Где кончаются нервы
Шрифт:
При включенном обычном освещении стены были синими, черными и белыми. Позже, когда мы включали ультрафиолет, появлялись десятки ярких рисунков. Не то чтобы люди обращали на них внимание, учитывая, что все были либо пьяны, либо флиртовали, либо и то, и другое, но это создавало освежающую атмосферу.
Когда я шел через клуб к лестнице, Бренда, одна из барменш, заговорила со мной сзади.
– Ух ты, Дэвис.
– Когда я обернулся, ее глаза расширились.
– У тебя появились какие-то новые лекарства или что-то в этом роде?
– Э-э, нет. А что?
– Я не знаю, ты просто выглядишь... по-другому.
– Пожала она плечами.
– Правда?
–
– Бренда оглянулась через плечо.
– Да, дорогая?
– Тони неторопливо вышел из-за стойки.
– Он сегодня выглядит по-другому?
– Она резко кивнула в мою сторону.
– Что ж, ты выглядишь более бодрым.
– Тони внимательно посмотрел на меня.
– Серьезно?
– Я приподнял брови.
– Я всегда так плохо выгляжу?
Они оба рассмеялись.
– Дэвис, дорогой.
– Тони прищелкнул языком и покачал головой.
– Без обид, но обычно, когда ты появляешься, ты выглядишь полной задницей.
– В чем-то он прав.
– Кивнула Бренда.
– Ну и ну, спасибо, - сказал я.
– Вы оба сегодня льстите.
– Эй, я говорю так, как вижу, - сказала Бренда как ни в чем не бывало.
– Обычно у тебя такой вид, будто тебе ужасно больно, или ты на седьмом небе от счастья. А сегодня ты...
– Она осмотрела меня сверху вниз и снова пожала плечами.
– Я не знаю, просто ты выглядишь... лучше.
– Ну, будем надеяться, что это продлится до конца смены, верно?
– Я улыбнулся.
– Да, без сомнения, - сказал Тони.
– Не нужно, чтобы ты отпугивал всех горячих парней.
Я рассмеялся, поднимаясь по лестнице.
– Если бы я хотел отпугнуть всех горячих парней, я бы пригласил тебя потанцевать на барной стойке.
– Эй! Я мог бы переплюнуть тебя в танце, тощий мальчик!
Я усмехнулся и продолжил свой путь. Наверху, над танцполом было пустынно и тихо, лампы в стиле Тиффани над бильярдными столами не горели, а барные стулья были пусты. Я не увидел никого из своих барменов, но болтовня из задней комнаты подсказала мне, что они здесь. Я доверял им всю подготовительную работу перед открытием клуба, если это дерьмо не будет сделано сейчас, то им придется нарезать лаймы и наполнить стаканчики льдом, пока десять человек будут ждать, когда принесут напитки. Их забота.
Я оставил их наедине и направился в свой кабинет, который располагался в переоборудованном складском помещении между баром и другим складским помещением.
Я так и не убрал отсюда рабочий стол Рико. В последнее время я заваливал его бумагами, чтобы отсрочить их рассмотрение. Или перемещения стола. У меня не было времени на первое или желания на второе. Может быть, когда-нибудь.
Я подошел к своему столу и опустился в роскошное кожаное вращающееся кресло, которое купил себе на день рождения пару лет назад. Затем я уставился на свою почту, особенно на черную папку, которая появилась там со вчерашнего дня. Очевидно, бухгалтер оставил ее. Потребовалось немало умственных усилий, чтобы убедить себя, наконец, взяться за дела.
Просматривая цифры, я не мог не почувствовать, как у меня сжимается сердце. Мы были не просто в минусе, мы были почти на грани банкротства. Мы были истощены, выжаты досуха и превысили свои обязательства по кредитам.
Если бы не мое плечо, я бы, возможно, уволил пару барменов и сам бы занимался их сменами. Не то чтобы я не знал их работу вдоль и поперек, но последствия были гарантированы - мучительная ночь под горячим душем и глотание таблеток.
Ди-джеи и так были
«Мы что-нибудь придумаем, - услышал я слова Рико, сказанные полтора года назад, когда все было еще не так плохо.
– Не волнуйся, чувак. Мы что-нибудь придумаем».
Я перевел взгляд на его пустой, заваленный бумагами стол.
Конечно, мы так и сделаем, Рико. Конечно, мы так и сделаем.
И я бы сделал. Мне просто нужно немного. Немного денег, несколько сотен долларов в месяц, и, возможно, я смог бы держаться на плаву. Счет, который пошел вниз, а не вверх. Может быть, дядя Сэм мог бы отвалить к чертовой матери, вместо того чтобы вмешиваться в мои дела всякий раз, когда я почти вырываюсь вперед.
Я потер лоб. Конечно, Уэс оставил меня с этой проклятой ипотекой, когда я и так с трудом поддерживал бизнес самостоятельно. Его кредит и так был испорчен к чертовой матери, какое ему дело до того, что банк лишил его права выкупа? Так что, когда он ушел от меня, то перестал выплачивать ипотеку. А поскольку стоимость жилья резко упала из-за дерьмового рынка недвижимости, я не мог продать его, не потеряв при этом свою рубашку.
Мой парень ушел. Мой партнер по бизнесу ушел. Качество моей жизни чаще всего было дерьмовым. Это был только вопрос времени, когда что-то еще развалится к чертовой матери.
Возможно, это была просто глупая гордость, но я был полон решимости не закрывать клуб, не объявлять о банкротстве и не отказываться от дома. Я был чертовски уверен, что не сделаю все это. К черту признание поражения.
И теперь моя проклятая голова раскалывалась от боли. Прямо между моими глазами возникла глубокая, неослабевающая боль, которая распространялась от линии роста волос к вискам. Опершись локтями о стол, я надавил большими пальцами на переносицу с обеих сторон, надеясь, что какое-нибудь противодавление облегчит боль. Или заставит мою голову взорваться, что решило бы несколько проблем.
«Когда это случится в следующий раз– Сказал Майкл.
– надавите на большие пальцы вот здесь. Надавите, а затем сведите их вот так. Проделайте это три или четыре раза, и напряжение немного спадет».
Я взглянул на закрытую дверь. Вокруг не было никого, кто мог бы меня увидеть, но я все равно чувствовал себя идиотом.
Я прижал большие пальцы к бровям и развел их в стороны, как показывал Майкл. Это не убрало головную боль, но немного ослабило давление, поэтому я закрыл глаза и проделал это снова. Третий раз.