Герцогиня-дуэлянтка

Спенсер Минерва

– Я знаю, что следующие несколько месяцев имеют решающее значение, как знаю, что мы отправляемся в Европу за Бенджамином, а вовсе не для того, чтобы я мог насладиться давно откладываемой поездкой на континент.

Вторая часть фразы заставила Стонтона улыбнуться, как и надеялся Гай, и он пообещал:

– Я не сделаю ничего такого, что поставило бы под удар нашу миссию или жизнь Бена.

Стонтон шумно выдохнул:

– Я знаю это, Гай, и не хотел тебя обидеть. Просто ты… э-э… склонен оставлять за собой след из разбитых женских сердец.

Гай

хотел возразить, что по нему сохло не так уж много женщин, но в целом его друг был прав. Гай беспечно относился к своим любовным похождениям и всегда надеялся, что его любовницы – а он никогда не связывался с юными девицами, только с опытными женщинами – воспримут их совместное времяпрепровождение как то, чем оно, по сути, и было, а именно возможностью насладиться чувственным удовольствием. Случалось, правда, что дамы меняли свои планы и пытались склонить Гая к браку, хотя поначалу у них и в мыслях этого не было, даже у замужних дам возникали подобные навязчивые идеи.

По собственному опыту Гай знал, что лучший способ избежать крушения надежд любовницы – прекратить отношения с ней задолго до того, как она начнет на что-то надеяться. Именно поэтому он заработал репутацию бессердечного распутника, что, по его мнению, было несправедливо – ведь он всего лишь старался не разбивать сердца.

Капля дождя ударила Гая по носу и вывела из раздумий. Стонтон все еще смотрел на него, озабоченно хмурясь.

Улыбнувшись, Гай похлопал друга по плечу:

– Ты не обидел меня, старина. По правде говоря, последнее, что мне сейчас нужно, это любовные приключения. Только не после разговора, состоявшегося у меня с дедом на прошлой неделе.

Стонтон поморщился:

– Плохие новости?

– Да, его светлость сообщил мне, что дела в герцогском поместье значительно ухудшились.

– Гай, ты уверен, что действительно хочешь отправиться во Францию? Я не стану тебя осуждать, если…

– Не говори глупостей! Конечно же, я еду. К тому же дед сказал, что в конце года необходимо объявить о помолвке. А это уже совсем скоро. Свадьбу же можно отложить до середины следующего года.

Гаю не нужно было объяснять другу подтекст, звучавший в словах старого герцога. Они оба и так знали, что он имел в виду. Как только мужчина объявлял о помолвке с богатой наследницей, кредиторы тотчас же становились терпимее и выражали готовность предоставить еще больше кредитов.

Поместье Фейрхерст остро нуждалось и в том и в другом.

Стонтон сочувственно вздохнул:

– Есть кто-нибудь на примете?

Дождь усилился, и они двинулись дальше. Гай невесело рассмеялся:

– Нет. Но мать и дед уже составляют список.

Гай собирался заняться изучением этого списка сразу после Пасхи, но из-за того, что он намеревался отсутствовать в Англии примерно до конца апреля, у него появилась небольшая отсрочка.

Гай знал, что предстоящее путешествие во Францию совсем не безопасно, и посему его решение помочь другу нельзя было назвать легкомысленным. И все же он с нетерпением ждал

возможности провести некоторое время в компании своих двух лучших друзей.

Со Стонтоном он виделся довольно редко, а с Эллиотом Уингейтом – тоже отправлявшимся во Францию – и того реже, несмотря на то что делил с ним жилье. Эллиот работал на правительство в столь секретной организации, что у нее даже названия не было. Последние несколько лет он буквально с ног сбивался, выполняя многочисленные задания, но Гай надеялся, что теперь, когда война закончилась и корсиканский дьявол заключен под стражу на острове Эльба, положение дел изменится.

Когда друзья добрались до небольшого неприметного дома, который использовали для своих приготовлений к поездке во Францию, Стонтон спросил:

– Не хочешь зайти и обсохнуть?

– Нет, отправлюсь домой.

– Я увижу вас с Эллиотом на ужине в клубе сегодня вечером?

– За Эллиота не поручусь, поскольку не видел его уже два дня, но сам там буду.

– Отлично.

– И кстати, Син, – произнес Гай, когда друг уже хотел войти в дом. – Я не злоупотребляю доверием женщин, самостоятельно зарабатывающих себе на хлеб, поэтому не стану флиртовать ни с мисс Трамбле, ни с какой-либо другой дамой-артисткой цирка Фарнема. Даю тебе слово.

Только вот тогда Гай еще не знал, что не раз вспомнит об этом своем обещании, и случится это совсем скоро.

Глава 3

Гай снова вскрикнул, когда пуля, выпущенная из пистолета Сесиль Трамбле, вырвала из его пальцев игральную карту, но на этот раз ему хотя бы удалось сдержаться и не подпрыгнуть.

– Простите, – произнес он машинально.

– Не извиняйтесь! – Артистка начала перезаряжать шесть пистолетов, которые только что разрядила в Гая. – Публике всегда очень нравится, когда большой сильный мужчина визжит от страха, точно девчонка.

Но Гай не оскорбился, хотя мисс Трамбле, без сомнения, именно на это и рассчитывала. Ее язвительный ответ скорее его позабавил. Ему претило признавать тот факт, что находившиеся рядом с ним женщины обычно принимались глупо хихикать, исключением не являлись даже взрослые, умудренные опытом дамы. Гай не знал, почему так происходило. Да, он прекрасно осознавал, что все вокруг считали его привлекательным, но то же самое можно было сказать и о его друзьях, только почему-то в их присутствии умные воспитанные леди не принимались вдруг вести себя как дурочки.

Сесиль Трамбле и вовсе, вместо того чтобы хихикать, не стеснялась одаривать его восхитительно насмешливыми взглядами и пускать в ход свой острый язычок.

Что за женщина!

Впервые за бог знает сколько времени Гай встретил на своем пути представительницу прекрасного пола, на которую его обаяние не производило никакого впечатления, но его это возбуждало: нравилось, когда ему бросали вызов.

– Я польщен, – произнес Дарлингтон, неторопливо подходя к столу, на котором Сесиль перезаряжала пистолеты.