasweipichnicht! Он съехал! Я ничего не знаю, не знаю!
Гарри поднял палочку. Женщина закричала. В прихожую выбежали двое детей. Женщина попыталась заслонить их руками. Вспышка зеленого света…
– Гарри! ГАРРИ!
Он открыл глаза, осел на пол. Гермиона снова заколотила в дверь.
– Гарри, открой!
Гарри понимал - он кричал чтото. Он встал, отпер дверь, Гермиона тут же влетела в нее, едва не упав, и подозрительно оглядела ванную. За ней вошел Рон, нервно потыкал в углы холодной ванной комнаты палочкой.
– Что ты здесь делал?
– строго спросила Гермиона.
– А как потвоему, что?
– с вялой бравадой поинтересовался Гарри.
– Ты так орал, точно тебе башку отрывают, - сообщил Рон.
– А, ну да… наверное, я задремал или…
– Гарри, пожалуйста, не делай из нас идиотов, - сказала Гермиона и с силой вздохнула.
– Мы же знаем, что у тебя опять заболел шрам, ты побелел как полотно.
Гарри присел на край ванны.
– Ну хорошо. Я только что видел, как Волан-де-Морт убивает женщину. Сейчас он, наверное, уже убил всю ее семью. Без всякой нужды. Это как с Седриком, они просто подвернулись ему под руку…
– Ты же должен был прекратить это, Гарри!
– воскликнула Гермиона, и голос ее гулко отразился от стен ванной комнаты.
– Дамблдор хотел, чтобы ты прибегал к окклюменции. Он считал эту связь опасной - ею может воспользоваться Волан-де-Морт! Какой смысл смотреть, как он убивает и пытает людей, если ты не можешь помочь им?
– Так я узнаю, что он делает, - ответил Гарри.
– Значит, ты даже не пытаешься отключиться от него?
– Я не могу, Гермиона. Ты же знаешь, с окклюменцией я не в ладах, мне так и не удалось понастоящему освоить ее.
– Да ты и не старался никогда!
– запальчиво сказала она.
– Я не понимаю, Гарри, тебе, что же, нравится эта особая связь, отношения - не знаю что?..
Она примолкла, увидев взгляд, которым он смерил ее, вставая.
– Нравится?
– негромко спросил он.
– А тебе бы это понравилось?
– Мне… нет… Прости, Гарри, я не хотела…
– Я ненавижу и эту связь, и то, что ему удается вторгаться в меня, что я начинаю видеть его, когда он становится особенно опасным. И тем не менее я собираюсь использовать все это.
– Дамблдор…
– Забудь о Дамблдоре. Выбираю я и никто
– Кто?
– Заграничный мастер, изготовитель волшебных палочек, - ответил Гарри.
– Это он сделал палочку Крама, и Крам считает его лучшим из всех.
– Но ты же говорил, что Волан-де-Морт держит где-то у себя Олливандера, - сказал Рон.
– Если у него уже есть один мастер, зачем ему второй?
– Возможно, он разделяет мнение Крама, считает, что Грегорович лучше. Или думает, что Грегорович сумеет объяснить ему, что сделала моя палочка, когда он гнался за мной. Олливандер этого сказать не смог.
Гарри взглянул в пыльное потрескавшееся зеркало и увидел, как Рон и Гермиона обменялись за его спиной многозначительными взглядами.
– Гарри, ты все время твердишь о том, что сделала твоя палочка, - произнесла Гермиона, - но ведь это сделал ты! Почему ты так упорно отказываешься признать силу, которой обладаешь?
– Потому что понимаю: никакой силы у меня нет! И у Волан-де-Морта тоже, Гермиона! Мы с ним оба знаем, что произошло!
Они гневно глядели друг на друга. Гарри понимал, что не убедил Гермиону, что она подыскивает возражения - и против того, что он говорит о своей палочке, и против его решения допустить Волан-де-Морта в свое сознание. К облегчению Гарри, в их спор вмешался Рон.
– Брось, - сказал он Гермионе.
– Это его дело. Но если мы решили отправиться завтра в Министерство, так надо еще раз пройтись по всему плану.
Гермиона без всякой охоты - и Гарри, и Рон видели это - отказалась от дальнейших препирательств, хоть Гарри и понимал, что она снова примется за него при первой же возможности. Пока же они вернулись в подвальную кухню, где Кикимер уже выставил для них на стол и тушеное мясо, и пирог с патокой.
Спать они легли поздно ночью - после того как провели несколько часов, снова и снова обсуждая все подробности своего плана, пока не выучили его наизусть и не смогли слово в слово пересказать друг другу. Гарри, который спал теперь в комнате Сириуса, еще минут десять лежал, глядя при свете палочки на старую фотографию отца, Сириуса, Люпина и Петтигрю и шепотом повторяя себе весь план. Однако, погасив палочку, он снова начал думать не о блевальных батончиках, Оборотном зелье и темносиних мантиях хозяйственного персонала, но о мастере Грегоровиче и о том, долго ли еще удастся ему прятаться от Волан-де-Морта.
– Выглядишь - хуже некуда, - сообщил в виде приветствия Рон, пришедший, чтобы разбудить Гарри.
– Это ненадолго, - зевнув, ответил тот. Гермиону они нашли внизу, на кухне. Она с несколько маниакальным выражением, которое у Гарри ассоциировалось с пересдачей экзамена, сидела над поданными ей Кикимером кофе и горячими булочками.
– Мантии, - произнесла она, поприветствовав Рона и Гарри нервным кивком, и снова начала рыться в своей бисерной сумочке.
– Оборотное зелье… мантияневидимка… отвлекающие обманки… возьмите на всякий случай по паре штук… блевальные батончики, кровопролитные конфеты, Удлинители ушей…