Где оживают грёзы
Шрифт:
– Что такое?
Ее пульс подскочил.
– Вы вон там не убрали.
Она с удвоенной яростью набросилась на паутину. Эта музыка действовала ей на нервы. Не то чтобы мелодия была некрасивой или унылой. Просто Каллия предпочитала более смелые ритмы. Музыку, рожденную из ночной темноты, такую, которая пронизывала ее тело и вырывалась наружу в постукивании пальцев, требуя движения.
Вопреки ее ожиданием, Демарко принял ее идею без особых возражений. По пути в поместье Каллия посмеивалась про себя, воображая его реакцию, но тот, похоже,
Бросив быстрый взгляд на Демарко, Каллия взяла воспоминание о мелодии, которая застряла у нее в голове, и направила его в инструменты. Музыка резко изменилась: бодрые звуки скрипки сменились новыми нотами, плавными, словно нож, вонзающийся в плоть. Еще одна скрипка выстроила вторую партию, а гитарный бой перетек в свежий мелодичный перебор, добавляя острые грани к плавным линиям.
Каллия, недолго думая, распустила волосы и расстегнула свой легкий жакет, сбрасывая ботинки, чтобы остаться в одних носках.
– Чт… – Плечи Демарко мгновенно напряглись. – Что вы делаете?
– А сами как думаете? – Она бросила вещи в только что очищенный угол и повернулась, чувствуя, как движение пробегает по телу, словно рябь по воде. – Отворачиваться необязательно, Демарко. Я же не голая, я просто хочу…
– Я понял, что вы делаете. – Тот упрямо продолжал стоять к ней спиной. – И если вы думаете, что я к вам присоединюсь, то вы просто свихнулись.
– Я не буду вам мешать, – с улыбкой пообещала она, вскинув руки в воздух и делая высокий мах ногой. Нужно было размяться. Она слишком давно не двигалась так свободно.
Покачивая бедрами, Каллия подошла к ящику с инструментами, взяла метлу и принялась выметать пыль из труднодоступных уголков, тихо мурлыча себе под нос. Она представила, как снова танцует в Доме и ее тело горит, а с волос капает пот. Бывало, Каллия оставалась мыть полы в зале под музыку. Ей хотелось, чтобы шоу продолжалось, пусть даже оно существовало только у нее в голове.
Но сейчас, когда взгляд Демарко то и дело обращался к ней, все казалось намного реальнее.
– Вы на меня пялитесь, – сказала она и пнула ведро, разливая воду по полу.
– Вы меня отвлекаете, – парировал он, глядя на растекающуюся мыльную жидкость. – Осторожнее, не поскользнитесь.
– На чем я только не танцевала в своей жизни.
Босиком на углях, в туфлях на каблуках на льду. Свисая с люстры. Зрителям не интересно было долго смотреть на одно и то же. Их нужно было постоянно удивлять. Волновать чудесными и опасными трюками.
– Значит, вы были танцовщицей в клубе?
Каллия помедлила. Он мог бы догадаться, что не следует задавать такие вопросы, но вся эта игра в загадки вдруг показалась ей такой пустой. Все эти тайны и правила. Она не хотела больше играть в эту игру. Уже давно не хо- тела.
– А вы теперь думаете, что общаться со мной – это ниже вашего достоинства? – Каллия бросила тряпку в лужу. – Остальные считают именно так.
Хорошо еще, что Демарко был
– За всю свою карьеру я повидал немало танцовщиц, ассистенток и других артисток, – ответил Демарко после длинной, выдержанной паузы. – Я знаю, что именно они трудятся больше всех, хотя работа у них чаще всего неблагодарная и не приносит им признания.
Он смотрел на нее так пронзительно, что теперь уже Каллии захотелось отвернуться. Ему хватало одного слова, одного взгляда, чтобы пригвоздить ее к месту. Ему достаточно было рассмеяться, улыбнуться, даже просто приподнять бровь. Каллию злило, что его мельчайшие движение имели над ней такую власть.
– Хотела бы я увидеть вас на сцене, – тихо призналась она, разминая запястье. – И чтобы вы продолжали выступать.
Его плечи сковало напряжение.
– Почему?
Каллия не боялась быть отвергнутой, не боялась, что ее слова прозвучат глупо. Может, если она произнесет их, они все-таки сбудутся.
– Потому что однажды мы могли бы выступить вместе.
Она все чаще пыталась представить себе эту картину. Как бы они смотрелись на сцене, как повели бы себя их силы – столкнулись бы в противостоянии или пришли в гармонию? В этом смысле в магии было нечто очень личное. Каллия никогда не чувствовала себя такой живой и настоящей, как когда выступала на сцене. Или когда изучала новые фокусы с Джеком. Она сама не ожидала, что почувствует такую близость и взаимопонимание. Несмотря на все свои старания, Каллия не могла забыть прежнее родство душ.
Внезапно в воздухе повеяло холодом. Музыка умолкла без внимания Каллии, которая отвлеклась на Демарко. Тот отвернулся.
– Этого не будет.
Она закусила губу.
– Но почему…
– Не спрашивайте. Пожалуйста. – Демарко потер переносицу и бросил тряпку на пол. Его поза выдавала напряжение. Он весь окаменел, словно они вернулись к началу их знакомства. Снова стали чужими.
– Вы первым задали вопрос, и я ответила. – Не в силах совладать с собой, она потянулась к его локтю. – Послушайте, я не хочу ссориться.
Демарко отстранился, качая головой.
– Это… Все это было ошибкой.
Он зашагал прочь, а Каллия так и осталась стоять с поднятой рукой.
– О чем вы?
– Я зря согласился стать вашим наставником.
Он говорил неискренне. Каллия последовала за ним, напряженная до предела.
– Что?!
Тот продолжил идти, не обращая на нее внимания. Демарко не слышал приближающихся шагов ее босых ног и не успел увидеть ее, прежде чем она прижалась спиной к двери, заслоняя ему выход. Их лица оказались совсем близко. Его грудь едва не соприкоснулась с ее. Его взгляд скользнул к ее губам. Потом Демарко моргнул, приходя в себя, и резко отшатнулся.