Где правда, там и ложь
Шрифт:
…Мадрид – Цюрих – Лондон – Оер-Эркеншвик. Прекрасно! Сюда стоило заглянуть только для этого.
Чертёнок на моём плече просто лопался от удовольствия, ангелочек на другом плече в отчаянии прятал лицо в ладонях. Но я не успела засмеяться – за моей спиной послышались голоса.
– Цветы пришлют сегодня в полдень, семья принесёт ещё фотографии, музыка будет на кассете, – произнёс один голос, а другой ответил:
– Говорю тебе десятый раз: ты можешь идти, Якоб, у нас всё под контролем. И это называется CD, а не кассета.
Я обернулась и увидела
– Но в пятницу у нас похороны Грундермана, и по поводу лилий нам надо бы ещё раз…
– И с этим мы разберёмся без тебя, – перебил его тот, что помоложе. И тут они увидели меня.
– Прошу прощения, – сказал распорядитель постарше. – Мы не слышали, как вы вошли.
– Но звонок был, динь-динь-дон-дон, – машинально ответила я. Чертёнок прошептал мне на ухо несколько возможных объяснений, начиная от «Я только хотела спросить дорогу» и кончая «Мой дедушка лежит на смертном одре, и я ищу подходящий ритуальный зал». Ангелочек онемел от страха (мне жаль это говорить, но пока от него было мало толку).
– Фрау Розер? – спросил распорядитель помоложе и протянул мне руку.
Я ничего не ответила, но сердечно пожала ему руку.
– Вы должны были быть здесь в 16 часов.
Я не могла, я ходила к психотерапевту. И, похоже, мне сейчас неплохо бы отправиться туда же.
– Разумеется, пунктуальность – одно из наших требований, – сказал пожилой. Представьте себе: здесь на похоронах сидят пятьдесят человек и ждут органную музыку – а вы не пришли.
– Я обычно очень пунктуальна, – ответила я. – Почти маниакально пунктуальна.
– Я разберусь, Якоб, – сказал молодой распорядитель. – Это быстро. – Пожилой вышел за дверь, ангелочек на моём плече очнулся от своей летаргии и закричал: «Быстро! За ним!», а молодой распорядитель в это время взял меня за руку и повёл к органу.
– Будем откровенны: между нами говоря, всё меньшему количеству людей нравится органная музыка. Большинство предпочитает музыку из консервной банки, что к тому же и дешевле. Но тем не менее – если какой-нибудь клиент заказывает органиста, мы не будем предоставлять ему любителя, который может нас опозорить. В конце концов, наш ритуальный зал не зря известен далеко за пределами города. Поэтому мы хорошо платим.
Прекрасно. Разве фрау Картхаус-Кюртен не сказала мне сегодня, что я должна задуматься о работе? Почему бы мне не стать органисткой на похоронах? Это было бы во всяком случае оригинально. И здесь по крайней мере не встретишь людей в прекрасном расположении духа, которые будут действовать мне на нервы своими счастливыми лицами.
– Ваши бумаги производят очень хорошее впечатление, четыре семестра церковной музыки в Дюссельдорфе, одиннадцать лет игры на органе в вашей общине… – Тут он нахмурил лоб. – Вы, вероятно, рано начали?
Я кивнула.
– Я своего рода вундеркинд.
– Ну сыграйте, пожалуйста. – Он приглашающе показал мне на орган.
Я
Я сыграю что-нибудь из Баха – это так подходит к органу и вообще к теме.
Я сыграла первый аккорд. Ничего не произошло.
– Разумеется, вам надо сначала включить его. – сказал мужчина и нажал на какую-то кнопку сбоку.
– Ах да, простите, – ответила я. Инструмент был, естественно, электронный, иначе у него была бы куча труб. Но по крайней мере он звучал знакомо, как клавесин. Я сыграла несколько тактов прелюдии Баха и почувствовала себя совершенно в своей тарелке. Но вдруг – чёрт его знает, почему – орган зазвучал как струнный оркестр. Ах, эти электронные инструменты вообще не стоит воспринимать всерьёз, это не для профессионалов.
– Очень красиво, – сказал мужчина. – Может быть, в вашем репертуаре есть что-нибудь более торжественное?
– Конечно, – ответила я и наугад нажала на пару клавиш. Сейчас уже левая рука играла на нижней клавиатуре как на фортепьяно, а правая – на верхней клавиатуре как на виолончели. С ума сойти. Не переношу электронные инструменты. Они притворяются не тем, кто они есть на самом деле. Я сыграла первый пассаж из «Итальянского концерта» Баха, и он прозвучал совершенно искажённо. Но похоронных дел мастеру это, похоже, понравилось, во всяком случае, он одобрительно улыбался.
– Это Бах? Мы ненавидим Баха! – услышала я женский голос и чуть не уронила ноги на педали.
– Ой, – сказал чертёнок, а ангелочек упал в обморок.
14
«Люди в жизни всегда встречаются дважды»
Я знаю, это уже было.
Но – эй! – посмотрите, как часто
эта дурацкая фраза бывает верной.
Глядя поверх органа, я увидела, что пожилой распорядитель вернулся в зал вместе с юной дамой и молодым человеком. Они несли кучу холстов в деревянных рамах. Хотя вновь прибывших я видела чуть ли не со спины, я тут же узнала их обоих. Это были Лео и его сестра Хелена.
– Пожалуйста, извините, фрау Розер, – прошептал мне молодой распорядитель. – Будьте добры, играйте дальше, только, наверное, не Баха, и немного потише.
Я временно превратилась в соляной столб и была не в состоянии что-то ответить. Хотя Лео и Хелена стояли сейчас ко мне спиной, я чувствовала себя так, как будто меня застали на месте преступления. И я никак не могла придумать, что мне сыграть. Кроме «В траве сидел кузнечик, зелёненький он был».
– О Божеобожеобоже, – стонал ангелочек, очнувшийся от обморока.