Гайдзин

Клавелл Джеймс

— Сколько времени это займет? — спросил Кацумата ещё более грубо, и два его собеседника встревоженно пошевелились. — Сколько дней, сейчас ты не можешь «передвигаться как обычно»?

— Я смогу ответить на это сразу же, как только узнаю, почему солдаты ищут меня, — сказал Хирага сквозь зубы. Мечи Кацуматы лежали рядом с ним, его собственные — на расстоянии вытянутой руки. Едва лишь появившись здесь, он попросил у Райко мечи, которые он отдал ей на сохранение на случай, если им внезапно придется бежать через стены и рисовые поля позади Ёсивары.

Они единодушно решили, что прятаться в подземном ходе было слишком рискованно. — Такэда?

— Я предлагаю подождать, пока

мы не узнаем, почему вас разыскивают. Тогда мы сможем выработать окончательный план, сэнсэй, но если бы мы могли сделать все, как говорит Хирага, я бы высказался за это.

— Мы должны напасть завтра. Это и есть наш окончательный план.

В голове у Хираги прояснилось, и он забросил наживку.

— Если бы мы смогли осуществить обе вещи, потопить корабль и сжечь Поселение, это было бы лучше всего, — сказал он, чтобы задобрить Кацумату. — Это могло бы стать возможным, если бы мы все тщательно продумали, но нам понадобятся ещё люди. Ещё несколько человек, сэнсэй, — добавил он, используя это уважительное обращение, которого до сих пор избегал, чтобы ещё больше польстить ему. — Мы могли бы вызвать троих из Эдо. Такэда мог бы пойти туда, его там не знают, он мог бы привести их с собой через три-четыре дня. Я здесь человек меченый и должен скрываться до самого нападения. Вы поведете нас против корабля — я могу объяснить остальным, где разместить зажигательные заряды, по-прежнему могу показать, куда идти и как это сделать.

— Это хороший план, сэнсэй, — сказал Такэда, ухватившийся за возможность бежать морем — участие в нападении самоубийц его никогда не прельщало. — Я отправлюсь в Эдо и разыщу этих людей.

— Тебя схватят, — произнес Кацумата, его губы вытянулись в тонкую линию. — Ты никогда не был в Эдо, не знаешь улиц, не знаешь, куда пойти. Тебя схватят. — Его ярость была готова прорваться наружу, ибо он не мог осуществить свой план в одиночку и нуждался в этих двух или других людях, а без общего согласия ничего нельзя было достичь. Если кому-то и следует идти за подмогой, то это должен быть он. Такая мысль не была ему неприятна, ибо здесь ему не нравилось, слишком мало путей для отступления, слишком мало мест, где можно спрятаться, — в безопасности он чувствовал себя только в Киото, или в Осаке, или в Эдо, или дома в Кагосиме. И-и-и-и, было бы хорошо снова увидеть свой дом и семью. Но они должны подождать, подумал он и укрепил своё сердце. — Сонно-дзёи должно идти вперед, Ёси должен быть повержен... — В один миг все трое схватились за рукоятки мечей. На дверь-сёдзи снаружи легли чьи-то тени.

— Кацумата-сама? — Это была Райко. — Со мной прислужница.

— Пожалуйста, войдите. — Увидев, что это действительно она, они расслабили мышцы и успокоились. Она поклонилась, прислужница тоже, сиси поклонились в ответ.

— Расскажи им, Цуки-тян, — обратилась она к девушке.

— Я отправилась в дом сёи, господа. Он сказал, что Акимото-сама был доставлен к главному гайдзину, а через короткое время его отвели в их тюрьму. Пока что было невозможно поговорить с ним, но когда его будут кормить, еду относит один из наших людей, мы сможем узнать больше.

— Хорошо. Его избили и волокли за руки? — спросил Кацумата.

— Нет, повелитель, ни то, ни другое, повелитель.

— Не избили, ты уверена?

— Сёя тоже был удивлен, повелитель. Акимото-сама насвистывал и пел, и люди слышали, как он произнес, выдавая это за деревенскую песню: «Кто-то предал кого-то».

— То же самое он выкрикивал и в деревне, — мрачно сказал Хирага. — Что ещё сказал сёя?

— Сёя говорит, что просит прощения, он не знает пока, почему солдаты ищут вас. Солдаты по-прежнему там. Как

только он узнает причину, он пришлет кого-нибудь сообщить.

— Спасибо, Цуки-тян, — сказала Райко и отпустила её.

— Если его не избили, — заметил Кацумата, — он, должно быть, выдал им то, что они хотели знать, и они заточили его в тюрьму, чтобы защитить от тебя.

— Нет. Он ничего им не скажет, — возразил Хирага. Мысли его были заняты другим: кто предатель? Он бросил быстрый взгляд на Райко.

— Возможно, мне удастся что-то разузнать, — говорила она. — Вот-вот должен появиться один клиент-гайдзин, который мог бы помочь. Он, возможно, уже все знает и в любом случае наверняка может выяснить.

Андре вошёл в её комнату с деланной улыбкой на губах.

— Добрый вечер, Райко-сан, — сказал он, испытывая отвращение к себе за собственную слабость. Она прохладно ответила на его приветствие и предложила чаю. Когда чай был выпит, он протянул ей маленький кошелек с монетами. — Вот ещё деньги, прошу прощения, здесь не все, но достаточно на пока. Вы хотеть меня видеть?

— Вполне справедливо подождать немного, Фурансу-сан, между друзьями, — недовольно сказала она. Почувствовав вес кошелька, она была втайне удовлетворена суммой «на пока» и тем, что первый из важных вопросов был разрешен. Затем добавила, чтобы не ослаблять давление, столь важное в общении с клиентами: — Ждать немного справедливо между друзьями, но ждать долго — не правильно, совсем не правильно.

— Я обещаю ещё через день или два.

— Прошу прощения, вы сильно запаздываете с выплатами. Андре поколебался, потом сдернул с пальца золотую печатку. — Вот.

— Это мне не нужно. Может быть, мне следует отпустить Хинодэ и позволить ей уйти, тогда вы...

— Нет. Пожалуйста, нет... Послушайте, у меня есть сведения... Райко наклонилась ближе к Андре.

— Сведения, Фурансу-сан?

— Да. — Все решится сейчас или никогда с Райко и с Хинодэ. — Особые. Секреты о тайной встрече Ёси с гайдзинами.

— Со ка! — выдохнула она, обратившись в слух. — Продолжайте, Фурансу-сан.

Он рассказал ей о том, что произошло, подробно, она слушала с неослабевающим интересом, часто со свистом втягивала в себя воздух через сжатые зубы и с тихим шипением издавала восклицания. А когда неожиданно он передал ту часть, в которой Ёси потребовал выдать ему Хирагу, она побледнела. Все его тревоги рассеялись как дым, он скрыл свою радость и захлопнул ловушку:

— Так Хирага ваш друг?

— Нет, вовсе нет, он клиент моей подруги, — торопливо ответила она, обмахиваясь веером, голова гудела от чудесных сведений, которые она передаст сёе и Гъёкояме, после чего они будут полностью в долгу перед нею и Мэйкин. Ах, Мэйкин! — подумала она мимоходом, сколько тебе ещё осталось жить. Прошу прощения, тебе и твоим близким придется расплачиваться тем или иным образом, слишком уж много вложил Ёси в твою покойную Койко, но, с другой стороны, ты и сама это знаешь. Что возвращает меня к моей насущной проблеме, как, во имя всех богов и Будды Амиды, избавиться мне от Хираги, Кацуматы и тех двоих, что с ними, они стали слишком опасны и...

Тут она услышала изменившийся голос Андре.

— Значит, Хирага — клиент подруги мамы-сан в Ёсиваре? Хирага теперь у подруги. Neh?

Её сторожевая решетка с грохотом упала на место.

— Откуда мне знать, где он. Наверное, он в Поселении, как обычно. Князь Ёси требует его выдачи? Почему?

— Потому что Хирага сиси. — Андре впервые употребил это слово, хорошо представляя себе, что оно значит, после рассказов Ёси. — Также за убивать даймё. Даймё Утани. Другие убийства тоже.