Газлайтер. Том 18

Володин Григорий Григорьевич

— Бастиона? — уточняет он, приподняв бровь.

— Да, — улыбаюсь. — Так и назовём крепость. Бастион.

Затем указываю на пляж, который до этого момента был их любимым местом отдыха.

— С сегодняшнего дня доступ к пляжу будет только по разрешению. «Увольнительные» для отдыха будет выдавать Воронов или тот, кого он назначит.

Эти слова вызывают мгновенный ропот среди легионеров.

Я поднимаю руку, призывая к тишине.

— Лафа кончилась, — говорю твёрдо. — Если хотите развиваться как легионеры,

то придётся соблюдать дисциплину. Порядок — это основа силы. И давайте начистоту: вы здесь не для загара. Я трачу ментальные силы на ваше существование.

Легионеры переглядываются, возражения постепенно сходят на нет. Бастион станет их новым домом, а порядок — их новой реальностью. Правда, и без пряников нельзя.

— Если у кого-то есть гениальные идеи по улучшению крепости, — продолжаю, — милости прошу. Книга предложений ждёт вас в библиотеке. Второй этаж, рядом с отделом фантастики. Записывайте свои мысли, не стесняйтесь. Может, кто-то хочет рядом с башней с Оком Саурона фонтан с русалками или спортивный бассейн? Всё рассмотрим.

Оцениваю реакцию — кто-то хмыкает, кто-то явно собирается воспользоваться шансом. Отлично, народ загорелся.

— Ну а на сегодня у меня всё, — заключаю. — Работайте, развивайтесь, и отдыхайте… в меру. До скорого, легионеры.

Выныриваю из медитации, потягиваюсь и направляюсь обратно в кабинет. Первым делом внимательно осматриваю обстановку: нигде ни следа крови, ни ошмётков разрубленного тела. Всё чисто и опрятно.

Ну и хорошо. Мебель-то дорогая, пачкать её кровью посла — жалко.

Шутка, конечно. На самом деле Ледзор был строго предупреждён: «Не убий». Всё-таки посол официальный. Если замочишь — потом проблем с Охранкой и дипломатическими разбирательствами не оберёшься.

Да и честно говоря, ну что с него взять? Важности в этом финне — как в сломанном компасе. Разве что для Ледзора он оказался интересным развлечением на вечер. Попугал, погонял, сказал пару ласковых и отпустил обоссанного и поседевшего как лунь.

Десять минут я посидел, потупил, заодно попил кофе. Которое, кстати, вдруг принесла Змейка, сопровождая доставку своей фирменной репликой:

— Ллакомка передала мазаке, фака!

Не успеваю ответить, как она уже скрылась, оставив меня наедине с горячей чашкой.

Вдыхаю аромат кофе, откидываюсь в кресле и решаю взглянуть, чем же занят наш князь. Подглядываю за его мучениями на уроке альвийского этикета.

Картинка достойна портрета: Морозов сидит за длинным столом, на котором едва помещается море вилок и ножей — от крошечных до устрашающе огромных. Бедный Юрий Михайлович смотрит на этот блестящий арсенал, будто его отправили в разведку без карты.

— Ужас. Врагу такого не пожелаешь, — качаю головой, раздумывая, не предложить ли ему эвакуацию в Легион.

Но нет, на сегодня другие планы. Надо же заглянуть к Гумалину. У меня к Хмельному дело,

очень важное, а ещё подарок из Рима припасён. Хе, вот сейчас посмотрим, как он обрадуется.

Глава 7

Собираюсь отправиться к Гумалину, но, как только поднимаюсь из-за стола, в дверь раздаётся лёгкий стук. Разрешаю войти, и в кабинет заглядывает Веер. Вся на позитиве, с яркой улыбкой на накрашенных губах, панна выглядит так, будто только что сошла с плаката очередного фильма.

— Дорогой, как ты поживаешь? — приветствует она, грациозно переступая через порог. — Мы с тобой так давно не общались!

Улыбаясь уголками губ, отвечаю:

— Действительно, давно. Ты, наверное, пришла рассказать об успехах Лены, так ведь?

Веер едва заметно кривится, но быстро берёт себя в руки, выравнивает осанку и продолжает с лёгкой улыбкой:

— Ну, давай, и о Лене можно поговорить. Леночка вообще большой молодец.

— Правда?

— Конечно, не всё у неё получается, и, если честно, я не вижу в ней убийцу. Ведь она не наёмница, как я. Она — милая, домашняя девочка, которая просто старается не отставать от своих «сестёр». — Она задумчиво наклоняет голову и добавляет с лёгкой улыбкой: — А что, если я предложу ей пару ролей в кино? Ты не будешь против?

Я не вижу причин отказать:

— Да, можешь предложить. Пусть займется, если она сама захочет. Но никаких сомнительных сцен. Мы с тобой понимаем друг друга, верно?

Веер оживлённо кивает, её глаза сверкают энтузиазмом:

— Конечно, дорогой. Не волнуйся, всё будет прилично. Под мою ответственность. Леночка просто будет подругой главной героини, — говорит она, чуть приподнимая подбородок и гордо выпячивая грудь. Становится совершенно очевидно, кто именно играет главную роль в фильме.

Её голос наполняется лёгкой ноткой удивления:

— Знаешь, честно говоря, я не ожидала, что ты согласишься. Благодаря стараниям Царя у нас до сих пор не уважают работу актёров.

Я поднимаю руку, покачав головой:

— Панна, впредь воздержись от критики царских решений. Проблемы тебе ни к чему. А насчёт роли… — задумываюсь, — ничего страшного я в этом не вижу. Мало ли что там кто думает. У меня есть своя голова на плечах, и она далеко не пустая. — Особенно учитывая Легион, хех.

Её губы трогает лёгкая улыбка.

— Рада иметь столь сообразительного работодателя, дорогой. Кстати, не забудь, скоро «Бутоны Лады» выйдут. Это тот самый фильм, ради которого ты купил мою киностудию.

— А разве не ради того, чтобы ты могла лопать пирожные в любых количествах? — удивляюсь.

Она моргает, её выражение становится озадаченным:

— Правда?

Киваю с серьёзным видом, скрывая усмешку:

— Конечно. Разве я мог допустить, чтобы наставница моей жены жила некомфортно?