Где сокрыта библиотека
Шрифт:
— Чушь собачья.
— Это не так, — сказала Айседора, тон ее голоса был ровным и спокойным. — И я могу это доказать. — Она повернулась ко мне, — Я называла ее мама17, но близкие друзья обращались к ней Лулис. Она любила засиживаться допоздна и поднималась с постели только к обеду. Мама ненавидела кофе, но необъяснимым образом обожала темный шоколад. Она предпочитала кошек собакам, сладости — соленой еде, а чай пила с молоком, а не с лимоном.
Уит усмехнулся.
— Ты могла запросто узнать это, поговорив с ее знакомыми. Возможно, со старой
Айседора проигнорировала его, ее внимание было сосредоточено только на мне.
— У нее есть родимое пятно возле пупка.
— Опять же, служанка могла тебе об этом рассказать.
— Она красила волосы, потому что ненавидела свои седые пряди на висках. Но я всегда считала ее красивой. — Уит снова открыл было рот, но Айседора торопливо заговорила, обращаясь на этот раз к нему. — Когда ей было шестнадцать, она влюбилась в мальчика, который разносил газеты. Его звали Феличиано.
Уит замолчал.
Айседора никак не могла этого знать, только если бы мама лично не рассказала ей. Я сама узнала об этом случайно, подслушав одну из редких ссор родителей за закрытыми дверьми, когда они думали, что я сплю. Отец обвинял ее в том, что она поддерживает связь с Феличиано, но она категорически отрицала это. А также мама хранила флакончик с краской на прикроватной тумбочке в нашем доме в Аргентине. В течение многих лет я наблюдала, как она избавлялась от признаков старения.
— Она любила итальянские духи, — Айседора с крепко сцепила руки перед собой. Обреченная девушка, ожидающая приговора. — Ей казалось, что они пахнут римской…
— Романтикой, — мягко вставила я.
Она посмотрела мне в глаза, держа спину прямо, руки по-прежнему сжатыми в кулаки, гордость не позволяла опустить ей подбородок ни на дюйм. Она ждала моего решения, но во мне никогда не было сомнений. Я бы не прогнала ее. Я потянулась вперед, взяла ее за руку и осторожно потянула. Мы были одного роста и имели одинаковое телосложение. У нас была небольшая разница в возрасте. От нахлынувших эмоций у меня перехватило дыхание, когда я обняла ее. Я посмотрела на Уита через ее плечо, зная, что меня ждет разочарование на его лице.
Губы Уита сжались в тонкую линию, он сложил руки на груди. Но продолжал молчать.
— Она останется, — произнесла я.
Он отвел взгляд. Что ж, это не отказ. Маленький шаг в верном направлении.
Айседора отстранилась, ее подбородок слегка дрожал.
— Спасибо. Не знаю, что бы я делала, если бы ты мне не поверила.
— Мне почему-то кажется, что ты бы что-нибудь придумала. — Эта черта была свойственна нам обеим. Я убрала волосы с ее лица. — Не могла бы ты спуститься и заказать для нас чай? Думаю, он нам понадобится. И, возможно, раскладушку?
Она кивнула и вышла из комнаты, позаботившись о том, чтобы обойти Уита стороной. Его разочарование расходилось по комнате, как круги на воде. Впервые за три дня я осталась наедине со своим мужем.
— Я ей не доверяю, — сказал Уит, отходя от меня.
— Ты предельно ясно дал это понять.
Он остановился у противоположного конца кровати, продолжая избегать моего взгляда. Это было наше первое серьезное разногласие в роли супружеской
— Подойди ко мне, Уит.
Его голова поднялась. Он настороженно приблизился, будто думая, что я убегу, если у меня появится возможность. Когда он встал передо мной, я положила ладони на его грудь.
— У меня осталось не так много родни, — тихо сказала я. — И я верю Айседоре, Уит.
Он накрыл мои ладони своими, выражение его лица стало задумчивым. Казалось, он был не согласен со мной, отчего я разозлилась. Я попыталась отстраниться, но он не отпускал меня.
— Знаю, что не проявила должного благоразумия, — сказала я. — Но для меня очень важно, чтобы ты дал ей шанс.
— Ты говоришь о своей матери? — спросил Уит, сжимая мою руку. — Ты все еще чувствуешь вину за то, что случилось на Филе?
— Независимо от того, как на это смотреть, произошедшее все равно остается моей виной. Именно моя наивность сыграла на руку моей матери.
— Она манипулировала тобой, — сказал Уит. — И использовала твою любовь к ней против тебя. Ты ни в коем случае не должна винить себя за то, что хотела верить в заботу матери о твоих интересах.
Я медленно кивнула.
— Хорошо, но тогда ты не можешь продолжать сидеть на двух стульях, — я шагнула вперед и приподняла подбородок, чтобы лучше видеть его глаза. — Айседора была шокирована и застигнута врасплох. Так же, как и я. Действия ее отца не делают ее соучастницей автоматически.
— Я знал, что ты это скажешь, — пробормотал Уит. — Я думал, что утешаю свою жену, пока ты готовила аргумент против меня.
— Я не против тебя, — возразила я. — Только прошу, чтобы ты дал ей шанс.
Уит напрягся, его плечи закаменели. Он продолжительно, раздраженно вздохнул.
Я протянула руку и кончиками пальцев провела по его подбородку.
— Она совсем одна и нуждается в помощи…
— Я не хочу говорить об Айседоре, — отрезал он. — Я вообще не хочу говорить.
Затем он опустил руку на мою талию и притянул меня ближе. Я обвила руками его шею, встала на носочки и поцеловала его. Он застонал, прижимаясь к моим губам. Я задрожала, перебирая пальцами волосы на его затылке, когда он провел своим языком по моему. Уит оторвал меня от земли и наклонился, углубляя поцелуй. Когда мы оторвались друг от друга, дыхание у нас обоих было сбито.
Уит прижался своим лбом к моему.
— Ты думала обо мне, пока меня не было?
Я вдохнула его запах и кивнула.
— А ты?
— Ты, бывало, проскальзывала в моих мыслях.
Я сильно дернула его за волосы, и он рассмеялся, после чего опустил меня. Он подвел меня к кровати, единственному месту, где можно было присесть, и мы устроились на краю бок о бок. Мои ступни едва касались пола, в то время, как его длинные ноги были вытянуты. Его бедра были достаточно мускулистыми, и я сглотнула, вспомнив, как он выглядел, нависая надо мной, когда мягкие тени скользили по его лицу.