Газета Завтра 38 (1035 2013)
Шрифт:
Тогда же, кстати, принимается им решение "отпустить на волю крестьян", ибо он осознает "невозможность жизни правильного помещика образованного нашего века с рабством".
Если с литературными делами, с творчеством у него налаживается всё скоро и успешно, по возвращении из Крыма он введён, а вернее, сам вошёл уверенно и сразу на равных в высший писательский круг, то с вероисповедальным его составом всё сложнее. Внешне он ещё довольно продолжительно, хотя и всё более формально, живёт обрядами Православия, сходится со славянофилами (Аксаковы, Киреевский, Хомяков и др.), далеко не во всём разделяя их воззрений: "Цель их, как и всякого соединения умственной деятельности людей совещаниями и полемикой, значительно изменилась, расширилась и в основании стали серьёзные истины, как семейный быт, община, православие Особенно касательно православия, во-первых, потому, что, признавая справедливость их мнения о важности сего элемента в народной жизни, нельзя
Он ещё вполне верит в превосходство " образованного нашего века" с его "более высокой точкой зрения" (которые будет потом едва ли не проклинать) над уродливой и, оказывается, исторически несостоятельной верой народа своего - хотя, казалось бы, восемьсот с лишним лет православного путеводительства привели Русь - Россию, к беспрецедентному в мировой истории расширению её державных границ и завидной остойчивости государственного устроения. "Впрочем, примеривая себя к прежним своим ясенским (так в тексте, - П.К.) воспоминаниям, я чувствую, как много я переменился в либеральном смысле". Но не будем, да и не вправе теперь придираться к отдельным словам, да и смыслам торопливой дневниковой записи, вызванной нередким у русского человека так называемым "святым недовольством собой" и всем своим, русским вообще. Чаадаевский скептический - и обоюдоострый, подчеркну, - максимализм генетически въелся в нашу ещё только нарождавшуюся тогда интеллигенцию, с православным идеализмом, с тягою к Правде смешавшись во взрывоопасную смесь, и с этим предстояло и жить, и умирать, и опять возрождаться. "Всё не так, всё не так, ребята" (по В.Высоцкому). Либеральщина наша с каким-то мазохистским сладострастьем корёжит историю своей страны, по-обезьяньи повторяя самую грязную клевету западных, ещё средневековых, и нынешних политтехнологов, безбожно черня выдающихся деятелей её, с Ивана Грозного начиная, Потёмкина и многих-многих других, не говоря уж о Сталине и Берии Иной раз думаешь: и вправду - "ребята", совсем ещё молодые и неразумные, ещё не укрепившиеся в здравом смысле, тем паче в мудрости, в пушкинской "детской резвости" колеблющие самые основания свои, историческую судьбу на излом берущие, испытывающие - и, наконец, развалившие страну, проложившие теперь дорогу к власти таким проходимцам и паразитам, патентованным иудам и подонкам в нравственном отношении, что, кажется, самим небесам российским тошно А ведь пути в общемировое будущее ценой великих жертв и подвигов первым именно народ наш в ХХ веке прокладывал - ценою, другим недоступной, неподъёмной, какая может быть только великой, меньшей историю не повернёшь. И по тому влиянию, какое оказывала Россия-СССР на ход мировых событий, он, двадцатый, безоговорочно Русский век.
Возвращаясь к дневниковой записи Льва Николаевича, останавливает на себе фраза: "и когда-нибудь фанатизм или разум приведут её в исполнение". То есть мечту, повторю, о "новой религии, соответствующей развитию человечества, религии Христа, но очищенной от веры и таинственности, религии практической, не обещающей будущее блаженство, но дающей блаженство на земле" Уже одно уравнивание между собой фанатизма и разума как движущих сил говорит об утопичности самой хилиастической идеи этой - основанной, надо особо отметить, именно на православном по происхождению идеализме ("всякая душа - христианка"), на весьма преувеличенных нравственных возможностях человека как такового. И толстовство, как явление и учение, построено в первую очередь на этих зыбких основаниях, а прочие привлечённые учения (Конфуций, Лао Цзы, индуистские воззрения и т.п.) использованы, судя по всему, лишь как внешние "подпорки", общечеловеческие черты ему придающие. В этом смысле революционная ересь Толстого - именно русское явление, последовательница и, одновременно, предшественница других революций наших, явных и неявных: Русской Смуты, Раскола и Петровских реформ, 1917 года, августовской 1991 года, - читаемые и осмысливаемые порой как "ре-эволюция", насильственное прекращение её.
Дальнейшая эволюция самого Льва Николаевича Толстого известна досконально. Изумляет же до сих пор та - по его же, кажется, словам - "энергия заблуждения", с какой более полувека проводилась им в жизнь принятая на севастопольских бастионах вероучительная, скажем так, установка. Если принять, что и некоторые заблуждения могут быть хотя бы частью своей благодетельны для человечества, то это покажется на первый взгляд сомнительным. Но тут, по широко распространённому во всём свете убеждению, как раз тот случай - если вообще считать публичную деятельность Толстого и самоё мировидение его заблуждениями. Это скорее можно счесть по-своему понятой им и осуществлённой жертвой во имя человеколюбия - через принятое на себя подвижничество, в истории мировой литературы беспримерное. Как мало кто знавший, но ещё больше любивший и надеющийся на людей, он потому и верил чрезмерно в нравственные способности
Какой союз нам нужен?
Владимир Бондаренко
19 сентября 2013 0
Культура Общество
Полемические заметки накануне съезда Союза писателей
Я рад, что в преддверии съезда Союза писателей в печати и по интернету началась оживленная дискуссия. Жаль, что иногда она переходила в перепалку, но, по крайней мере, поднимаются серьёзнейшие вопросы.
В недрах "Литературной газеты" возникло "Открытое письмо членам Союза писателей России". В ответ на сайте "Российского писателя" началось активное обсуждение всех важнейших вопросов. Даже если это обсуждение хоть в малой мере стало возможным благодаря публикации письма, значит, и письмо принесло свою пользу.
Стала видна и мнимость якобы писательского противостояния. Практически все вопросы, задетые в письме, иногда даже в гораздо более острой форме, прозвучали в дискуссии на сайте "Российского писателя". Думаю, хорошо бы всю эту дискуссию, после её окончания, опубликовать брошюрой к съезду.
Проблем накопилось достаточно, и вряд ли все они будут решены на съезде. Мне кажется, если не будет изменений со здоровьем уважаемого Валерия Николаевича, на съезде на какой-то период переизберут вновь на должность председателя того же Ганичева. Впрочем, я об этом уже писал, за что был высмеян в "Литературной России". Но я иду лишь от самой логики событий. Ясно, что против избирания Ивана Переверзина высказываются практически все. Станислав Куняев мне недавно сказал: мол, да он и сам не рвётся на этот пост. Я ему возразил: вот и заявили бы об этом во всеуслышание, и никаких перепалок с "Литературкой" не было бы. Главное - итог, эта кандидатура отклонена. Да и зачем председателю Литературного фонда России, фактическому руководителю Международного литературного фонда, председателю МСПС, ещё и должность председателя Союза писателей России? Не много ли для одного?!
Другое дело, если бы готовилось объединение всех Союзов в единое целое, - тут я был бы "за" при любом руководителе. Руководители приходят и уходят, особенно в наше тревожное время, а единый писательский Союз уже давно нужен всем. Под него бы и закон о творческих союзах сразу приняли в Думе, и финансирование государственное началось Но это мечты.
Если же Переверзин отпадает, то на какой-то период нужен тот же Ганичев. И активная подготовка преемника. На мой взгляд, можно было бы рассмотреть кандидатуры Александра Боброва, Юрия Козлова, Александра Сегеня, Александра Арцибашева, Геннадия Иванова, Николая Дорошенко
С удовольствием добавил бы кандидатуры из провинции, но на сегодня это нереально. Необходимо тогда иметь служебную жилплощадь или в Переделкино, или во Внуково для руководителя Союза, с жёстким выселением после переизбрания.
Много дельных предложений было внесено в дискуссии в "Российском писателе" и той же Надей Мирошниченко, и Александром Нестругиным, и Аллой Большаковой, и Виктором Герасиным, и Александром Керданом
Только не будем забывать, что это всего лишь один из писательских сайтов, не будем считать его позицию определяющей для всего Союза писателей России. Есть же и сайты газеты "Завтра", "Литературной газеты", в конце концов, того же ГЛФР. Радикальные активисты из "Российского писателя" - такие, как Ирина Репьёва, - готовы всех остальных изгнать из Союза писателей, в троцкисты записать. С кем останетесь, уважаемая Ирина? Вот вы пишете: "Ни Захар Прилепин, ни Александр Проханов, ни Владимир Бондаренко не исповедуют в своих писаниях православие. Им ещё весьма далеко до всепрощения, кротости, братской любви и смирения. Да, это люди компромисса. Но какого компромисса? С кем?.."
Смешно, когда-то я ту же Капитолину Кокшенёву точно так же упрекал в излишнем православном радикализме. Теперь её роль взялась исполнять Ирина Репьёва. Задумайтесь, читатели, похожа ли Ирина Репьёва на сторонника "всепрощения, кротости, братской любви и смирения" Таких уж точно до власти в Союзе писателей допускать нельзя. Всех на дыбу поволокут. Кстати, не понял я и излишних претензий к ГЛФР, давно потерявшему свою активность и привлекательность. Чем этот сайт мешает писателям? Да и надо ли делить опять русских писателей на правых и неправых? Проханов плох. Личутин плох. Прилепин плох. Куняев плох. Поляков плох. Лимонов плох. Есин плох. Шаргунов плох. Олег Павлов плох. Может быть, и на самом деле всех талантливых писателей, строптивых и непослушных, выкинуть за борт и остаться в замечательном Союзе без них? Только как такой Союз назвать? Даже Иосиф Сталин вынужден был сказать своим активным Репьёвым: "Других писателей у меня для вас нет!"