Где я?

Тишуков Сергей

— Возвращайся! — приказал Ломов, — Займёшь место на крыше схрона, рядом с Попаданцем.

— Выполняю, — ответил азиат и замолчал.

— Движения в тылу не наблюдаю, — начал свой доклад Золотарёв, — Чисто до самого бункера. Девственно чисто. Наши следы ветер замёл песком.

— Принял, Попаданец. Жди подкрепления. Узнаю, что в карты на посту играете, обоим бошки откручу. Против часовой стрелки.

Глава 24

Юркнув в схрон, Денис сразу метнулся к стене и сполз на песок, тяжело дыша от возбуждения. На этот раз он не притворялся. Вообще не думал о товарищах, собравшихся в помещении

и пребывающих в крайней степени растерянности. Многие, в том числе и бурлаки, дотащившие до пролома груз, смотрели на него широко раскрытыми от ужаса глазами. Ребята улепётывали так, что ничего не видели, кроме стены родного убежища, манящей к себе обещанием главного приза — возможности выжить.

Для разведчика это был совсем не героический поступок. Наверное, нужно было придать лицу более серьёзное и ответственное выражение, успокоить всех, заверив, что их оружие способно остановить любого врага. А он влетел, как будто ему дали хорошего пинка на входе. С глазами оленёнка, впервые увидевшего волка, и перекошенным от вида крови ртом.

Ну и ладно. Пусть успокаивают мародёров, буквально задыхающихся от недостатка кислорода. Те явно бежали не оглядываясь, волоча за собой тяжёлые и неудобные шкафы, наполненные порубленной топором мелочью, вроде столов, стульев, стеллажей и комодов. Скорее всего, парни ничего не видели, а ускорение им прибавляли сухие щелчки выстрелов да рычание, почуявших добычу, псов.

Испуг участников наложился на тревогу сидящих в неведении, в замкнутом пространстве людей, что создало взрывоопасную смесь страха и трепета перед неведомым. Итогом всегда становится либо истерия, либо паника, но Черов об этом даже не думал. Его реально колотило изнутри от возбуждения и, в чём стыдно признаться, огромного чувства самоудовлетворения. Наверное он действительно был законченным эгоистом, если потёк от странного концентрированного экстракта, выброшенного в кровь и воздействующего на его нервные окончания. Здесь и адреналин, часто называемый гормоном страха, оттого, что выплёскивается при сильном волнении или физической нагрузке. И серотонин, эндорфин и прочие моноамины, сводящие с ума от радостного экстаза.

Да! Денис пятиминутным боем с жуткими собаками доказал правоту Дерюгина, в своё время отстоявшего право желторотого лейтенанта быть зачисленным в элитный состав «Песчаных Эф». Не посрамил доверия! С честью выдержал первое боестолкновение, хотя до этого его визави на полигоне был только условный противник, управляемый бездушным Искиным. Он смог! Пусть из первых семи выстрелов лишь одна пуля попала в цель. Вон Сахраб, лучший снайпер в Закаспийском регионе, тоже попал всего раз. Не будем считать случаи, когда требовалось добить уже обездвиженного врага. А ведь ему было проще. Псы могли ориентироваться по направлению ствола и движению пальца на спусковом крючке. Черов был у них на ладони. Сахраба же, на верхней площадке лестницы, они не могли видеть. Это колоссальное преимущество и всё равно капитан попал только один раз.

— Что ты сказал? — шлёпнула по плечу Сафонова, внимательно рассматривая расширенные зрачки коллеги.

— Я? — удивился Денис, внезапно вытащенный в реальность из мира собственных мыслей.

Только сейчас он сообразил, что не просто сидел, откинувшись на шершавую поверхность стены, а всё это время бормотал, то ли анализируя произошедшее, то ли оправдывая свои действия.

— Да ты! — усилила нажим Сафонова и, подсказывая правильный ответ, добавила, — В чём было преимущество Сахраба?

Пелена гормонов, словно мутная взвесь, возникающая

в небольшом затоне, если по дну хорошенько пошурудить палкой, начала оседать. Сознание прояснялось, заталкивая эйфорию как паклю в трещины протекающей лодки. Денис собрался, а чтобы получить время на размышление, жадно припал к фляжке. Затем вытер губы салфеткой, согнул в гармошку резиновую бленду и надел колпачок на объектив прицела.

— Командир предположил, что собаки разумные. С этим не согласен. Тут что-то другое.

— Аргументируй! — потребовала Сафонова.

— Умение уворачиваться от выстрелов животные могли приобрести из опыта частых столкновений с врагами. Что-то вроде ускоренного курса естественного отбора. Выживали те особи, что умели предугадать выстрел и уклониться от пули. Скажем, следя за направлением ствола и пальцем на спусковом курке. Понимаешь меня?

— Кажется, да, — кивнула Мария, — Собаки видели тебя и Пешню. Концентрировали внимание на ваших действиях и благодаря этому им удавалось уворачиваться. Сахраб же находился вне поля их зрения. Они не имели возможности контролировать направление его ствола и, уж тем более, видеть его палец.

— Вот! — обрадованно подтвердил Черов, — Тем не менее он попал только один раз. Почему?

— Ими кто-то управлял, — осторожно предположила Сафонова.

— Тот пёс, что прятался в развалинах дома, — убеждённо заявил Равхан, — Больше некому. Он главный! Он находился в том же доме, где призоры добывали материал для костра. При этом не предпринимал каких-либо попыток напасть на работников. А у него было преимущество! Он хорошо знал место, а у мародёров заняты руки. С оружием был Пешня, но в лабиринте коридоров и комнат такую угрозу легко можно локализовать. Что это значит?

— Что в функции пса входило только наблюдение и координирование остальных участников группы, — привычно подхватила Сафонова, придавая предположению законченный вид, — Он спрятался, избегая контакта, чтобы продолжить мониторить происходящие на его участке события. Ждал удобного момента, чтобы напасть. А затем, когда понял, что миссия мародёров выполнена и они с добычей спокойно вернутся в лагерь, дал команду на атаку.

— Нет, — потряс головой Черов, — С первым пунктом согласен, но команду дал кто-то другой. Он наблюдатель. Типичный расклад по обязанностям в составе разведгруппы.

— Я, если позволите, вставлю свои пять копеек, — тактично прокашлявшись, заявил Геворкян, — Вы рассуждаете с точки зрения военных. Это неправильно! Вы априори взяли за основу разумность этих существ и пытаетесь объяснить их действия с единственно известной вам позиции. Это софистика! Не нужно ставить телегу впереди лошади. Если это боевая разведгруппа, то её кто-то послал на задание. Начните с этого.

— Проф прав, — твёрдо сказал Ломов, заходя в схрон, — От себя добавлю, что собак кто-то целенаправленно готовил. Дрессировал, если хотите. Не могла стая бродячих псов спонтанно собраться и напасть на хорошо вооружённых людей, тем более, что они предвидели последствия. Это слишком тупо для естественного отбора, приоритетом которого всегда стоит выживание вида. А здесь налицо фанатичное самопожертвование. Предлагаю, отложить дискуссию. Сейчас нужно помочь Гизмо сменить позицию. Танк, подготовь два комплекта сухпайков и дополнительные фляжки с водой. Манюня, добавь что-нибудь из своих экстрактов. Чтобы сон не сморил. Учитывай, что возможно чьё-то намеренное воздействие на сознание. Уже готов поверить и в контролёров, и в зачаровывающие пеньки. Я отнесу, пока окончательно не стемнело.