Где-то между чёрным и белым
Шрифт:
— Теперь единственная ваша работа — сидеть здесь и держать ее за руку.
Кристиан сел напротив Эвелин, когда она положила руки на стол, мысленно подготавливаясь к процедуре.
— Я буду держать тебя за руку, — прошептал он. — Пока ты мне это позволишь. — Его руки оставались на коленях, пока он ждал от нее знака, что она разрешит ему прикоснуться к ней. Его глаза умоляли.
Неуверенная, но сдерживающая желание простить его, она поверила, что он на самом деле сожалел. Что никогда не хотел причинить ей боль. Однако доверие было предано самым
Она вытянула пальцы, чтобы принять его предложение.
Эви испытала неожиданное, но сильное чувство облегчения, и даже не почувствовала, когда воткнули иглу. Единственное, что она знала — его рука сжимала ее.
Глава 24
Кристиан наклонился над подлокотником кресла, наблюдая, как размеренно и спокойно поднимается и опускается грудь Эви. Он нежно держал ее за руку, большим пальцем поглаживая тонкие пальцы девушки. Вина в его голове смешивалась с застарелым чувством собственной бесполезности, напоминая о событиях в его жизни, когда необдуманно брошенные семена неверных решений превратились в глубоко укоренившиеся ростки чувства неполноценности.
Все началось в средних классах, когда он впервые перебрался в Лас-Вегас. Другие дети дразнили чужака, все эти издевательские комментарии, якобы случайные толчки в коридоре школы. Хотя он делал все возможное, чтобы оставаться незамеченным, это не принесло особого успеха. Кристиан говорил себе, что это будет плохой год, потому что он новичок, и что следующий год будет другим.
Вообще-то, все действительно стало по-другому. Потому что было еще хуже. И казалось, что чем сильнее он пытался быть невидимкой, тем заметнее становился. Создавалось впечатление, что у него была нарисована мишень на лбу, и он понятия не имел, откуда она там появилась или как от нее избавиться.
К тому времени, как он стал старшеклассником, его дух был порядком сломлен. Он ничего не говорил своим родителям, но не мог больше думать о том, чтобы каждый день ходить в школу. Он был ростом сто восемьдесят три сантиметра, весом не больше шестидесяти двух килограмм и не совсем не умел драться. Когда он наконец подошел к отцу, тот настоял, чтобы Кристиан научился защищаться.
Его отец занимался с ним, дал ему тяжелую сумку и научил некоторым ударам. Кристиан был рад времени, проведенному с отцом, но внутренний противный голосок шептал, что, когда придет время, у него ничего не получится. И он станет разочарованием для отца. Независимо от того, насколько сильно его отец желал этого, Кристиан никогда не сможет драться. Он был тощим, худосочным, неуклюжим подростком.
Затем, в середине его обучения, в одиннадцатом классе, наступил тот дождливый день, долгожданный момент истины. Когда Кристиан вышел из школы, Райан, парень, который с самого начала доставал его, сорвал рюкзак Кристиана с плеча и бросил в лужу. Райан стоял с самодовольной ухмылкой на лице, молча бросая вызов Кристиану
Сейчас или никогда. Кровь мощным потоком понеслась по венам Кристиана. Но он все еще стоял как замороженный, неспособный как-то реагировать.
Райан специально подошел к Кристиану и сделал просчитанный, целенаправленный выпад в его лицо. Заметив ярость в глазах Кристиана, Райан изобразил притворный испуг, а потом презрительная усмешка расползлась на его губах. Когда Кристиан все еще ничего не сделал, Райан приблизился еще, его лицо теперь было в нескольких дюймах от лица Кристиана.
— Так я и думал. — Райан повернулся к своим двум друзьям, которые стояли рядом. — Чертов ссыкун, — выплюнул он. Мальчики засмеялись и начали уходить.
В следующие несколько секунд Кристиан потерял способность что-либо осознавать. Все стало размытым, кровь горячо пульсировала в голове. Он пришел в себя, сидя сверху на Райане и колошматя его без пощады. Единственное, что он мог вспомнить, прежде чем все стало еще хуже, было выражение полного шока, даже паники, на лице хулигана.
До того, как он смог по-настоящему насладиться своим триумфом, друзья Райана стащили его с тела врага. Райан вскочил, и затем они втроем начали бить Кристиана, меся его как котлету. Он не мог сказать, как долго это все длилось до появления охранника, который спас его.
Он никогда не забудет, как его мать в ужасе отшатнулась, посмотрев на его разбитое лицо, заходясь в истерическом рыдании. Вот тогда он испугался. Он еще не видел повреждений. Его папа замер как парализованный, затем медленно прошел в комнату. Его рот открылся и закрылся, на лице появилась дрожащая улыбка.
— Ты молодец, сын, — пробормотал он, осторожно обхватив его рукой.
Кристиан почувствовал облегчение от этих слов, но не поверил в них по-настоящему.
— О, ты бы видел тех ребят.
— Как вы можете шутить? — отрезала мать, прежде чем обратиться к охраннику. — Были ли арестованы эти мальчики? Они должны быть наказаны!
— Мэм, мы все еще пытаемся выяснить, что произошло, но дело в том, что именно ваш сын нанес первый удар.
— Если он это сделал, — голос его отца внезапно поднялся до крика, — значит, засранец заслужил это! И потом, этот кусок дерьма заставляет своих дружков драться за него, втроем против одного!
— Джон, — смущенно прошептала мать Кристиана.
В большинстве случаев отец Кристиана вел себя сдержанно Его повседневная работа в качестве фармацевта не требовала, чтобы он был агрессивным или вступал в спор. И тем не менее сейчас Кристиан мог видеть, как вена пульсирует на шее отца, пока он продолжал свою гневную тираду, отчитывая охранника, человека, который в реальности и пришел на помощь его сыну.
В итоге Райана и его друзей исключили из школы, а Кристиан получил пятидневный отдых на зализывание ран. Ученики, которые ранее никогда не принимали участия в его жизни, засвидетельствовали тот факт, что перед инцидентом над ним постоянно издевались.