Гений зла (сборник)
Шрифт:
произведениях.
Т.о. нельзя относить субъективное мнение Бунтмана С.А. в
отношении музыкальных произведений Локшина А.Л. к
сведениям, умаляющим честь и достоинство композитора.
Исходя из сказанного, руководствуясь ст. 221 ГПК РСФСР,
Прошу:
Оставить иск без рассмотрения.
Приложение:
Первый заместитель Главного
Бунтман С.А.
редактора Радиостанции
(подпись)
«Эхо Москвы»
Птицына К.В.
Представитель по доверенности
(подпись)
№02/02/01 - ДН от 2 февраля
2001 г.
ПРИЛОЖЕНИЕ 5
Б.И. Тищенко – А.А. Локшину
Дорогой Саша!
Получил Вашу книгу «Гений зла» [имеется в виду первое издание
– А.Л.] <…>.
Я всегда любил Александра Лазаревича, его музыку и никогда не
верил слухам. Хочу еще раз вспомнить, как мы с Дмитрием
Дмитриевичем Шостаковичем пришли на исполнение
«Реквиема» А.Л. в зал им. Чайковского (латинские слова были
заменены на слова, наспех написанные <…> и посвященные
жертвам войны) и Д.Д. оглядел полупустой зал и сказал:
«Неужели на восьмимиллионную Москву не нашлось восьмисот
человек, чтобы послушать гениальную музыку Локшина?» Потом
я случайно встретил в троллейбусе Наташу Гутман и рассказал ей
этот эпизод, и она сказала: «И правильно, что не ходят». –
«Почему это!?» – «Потому, что...», тут она замялась и не помню в
каких словах пересказала мне один из слухов. Я резко возразил и
сразу почувствовал, откуда ветер дует, а между нами с Наташей
сразу произошло отчуждение. А Дмитрий Дмитриевич в этом
смысле был очень проницательным и чутким человеком. Как-то я
сказал ему, что иногда захожу к человеку, очень подкованному в
истории и теории музыки, чтобы пополнить свой
интеллектуальный багаж. Д.Д. замялся и, подумав, сказал: «Я на
Вашем месте не стал бы водиться с человеком, который служит в
органах». Имени этого человека я называть не буду, так как он
давно уехал за границу и там скончался. Но Д.Д. в таких делах,
мне думается, никогда не ошибался.
<…> Что касается NN, то, как говорится в одной литературной
эпиграмме, «... горе здесь не от ума». Кроме того, есть русская
поговорка относительно того, кто « ... опаснее врага». Его беда
(не вина) в том, что он хочет при незнании истины казаться чело-
веком осведомленным.
Вчера (14.V)
Александру Лазаревичу Локшину и показал студентам «Песенки
Маргариты». Впечатление было шоковым. Утром, когда я
готовился к этому уроку, я переслушал старую пластинку,
некогда подаренную Вами, и чуть не разрыдался. На уроке я
демонстрировал СD, подаренный мне недавно Рудольфом
Борисовичем Баршаем. Ещё на этом же уроке я показал 7-ую
симфонию Александра Лазаревича, записанную на этом же
диске, с партитурой, подаренной автором с дарственной
надписью. Музыка Локшина будет звучать у нас и впредь.<…>
...Ваш Борис Тищенко
15 мая 2001г.
СПб
P.S. Сердечный привет Татьяне Борисовне!
ПРИЛОЖЕНИЕ 6
А.А. Локшин Искусствоведение в штатском
В июне 2001-го года, когда первое издание «Гения зла» было уже
напечатано, в Москву из Баден-Бадена ненадолго приехала Инна
Львовна Кушнерова, мать Лены. Мы созвонились и договорились
о встрече, назначили день и час. Я должен был приехать к Инне
Львовне, привезти ей книжку и рассказать кое-что про свои (до-
вольно удивительные) приключения в суде. Инне Львовне всё это
было интересно, – ведь она знала моего отца с очень давних пор.
В 1944-ом году она присутствовала на госэкзамене, который
моему отцу разрешили сдавать благодаря ходатайству
Мясковского, а потом училась у моего отца в Консерватории.
Инна Львовна много лет уже не была в Москве, и тем для разго-
воров накопилось предостаточно. И вот, во время нашей
оживленной беседы, раздался звонок*, и незнакомый мужской
голос попросил к телефону Александра Лазаревича. (Напомню
читателю, что Александром Лазаревичем звали моего отца. Это
весьма редкое сочетание имени и отчества; я, во всяком случае,
такого имени-отчества больше ни у кого не встречал.)
– Здесь такие не живут, – ответила Инна Львовна, немного
изменившись в лице.
* Звонок раздался примерно через 10 секунд после того, как Инна
Львовна переспросила меня, действительно ли я не слышал от отца
имени человека, виновного в арестах.
Теперь я должен, – чтобы всё стало ещё более ясно, – сказать две
вещи.
Первое. К моменту этого телефонного звонка мой отец уже
четырнадцать лет как умер.