Газель с золотыми копытцами : сказки Северной Африки
Шрифт:
— Теперь надо быстрее выйти отсюда и вернуть здоровье моему будущему супругу, — сказала она.
Они тихо стали подниматься по лестнице. Добравшись до последней площадки, девушка спряталась в углублении в стене, а Хамис жалобно застонал:
— Облако, приди ко мне на помощь. Я не могу больше идти, джинны меня так избили, что я едва жив. Золотой ключик у меня в кармане. Спускайся, во имя Аллаха, и я тебе его отдам.
Негритенок продолжал вздыхать и стонать. Облако, ничего не подозревая, спустилось. Бегом девушка и мальчик кинулись в проем
Прибежал вазир в сопровождении стражи. Он увидел молодую девушку, которая живо закрыла лицо вуалью, ибо мусульманки не смеют показывать своего лица мужчинам, и схватил негритенка за ухо. Но девушка попросила вазира немедля проводить ее вместе с негритенком к больному принцу.
Какова же была радость жениха! Он тут же выздоровел. И в тот же день сыграли долгожданную свадьбу.
Хамис стал служить принцу и был весьма рад. Каждый раз, проходя мимо часов, он с опаской поглядывал на них. Принцесса рассказала о своем приключении любимому мужу, и тот приказал навсегда убрать часы из зала.
Так наконец все обрели покой и счастье.
Десять белых голубей
Перевод с английского Л. Биндеман
Давным-давно жил на свете купец. Народила ему жена десять сыновей и красавицу дочь. Жить бы им да радоваться, но умерла жена.
Привел купец в дом мачеху — за детьми и домом присматривать. Сам он часто отлучался по торговым делам, ездил в чужедальние страны. Не знал он, не ведал, что привел в свой дом злую ведьму. Возненавидела ведьма детей лютой ненавистью и решила избавиться от них как можно скорее.
И вот однажды отправился отец в дальнее путешествие. А мачеха — не успел он скрыться за поворотом — заколдовала сыновей, превратила их в десять белых голубей. Они взмыли в небо и улетели. А дочь-красавицу злая ведьма прогнала на скотный двор, там и определила ей жить.
Долго ли, коротко ли, вернулся отец из путешествия, про детей справился. А мачеха ему в ответ: ушли твои сыновья из дому, своим умом жить захотели, а дочь сейчас явится.
Побежала она на скотный двор, отыскала там среди птицы и коз девчонку-замарашку.
— Поди умойся и покажись отцу, — говорит, а сама тайком подсыпала ей в таз для умывания колдовской порошок.
Умылась девочка этой водой, уродиной стала. Родной отец ужаснулся, не признал в ней свою дочь.
— Прочь с глаз моих, уродина! — сердито крикнул он. Жестокость отца ранила девушку в самое сердце, и она со слезами кинулась прочь из дому. Не помня себя от горя, она все бежала и бежала, пока не оказалась возле маленькой речки. Вода в ней была прохладная, и девушка присела отдохнуть.
Ночная тьма уже опускалась на землю, а бедная изгнанница не знала куда деться. Она сидела, обхватив колени руками, у самой воды и горько плакала. Вдруг возле нее — один за другим — опустились десять белых голубей. Каждый, едва коснувшись
Она радостно обнимала их, а братья спрашивали, почему она плачет. Рассказала им девушка, как невзлюбила ее злая мачеха, как превратила в уродину — такую, что и родной отец не признал, выгнал из дому, не велел показываться на глаза. Братья утирали ей слезы и ободряли:
— Не печалься, ты такая же красавица, как прежде, а нет крыши над головой, так живи вместе с нами — за рекой, в саду у эмира. Мы о тебе позаботимся.
Девушка могла лишь мечтать о том, чтобы жить вместе с братьями, хоть они обретали человеческое обличье только ночью. Но как ей перебраться через реку? Плавать она не умеет, не умеет и летать, как братья. Однако страх одиночества подсказал ей, что делать. Всю ночь она плела сетку из тростника, росшего у воды. К рассвету, когда братья превратились в голубей, работа была закончена. Сестра легла в сетку, братья подхватили ее со всех сторон клювами и перенесли через реку. В дворцовом саду они осторожно опустили сеть и улетели.
Сестра немного побродила по саду, потом, сморенная сном и усталостью после бессонной ночи, прилегла в тени акации и крепко уснула.
И пригрезился ей удивительный сон. Подошла к ней старушка и молвила: «Хочешь, чтобы братья обернулись людьми и навсегда избавились от злых чар, сшей им десять накидок из листьев акации, под которой спишь. Когда наряд из листьев будет готов, накинь его на каждого из подлетевших к тебе братьев. Но помни: как начнешь работу, молчи до ее окончания. А произнесешь хоть слово — не сможешь разрушить чары злой мачехи, не спасешь братьев».
Девушке показалось, что все это был не сон, что она наяву видела старушку, ее вещий голос все еще звучит серебряным колокольчиком. Ей не терпелось спасти братьев, и, не теряя времени даром, девушка набрала в подол листьев акации и сразу принялась за работу, дав обет молчания.
Однажды девушка, как обычно, сидела у реки, целиком поглощенная своим делом, и ненароком попалась на глаза эмиру. Он пленился безмятежной красотой ее лица, подошел поближе, поздоровался. Но девушка не ответила на его приветствие и не поддержала разговор.
Эмир не обиделся: он решил, что бедняжка — глухонемая. Околдованный ее красотой, эмир день за днем являлся к берегу реки. Наконец он решил жениться на глухонемой красавице и объяснился с ней знаками. Девушка, судя по всему, отвечала ему взаимностью. Эмир привел ее во дворец и с превеликой пышностью отпраздновал свадьбу, провозгласив молодую жену эмиршей. Но и после свадьбы она продолжала свою работу, по-прежнему соблюдая обет молчания.
Так шел день за днем, и все были счастливы, все любили молодую эмиршу — все, кроме вазира. Вазир же, алчный старик, мечтал тайком прибрать к рукам огромные богатства эмира. Наследников у эмира не было, и он милостиво позволял вазиру распоряжаться государственной казной как своей собственной.