Газета Завтра 524 (49 2003)
Шрифт:
Что делается на этих 2/3, какой реальный политический запрос там сформировался? Средний класс в принципе заинтересован в сохранении стабильности режима. Но на прямой вопрос социологов: "Нравится ли вам такая стабильность, являетесь ли вы сторонниками того режима, который сформировался сегодня в нашей стране?" — утвердительный ответ дают всего 10-12%. Остальные, видимо, рассчитывают на реализацию каких-то своих социальных ожиданий в рамках эволюции данного режима — не более и не менее того. Тот резерв ожиданий, который связывался с Путиным на контрасте с Ельциным, на сегодня практически исчерпан.
За возврат к советским порядкам в той или иной форме высказывается 20-25% населения. Это много, но тоже меньшинство. Что же все остальные, чего они хотят? Они хотят того, чего нет и никогда не было: это некая форма совмещения капитализма с социализмом при сильной национальной идеологии, сильном государстве,
Александр САВИН, философ:
Я не соглашусь с уважаемым господином Бызовым в той части его выступления, где он говорит об отсутствии единого национально идентифицированного субъекта в современной российской политике. Я полагаю, что такой субъект, напротив, существует и имеет ярко выраженные черты, направленные на дискриминацию русского народа. Достаточно сказать, что всего шесть лет назад, в 1997 году, доля русского населения в Российской Федерации составляла 83%, а по данным переписи 2002 года, она снизилась до 80%, то есть государствообразующий народ вымирает со скоростью 0,5% в год, причем перелома этой тенденции не предвидится. А значит, уже через 10 лет может произойти качественное изменение государственно-правовой ситуации, ибо так называемые национально-территориальные субъекты Федерации, число которых уже сегодня составляет 32 из 89, или 36% от их общего числа, в принципе могут пойти по пути союзных республик СССР с провозглашением собственного суверенитета.
Какой демос или какие демосы мы должны иметь в виду, говоря о современной российской демократии? Или демократия возможна без демоса? И какой демос может заниматься самоуничтожением? Я специально задаю эти риторические вопросы, чтобы показать: термин "россияне" является, по сути, такой же маской, как термин "советский народ". Под ними на деле скрывается фактическая дискриминация русского народа, который согласно Конституции 1993 года не имеет собственной территории и вообще не упоминается как юридический субъект. Разумеется, что "русский национализм", обходящий эту конституционную проблему, сводящий проблему к анекдотическому "бей-спасай", может быть только второсортным, политически маргинальным, что мы и наблюдаем в действительности. Поэтому запрос на национал-социалистическую или социал-национальную идею в России я считаю в значительной мере фикцией.
На деле в России существует запрос на русскую демократическую идею, в рамках которой только и возможно межклассовое и межнациональное взаимодействие, способное вернуть нашей стране и нашему государству необходимое и достаточное место в настоящем и будущем. Из партий только "Единая Россия", следуя по стопам "Единства" образца 1999 года, негласно обозначила для общества некое подобие данной идеи, с чем я и связываю успех данной партии на выборах. В этом смысле победили не "медведи", а хамелеоны, они воспроизводят только некоторые внешние признаки русской
Поэтому уже через год-другой Путин встанет перед необходимостью либо дистанцироваться от нынешней "партии власти", либо отказаться даже от видимости "управляемой демократии", перейдя на тоталитарные формы управления страной с опорой на вооруженные формирования и другие силовые структуры, состоящие по преимуществу из иностранцев и нынешних нацменьшинств. Ясно, что в таких условиях ни о каком развитии страны не может быть и речи, а дело рано или поздно закончится русской народно-демократической или, если угодно, национально-демократической революцией. Я понимаю, что данный сценарий развития событий сегодня выглядит еще экзотично, однако он, хотя и не является обязательным, весьма вероятен.
Максим КАЛАШНИКОВ, писатель:
По личным ощущениям — эти выборы не изменят ситуации кардинально. Мы живем в тот момент, когда прежняя схема "управления реальностью" из Кремля еще действует, и покуда манипуляции "электоральным стадом" по привычным шаблонам еще удаются.
А вот что будет дальше — намного интереснее. Я не имею в виду исход выборов президента-2004. Он предрешен. Дело в ином: в разрушении привычной реальности. Он ускорится из-за очень неприятных факторов, которые никак не управляются кремлевскими политтехнологами и мастерами по производству "пиар-миражей" — из-за разрушения изношенной техносферы, унаследованной от СССР, катастроф, падения конкурентоспособности экономики страны и, скорее всего, мирового экономического кризиса. Перед правящей "россиянской элитой" сквозь обильную лакировку действительности всё четче проступает вопрос: "А что делать дальше?". Страна ведь начинает физически разрушаться, ее экономика примитивизируется. Что касается общества — его у нас и так уже нет. А там, того и гляди, Запад сочетет эту "элиту" полностью недееспособной, поставив вопрос о более рациональном использовании наворованных ею денег.
Поэтому начнутся напряженные поиски возможных путей прорыва из нынешнего болота. Метания Кремля из стороны в сторону усилятся. Очень быстро выяснится, что привычных путей для этого нет, ни у других стран, ни у иных исторических эпох опыт заимствовать нельзя. И что в жизнь вступает и вовсе непредсказуемая молодежь 1985-1989 годов рождения, которой непонятен ни язык власти, ни язык КПРФ. Придется изобретать нечто свое, и тут у русских оппозиционеров появится шанс.
И тут всё будет зависеть от очень умных и нетривиальных действий русских патриотов, которые должны построить свою сетевую структуру вместо отжившей свое пирамидально-бюрократической КПРФ. Партии вообще умрут, как "биологический вид" (видимости и муляжи — не в счет). Порожденные реалиями фабрично-заводской эпохи, партии уходят вместе с этой эпохой. Они уже не работают, у них нет массовой поддержки, в них больше не верят. Будущее в нашей борьбе — за совершенно новыми образованиями вроде православных братств или мусульманских джамаатов (сетевых, не "демократически-централистских" структур), которые совмещают бизнес, финансы, взаимопомощь, политические и боевые функции. Только теперь — на неизмеримо более высокотехнологично-интеллектуальной основе.
Они должны найти новых союзников и новые формы взаимодействия с ними, привлекая к делу создания новой империи даже тех энергичных людей, которые сегодня поддерживают, скажем, СПС. Например, очень активных промышленников новой волны в регионах, которые нынче, сами того не подозревая, строят оплоты СССР-2 и "острова будущего" — технополисы, новые модернизированные производства, разворачивая в глубинке изгнанные из Прибалтики русские заводы и нетрадиционные социальные программы. При этом они наталкиваются на тупой саботаж и пещерную коррупцию "россиянского" чиновничества. Я это наблюдаю сам на примере "Камского технополиса" в Набережных Челнах.
Как строить новые формы борьбы за Будущее? Это — отдельный и очень большой разговор.
Михаил ХАЗИН, экономист:
Мне кажется, что основная проблема состоявшихся выборов заключается в том, что они на самом деле не играют никакой роли. Нынешняя структура политических партий — и об этом говорил Леонтий Бызов — весьма условно отражает реальные политические процессы в российском обществе. А значит, необходимо и неизбежно переформирование всего политического поля. Пока же наши партии — все, без исключения — занимаются тем, что Владимир Ильич называл "хвостизмом": они пытаются удовлетворить некие запросы общества, но даже не пытаются их переформировать. То, что в такого рода "забеге" выигрывают структуры, наиболее близкие к исполнительной власти, — совершенно естественно.