Газонокосильщик
Шрифт:
На противоположной стороне улицы стоял патрульный. Молодой коп, лениво опершийся о капот своей Crown Victoria и быстро отвернувший морду в сторону после очередного удара пузатого парнишки…
Я зло сплюнул, развернулся и двинулся дальше… Если местным насрать — то мне тем более. Я не сраный герой и спаситель всех сирых и убогих…
У небольшого уличного магазинчика, а-ля «ларёк», с покосившейся и ржавой от времени вывеской «Продукты», кучковалась группа русских ребят призывного возраста. Типичные спортсмены-урки — треки «Adidas», зализанные
Я прошёл мимо парней, отметив скользнувшие по моей фигуре заинтересованный взгляды, одолел ещё десяток метров и лениво прислонился спиной к стене, допивая горькую остывшую бурду из своего покосившегося стаканчика…
Спустя минуту, через заднюю дверь магазинчика вышел грузный, сгорбившейся, хмурых мужик лет пятидесяти. Обошёл ларёк, остановился напротив пятёрки парней, протянул им бутылку водки и мятый жёлтый конверт и покорно опустил взгляд в землю, словно побитая собачонка.
Один из парней что-то шепнул ему на ухо, второй покровительственно похлопал по плечу, подбадривая, и грузный мужик, тяжело вздохнув, пустился в пляс, изображая то ли лезгинку, то ли конвульсию под ударами электрическим током…
Парни довольно заржали, ещё раз похлопали начинающего танцора по плечам и двинулись по своим делам, перекидываясь шутками и словечками на блатной «фене»…
Я уже собирался уходить, швырнув опустевший стаканчик в переполненную мусором урну, но передумал, услышав громкий, испуганный женский голос.
На углу, возле пекарни, стояла симпатичная русская девушка лет двадцати пяти, с грудным младенцем на руках. Ребёнок сжимал свои крошечные кулачки, дёргал мать за сиську и требовательно намекал на «пожрать».
— Ну что, Ань, может, пойдём чайку выпьем? — перегородив дорогу девушке, ухмылялся смуглый щуплый парень с цепочкой на шее.
— Отстань, Витя! — капризно произнесла брюнетка с курносым носиком, пытаясь свести всё к шутке.
— А что ты такая злая? — с вызовом в голосе произнёс второй из тройки парней. — Чай ни недотрога! Рыжему дала за так, ребёночка ему родила… А долг за него отдавать не хочешь! Нехорошо! Нужно отработать!
— Пойдём к нам на хату, быстро отработаешь, ещё и в плюсе останешься! — заржал третий, с прищуром глядя на младенца. — Молочка своему малому купишь…
— От молочка и я бы не отказался… — произнёс Витёк, мечтательно глядя на белую, с синими прожилками грудь брюнетка.
— Никуда я с вами не пойду! — истерично взвизгнула девушка, безуспешно пытаясь протиснуться сквозь парней и пустив в ход последний женский аргумент — крик. — Руки уберите!
— Ну чё ты ломаешься, как целка?! Не целка ведь… — не сдавался Витёк, нагло помацав девушку за задницу, подхватив под локоть и потащив за собой…
Сука! И ведь ни одна сука не шелохнулась, чтобы помочь… То ли люди здесь очерствели, то ли это в порядке вещей…
— Да пошли вы! —
Парни расхохотались ей вслед, свистя и улюлюкая, словно на охоте, и ничуть не смущаясь прохожих, принялись громко обсуждать беглянку между собой…
— Всё равно рано или поздно попадёшься нам! Вечно убегать не сможешь, Ань! — выкрикнул в след брюнетке первый.
— Вот сука! — разочарованно бросил второй, сплюнув на асфальт. — Опять смылась…
— А мне нравятся такие дикие… Необъезженные…
— Да куда там! Рыжий её уже и в хвост и в гриву объездил!
— Я тоже хочу… — мечтательно хмыкнул один из парней.
Троица снова громко заржала, а я закрыл глаза и сделал глубокий вдох…
Сраное болото! Стариков пинают, девушек унижают, живут за счёт других, а «свои» всегда отворачиваются, не желая лезть в чужие разборки и проблемы.
Самая обычная воровская культура, которую романтизировали в бывшем Союзе да и сейчас, про которые пишут книжки, которую насаждают молодёжи — понятия, воровской кодекс чести, тюремная романтика, жаргонные словечки, бунтарство, независимость, желание обогатиться за счёт чепушил…
Нет здесь никакой романтики! Они ведут себя как крысы, не уважают людей, грабят своих же. И это хвалёная русская мафия? Трясущая стариков по подворотням и щупающая девок средь бела дня на улицах?
Да, знаю, основной костяк русской мафии занимался более крупными делами — мошенничеством, рэкетом, наркотиками, оружием, контрабандой, проституцией, «крышеванием» казино, ломбардов и ресторанов… Но ведь эти пацаны, чувствующие себя хозяевами мира, расхаживающие по району, словно местные царьки — это тоже их «бойцы», основа их маленькой армии…
Странно, вроде и принципы работы у них с байкерами схожи — контрабанда, рэкет, бандитизм… Но есть маленькое отличие — байкеры горой стоят за своих. Тронь одного из них, сразу свяжешься со всей бандой. А тут… Тут будто люди не важны — важны лишь бабки, статус и влияние… Люди лишь дойные коровы, а не «свои»…
* * *
Домой я вернулся после полудня. Настроение было каким-то… будто искупался в чане с дерьмом…
Да, наверное, глупо было туда приезжать… Что я хотел там найти? Друзей, земляков, единомышленников? Примкнуть к своим?
В большинстве своём — это уставшие, испуганные люди, погружённые в свои проблемы и думающие, как бы выжить. Этим людям самим до себя — они живут своей жизнью…
Да, байкеры тоже не святые, и становиться одним из них я не собираюсь — это просто очередная ступенька в моих планах. Но русская мафия… Это вообще самый низ, самое дно этого болота — это обычные зеки вкупе со своими бывшими врагами кэгэбэшниками, присосавшиеся к людям, как пиявки, словно паразиты, и паразитирующие на своих соотечественниках.