Где я?
Шрифт:
— Или пытаются унизить, — предположил Денис, — Гизмо, чего замер?
Мельников действительно вёл себя странно. После первой шутки он скорчил такую удивлённую гримасу, будто внезапно увидел бабу Нюру, выходящую голой из бани. Было такое в средних классах, когда они ожидали, что первой выскочит в прорубь её дочка. Шок и переосмысление жизненных приоритетов.
Черову захотелось дать товарищу подзатыльник, но не рискнул ломать строй. Всё-таки ситуация была достаточно официальной.
— Вы рассчитываете на моё
— Слова давно ничего не значат, — самоуверенно заявил военный, — Ваша кровь нам не нужна. Достаточно простой биометрики. Важно, чтобы на будущих переговорах с вашим руководством, мы имели прямые доказательства вашей добровольной сдачи. Вы же подтвердите, что за четыре дня на вас не оказывали никакого давления?
— Вы убили одного из моих людей из научной группы.
— Досадное недоразумение, — фыркнул переговорщик, — Сработал защитный механизм. Он мог озвучить версию, которая на тот момент была преждевременна.
— А собаки?
— Считайте, это проверкой вашей боевой подготовки.
— Значит, мы заложники? Хотите получить выкуп или обменять на кого-то?
— Стимул для вашего руководства не уклоняться от переговоров с нашим командованием.
— Что я должен сделать?
— Для начала скан сетчатки глаза.
— Не поможет. Структура изменена употреблением сильного стимулятора.
— Для нас это не проблема. Программа восстановит исходные данные.
— Это проблема для нашего руководства. Оно не поверит, что скан был сделан добровольно.
— Тогда начнём с дактилоскопии. Вам даже скафандр снимать не придётся.
Военный дал знак одному из сопровождающих и тот достал девайс, похожий на древний прибор для считывания штрихкода.
— Протяните руку, расслабьте пальцы, — предложил имеющий нашивки старшего солдата, обходя на шаг своего кубического начальника.
Ломов тоже попытался сделать шаг вперёд, но внезапно очнувшийся Мельников, заорал:
— Это не люди, командир! Это аватары!
Его дальнейшие действия не смог предсказать никто. Он ухватил Ломова за вшитый ремень на спине и дёрнул назад. Одновременно с этим выпустил очередь из автомата, прижимая приклад АМБ к боку локтем.
— Ты что творишь? — гася инерцию от рывка, взревел Ломов. Но дело уже было сделано.
Выстрелы с близкого расстояния отбросили всех троих назад и они без признаков жизни рухнули навзничь, уставясь в утреннее небо, подобно князю Болконскому в битве при Аустерлице.
— Они в брониках, — придя в себя, крикнул Ломов, — Нестор, хватаем офицера и рысью к телеге. Гизмо, прикрываешь. Всем! В походную колонну! Манюня, за руль! Уводи людей! Лишай покажет дорогу. Начинай движение. Мы догоним.
Раздались команды Сафоновой, определяющей каждому его место. Дольше всего она звала Попаданца, но тот почему-то не отвечал.
Ломов и Черов
— У одного пена изо рта пошла, — доложил Мельников, — Видимо, сломанное ребро пробило лёгкое. Не жилец.
Через секунду он уже стрелял в выбегающих из-за развалин аборигенов.
— Один дотащу, — заявил Ломов, едва они обогнули «дом администрации», — Помоги взгромоздить это на спину и обеспечь отход товарищу.
Черов вскинул АМБ, смахнув колпачок с оптического прицела. Бегущих было не больше дюжины. Они пытались стрелять на ходу, но толку от бесприцельной стрельбы мало. Здесь многое зависит от плотности огня, а оружие, имеющееся в распоряжении нападавших, не позволяло этого сделать. Во всяком случае, стреляли они редко. К тому же трое уже лежали, сбитые пулями Родиона.
Черов снял вырвавшегося вперёд и крикнул:
— Гизмо, отходи! Прикрываю!
— Перезаряжаю! — ответил тот и, после паузы, зигзагом, на полусогнутых помчался к позиции Дениса.
Убийство возглавлявшего нападавших, а это был, несомненно, офицер, никак не повлияло на движение. Никто даже не притормозил, чтобы справиться о состоянии командира. Не видно было ни одного медика, пытающегося помочь раненым. Денису это показалось странным. Впрочем, не более, чем всё остальное. Может, аборигены не ожидали подобного развития событий и не подготовились?
Сняв ещё парочку, Черов заметил, что крайний слева резко подломил колени, а половину головы снесло напрочь.
Стреляли с крыши небоскрёба, расположенного на противоположном конце площади. Сахраб не мелочился, лупил разрывными, чтобы наверняка.
— Уходим! — хлопнул по плечу пробегающий Мельников, — Они не люди, не остановятся.
— Подсоби командиру, этот с кубарями довольно тяжёлый. Осталось пятеро. Нам с Сахрабом на один укус.
Пока Денис болтал, Равхан снял троих. Всё-таки хреновый из Черова боец. Никакой дисциплины.
Когда пространство позади «здания администрации» очистилось от бегунков, Черов неспешно осмотрел в оптику руины на краю площади. Ожидал появление собак или резервистов, но среди развалин движения не обнаружил.
— Чисто! — объявил в микрофон и, прикрыв колпачком прицел, побежал по следам товарищей.
— Чисто. Подтверждаю, — продублировал Равхан.
Догнать телегу удалось минут через двадцать и то благодаря допингу и подготовке. Ребята не жевали сопли, а улепётывали с места боестолкновения со всех ног.
Связанный пленник лежал на телеге, уткнувшись в бёдра Вероники. Одной рукой девушка не позволяла двухкубиковому смотреть по сторонам, другой держала у виска пленника табельный «Грач». О том, что пуля пробьёт голову и попадёт в сидящую сбоку Забелину, она не подумала.