Газлайтер. Том 22
Шрифт:
— Ладно, это уже перебор. Белые медведи, автобусы… — он говорит так, будто пытается убедить самого себя. — Пойду проверю карты и навигацию. Не мог же я, чёрт возьми, так облажаться. Это какая-то чертовщина.
Он разворачивается и уходит в каюту, оставляя остальных переглядываться с тревожными взглядами.
Карлос вздыхает и предлагает:
— Давайте хоть фото сделаем. Никто ведь потом не поверит.
* * *
Мы наконец прибываем.
Принцессу Чилику высадили по дороге, сделав небольшой крюк. Попрощались как положено: с поклонами, тёплыми словами. Теперь её провинция — в относительной безопсности. С одним делом покончено, пора заняться следующим.
Тут, среди руин, меня ждёт уже начатый процес.
Оставленные сторожи развернули лагерь. Всё чётко: шатры стоят ровными рядами, словно на параде. Альвы на постах сменяют друг друга с точностью швейцарских часов. Ну, это ожидаемо. Они же зомбированные. Остальные отдыхают внутри палаток, строго по расписанию. Как шестерёнки в огромном механизме.
Из лагеря выбегает кузен Бер, лицо которого выражает смесь облегчения и раздражения.
— Ну наконец-то! Я думал, ты про нас забыл, — бурчит он недовольно.
Следом выходит Ледзор, с его привычным, почти заразительным морозным энтузиазмом.
— Хо-хо, граф вернулся! Быстро ты!
Бер тут же поднимает руку, едва не указывая на него пальцем, и фыркает:
— Быстро? Да ты совсем отмороженный!
Ледзор даже не моргает, принимая это как комплимент:
— Для меня это похвала!
Я с ухмылкой бросаю в сторону Бера:
— Как я мог забыть? И суток не прошло как уехал.
Тем временем группа «Тибет» с Фирсовым во главе разглядывают руины с выражением лёгкого шока.
Веер поворачивается ко мне, её глаза горят неподдельным интересом.
— Дорогой, это ты тут так развлёкся?
Тем временем Мерзлотник с Шаровым бродят среди развалин, осматривая всё вокруг с видом обиженных напарников.
— Опять без нас, — вздыхает Шаровой почти обиженно. — А ведь монахи — наше общее задание.
Змейка ходит по развалинам, водя ноздрями, как охотничий пёс. Её голос, как всегда, полный энтузиазма:
— Дрррка была, фака!
Я позволяю себе короткую улыбку, но времени на разговоры у нас действительно немного.
— Поговорим позже, — кидаю через плечо, направляясь к хранилищу.— Учитель, пошли, — зову я, бросив взгляд на Фирсова. — Посмотришь, что тут осталось.
Мы спускаемся вниз. Температура увеличивается, воздух здесь прогрет артефактами, хоть и немного затхлый. В хранилище всё так, как я оставил. Штабелями лежат оставшиеся альвы. Я подхожу к одной лежанке и внимательно осматриваю маму Лакомки. Её состояние стабильное. Это хорошо. Скоро теща отправится в новый дом. Но сначала я должен позаботиться
Поворачиваюсь к спустившимся следом таврам и чётко отдаю приказ:
— Переносите этого и этого и вот тот весь ряд, — говорю, указывая на определённые лежанки с альвами. Затем перевожу взгляд на дальние ряды. — И ещё тех стариков. Всё это нужно перевезти как можно быстрее. Затягивать нельзя.
Тавры сразу принимаются за работу. Они действуют слаженно, перенося указанных альвов на носилках. В помещении слышен только мерный звук шагов и редкие команды.
Я тем временем оборачиваюсь к Фирсову:
— Учитель, следующая партия, если вдруг я сам не смогу поехать, будет состоять из этих, — киваю на другие ряды пациентов. — Вы возьмёте на себя сопровождение.
Фирсов бросает на меня недоумённый взгляд.
— Как ты определил, кого перевозить в первую очередь?
Я задумываюсь, подбирая слова. Объяснять в деталях, что к чему, не имею права. Ибо родовая тайна. А лабуду про выручающие артефакты и прочую дребедень придумывать не хочу. Все же мы со старым ликвидатором вместе прошли столько опасностей…— Не могу сказать, — честно отвечаю, чуть пожав плечами. — Просто сделайте, хорошо?
Фирсов смотрит на меня ещё несколько секунд, будто пытаясь что-то понять, но, в конце концов, кивает.
— Хорошо, Филинов.
Я возвращаюсь к работе, продолжая указывать, кого включить в список на следующие перевозки, а кого оставить на «позаследующий» этап. Подобные решения даются нелегко, но другого выхода нет.
Тавры заканчивают переноску. Мне нравится их работа: всё чётко, без суеты. Да и альвов рогачи носят как пушинок. Убедившись, что порядок соблюдается и ничего не забыто, я решаю, что пора двигаться дальше.
— Всё, — говорю я, окидывая взглядом площадку. — Идём.
Фирсов кивает, и мы направляемся наверх к шатру, где нас уже ждут Ледзор и Бер. Надо бы выслушать оперативный доклад.
Внутри шатра тепло. Тут же находится и Зела с отмороженными глазами зомби-альва. Девушка стоит по стойке смирно. Расслабляться попавшие под вирус не умеют, только вырубаться по команде. Ледзор сидит за столом, его выражение лица привычно энтузиастическое, а Бер, напротив, вечно недовольный.
— Ну что, — начинаю я, оглядывая их обоих. — Есть что рассказать?
Ледзор усмехается, его голос звучит громко и бодро:
— Хо-хо, граф, было весело!
Бер тут же хмурится:
— Весело? Серьёзно?
Ледзор хмыкает, его улыбка становится шире:
— Было нападение монахов, но мы быстро их порубили в капусту.
Я киваю, с интересом уточняя:
— Вам тут вдвоём-то не тяжело?
Ледзор тут же отмахивается, будто я задал вопрос из разряда глупых:
— Да ты что! Мне тут самое то. Обожаю холод, снег, ледяной ветер… Прекрасное место.