Genyi Zhiznetvorchestva
Шрифт:
Когда я закрыл окно, все возвратилось на прежние места:
небо вынырнуло из стакана и сигаретным дымком вытянулось вверх, комната
вернулась в комнату, лес шагнул в лес, только не было ни птицы, ни книги.
В течение дня я несколько раз то распахивал, то закрывал окно.
А сейчас уже поздний и глубокий, как колодец вечер.
Но до сих пор – ни птицы, ни книги.
А что я?
А я ничего…
5. В БЕСЕДКЕ ПОД ЧАСАМИ
– Времени
просто, когда пространство светлое – мы говорим: утро,
просто, когда пространство яркое – мы произносим: день,
просто, когда пространство плотное – мы отмечаем: сумерки,
просто, когда пространство мшистое – мы ощущаем: ночь.
– Зато есть часы –
механические тараканы,
ощупывающие усиками стрелок
границу загона в 360°.
– Круг не загон, а закон.
– А, разве закон – не загон?
– Закон – это то, что за коном.
– А что на кону?
– Жизнь!
– Ух ты!
33
6. Я ХОЧУ ПРЕВРАЩАТЬСЯ
Лиловое небо стекает в гущу солнечно-зеленой хвои, нанизанной на бурые буры
сосновых стволов.
Пока я писал эту строку, небо сделалось почти белесым, и с хвои исчезла зелень.
Превращение произошло, можно сказать, прямо на глазах. Интересно, что в этот
момент произошло с моими радужками?
Когда мы употребляем расхожее, шаблонное "прямо на глазах", думаем ли мы о
самих глазах? А, что если исхитриться и подсмотреть за ними, за глазами в такую
минуту? Что происходит с ними?
Куда утекли зеленое и лиловое, плескавшееся в моих радужках? Теперь они внутри
меня, и я их ощущаю, и пишу о них. И пока я пишу эту строку, они вновь появляются
за окном, выныривая со дна радужки.
Пейзаж за окном повторяется, как судьба.
И дело даже не в том, что, как сказал Гераклит "дважды нельзя войти в одну и ту
же реку", дело даже не в том…
Мы и не входим в реку. Реки наплывают на нас. Одни и те же или нет – не имеет
значения. Реки тоже переселяются. Они несут сами себя, поддерживая свои воды, как
мать – младенца. Так и судьба несет сама себя, и мы – ее воды.
Судьба повторяется, как пейзаж за окном, как образы мира, пляшущие в радужках.
Судьба – это и есть повторение. Сплетение, переплетение, пересечение и
возобновление того, что "уже было". Поэтому судьба – память.
Без памяти нет узнавания. Без узнавания нет познания. Мы живем и выживаем,
потому что узнаем и припоминаем.
Когда я выезжаю на перекресток, я помню – надо посмотреть на светофор. Но мне
необходимо его узнать среди десятков других объектов.
какой цвет, какому действию соответствует. Потом узнать этот цвет. Ничего нового в
светофоре нет. Он, конечно, не тот же, что вчера, но он – такой же, как вчера. Этого
достаточно для узнавания.
Галактический светофор для меня, землянина – пейзажи.
Пейзаж – понятие универсальное, и оно касается не только начертаний и цветовых
орнаментов природы. Пейзажи бывают, бывают и есть: наши внутренние – пейзажи
чувств и переживаний, и состояний. А также в наших отношениях присутствует вся
начертательная геометрия вкупе со всем спектральным многоцветием высказанного и
неизреченного. Фигуры судьбы – это также: эллипсы, параболы, синусоиды,
пересекающиеся параллели устремлений, параллельные вертикали веры,
перемежающиеся многоточия… только точек здесь нет…
Смысл судьбы заключается в том, что не мы совершаем действия, а действия
совершают нас.
Смысл судьбы заключается в стереометрии воспроизведений.
Он заключается на воспроизведении прадействия – того, что уже некогда было и
когда-то совершалось. В таком самозамыкании кто-то может увидеть унылую
монотонность стереотипных шаблонов порождаемой безысходности. Но это не так.
Во-первых, нигде нет ни входов, ни выходов вообще – чтобы мыслить о
безысходности. Входов и выходов нет, но есть только переходы.
Во-вторых: там, где есть ход, не может быть безысходности. Потому что сам по
себе ход отрицает любую безысходность. И среди Священных Писаний есть Книга
Исхода, но нет Книги Безысходности.
34
Стало быть, повторение – это не прилипание к пройденному, а его подъем –
возобновление. Если и дальше продолжать оперировать антитезами, то – нового нет,
есть возобновление, или: новое – это возобновление.
Если я предыдущим днем ехал отрезком пути А – В, то сегодня, повторяя эту
дорогу А – В, я не отбрасываюсь во вчера, но это самое вчера перебрасываю в сегодня
– совершая действие, называемое возобновлением.
Не надо забывать старое. Не узнаваемое старое, не узнается как новое. Новое – это
не хорошо забытое старое. Новое – это хорошо помнящееся старое. Тот, кто хочет уйти
от старого, от памяти, от повторения – тот стремится выкинуть свою судьбу. Все равно,