Гёте. Жизнь как произведение искусства
Шрифт:
Так оно и произошло: через два с половиной года после этого письма Гёте, вдохновленный чтением Хафиза, за несколько дней до лета 1814 года написал более тридцати стихотворений, которые он вначале объединил под общим названием «Стихи к Хафизу». В конце года, когда к ним добавились новые произведения, Гёте хотел назвать сборник «Немецким диваном». К началу лета следующего года, когда он составлял указатель, стихотворений накопилось уже более сотни, и в конце 1815 года он разделил их на отдельные книги – секции, куда впоследствии распределялись и новые стихи, количество которых продолжало расти вплоть до момента публикации летом 1819 года. Так возник самый большой стихотворный цикл Гёте. Некоторые стихотворения он опубликовал раньше других в коттовском «Сборнике для дам за 1817 год», чтобы узнать, какое впечатление они произведут на читателей. Результат не оправдал ожиданий, и Гёте написал «Статьи и примечания к лучшему уразумению “Западно-восточного дивана”» – работу, в которой содержатся не только объяснения особенностей персидско-арабской традиции, но и важные идеи о религии и ее отношении к поэзии.
Вспоминая свое знакомство с «Диваном» Хафиза в начале лета 1814 года, Гёте пишет в «Анналах», что перед лицом столь сильного
1528
MA 14, 239.
Омоложение и новую жизнь дарует источник Хидира. Хидир, согласно мусульманской мифологии, нашел источник живой воды и с тех пор сидит у найденного им источника с зеленым пушком вокруг рта и в одеждах зеленого цвета – цвета весеннего роста и плодородия.
1529
СС, 1, 321.
В те недели и месяцы лета 1814 года, когда появился замысел и были написаны первые песни «Западно-восточного дивана», а также летом следующего года Гёте пережил то, что впоследствии в разговоре с Эккерманом он назвал «повторной возмужалостью». Вот как он описывает в этой беседе пережитый им в тот период подъем творческих сил: «…когда я весь был во власти “Дивана”, я иной раз писал по два-три стихотворения в день, все равно где – в чистом поле, в экипаже или в гостинице» [1530] .
1530
Эккерман, 561–562.
В лирике Хафиза Гёте привлекала и вдохновляла прежде всего легкая, шутливая интонация, которая не терялась даже в переводе и позволяла соединять и смешивать обыденное и возвышенное, чувственное и духовное, мысль и фантазию, мудрость и шутку, иронию и самоотдачу. Этому восточному поэту, пишет Гёте в своих «Статьях и примечаниях», нравится «отрывать нас от земли и возносить на небо, чтобы потом с небес снова низвергнуть вниз, и так далее» [1531] . Любовь, песни, вино и молитва – вот его неисчерпаемые и поэтому повторяющиеся снова и снова темы.
1531
MA 11.1.2, 168.
В своих заметках и комментариях Гёте обращает внимание и на другие особенности поэзии Хафиза. С одной стороны, Хафиз был учителем и ученым, посвятившим себя исследованию серьезных вопросов богословия и грамматики. С другой – его стихи резко контрастируют с этой серьезностью. Очевидно, сочиняя их, он думал иначе, чем в остальное время своей жизни. Шутливые, ироничные, эротические или даже фривольные, его песни – пример того, «что поэт не должен обдумывать и лично переживать абсолютно все, что говорит» [1532] . Об этом не стоит забывать, чтобы не поддаться искушению трактовать любовную историю, начавшуюся осенью 1814 года в усадьбе Гербермюле под Франкфуртом и продолжившуюся летом следующего года, как фактическую основу литературного маскарада, в котором она воплотилась. Гёте не испытал всего того, о чем писал в своих стихах. И Марианна, и он сам отлично это осознавали. Как пишет Гёте Цельтеру, он изыскал такой «способ сочинительства», который позволил ему «быть столь же безрассудным в любовных делах, каким обычно бываешь лишь в молодости» [1533] . 25 июля 1814 года Гёте едет в Висбаден. Вместо привычного пребывания на богемских курортах в этот раз он решает отправиться на воды на запад, что в предыдущие годы было небезопасно из-за близости военных действий. Для Гёте это еще и возможность в полной мере насладиться миром. Цельтер также решает этим летом посетить одну из лечебниц вблизи Висбадена – почему бы им не встретиться там? Кроме того, оказавшись в родных местах, нельзя не посетить Франкфурт и не встретиться с Сюльпицем Буассере, который уже давно хотел показать Гёте свою коллекцию старогерманских мастеров – Гёте задумал написать статью о его картинной галерее. Стало быть, у Гёте было немало причин отправиться в путь. На этот раз он покидает дом в особенно приподнятом состоянии духа, и уже утром первого дня пути, исполненный ожиданий и добрых предчувствий, в карете записывает стихотворение, впоследствии включенное в первую книгу «Западно-восточного дивана» под названием «Феномен»:
1532
MA 11.1.2, 164.
1533
MA 20.1, 403 (11.3.1816).
4 августа в Висбадене Гёте принимает у себя Иоганна Якоба фон Виллемера и его воспитанницу Марианну Юнг. Виллемер был успешным франкфуртским банкиром, любителем театра, меценатом, драматургом и автором нескольких работ по моральной философии. Высокий и импозантный, он пользовался успехом у женщин. Марианна Юнг в юности была очень талантливой танцовщицей. Поклонники, среди которых был и Клеменс Брентано, готовый на ней жениться, не давали ей проходу. В 1800 году недавно овдовевший Виллемер взял пятнадцатилетнюю Марианну к себе в дом; во Франкфурте ходили слухи, будто он купил ее у матери. В доме Виллемера Марианна воспитывалась вместе с его дочерями. На тот момент, когда она, чернокудрая красавица, вместе с Виллемером посетила Гёте в Висбадене, ей было двадцать девять лет. Гёте и Виллемер были знакомы с юности. Бывая во Франкфурте, Гёте всегда заезжал к Виллемеру, который время от времени выручал его деньгами. Успешный банкир восхищался Гёте, но не испытывал робости в общении с ним. Матери Гёте он как-то признался, что еще никогда не читал ничего, что тронуло бы его сильнее, чем «Вильгельм Мейстер». Позднее, когда Виллемер взял в дом Марианну, мать Гёте ехидно заметила, что он, очевидно, и здесь решил последовать примеру театрального шута Вильгельма. В переписке с Гёте, продолжавшейся в течение многих лет, Виллемер, разумеется, ни словом не упоминает про свои двусмысленные отношения с приемной дочерью, хотя в остальном откровенно делится всеми своими переживаниями. В делах он достиг немалых успехов, пишет он Гёте, «но у духа моего подрезаны крылья» [1535] . Впрочем, в этом письме 1808 года есть одна фраза, которая, скорее всего, относится к Марианне: «будущее отдано на откуп пустой безрассудной надежде, о коей восьмилетний опыт научил, что ей никогда не суждено сбыться». Ровно восемь лет назад он привел в дом Марианну и, вероятно, уже тогда видел в ней не только приемную дочь – отсюда и упоминание «безрассудной надежды», которая никогда не сбудется.
1534
СС, 1, 327.
1535
BW Willemer, 7 (11.12.1808).
В середине сентября Гёте наносит визит Виллемеру в его усадьбе Гербермюле, расположенной на берегу Майна в предместье Франкфурта. Когда он вновь приезжает в Гербермюле 12 октября, то уже может сообщить Кристиане: «Вечером у госпожи тайной советницы Виллемер, ибо этот наш почтенный друг отныне официально женат. Она так же приветлива и добра, как и прежде» [1536] . 29 сентября 1814 года дважды вдовец Виллемер чрезвычайно поспешно женился на Марианне.
Не подтолкнула ли его к этому встреча с Гёте? Быть может, ему придало мужество характерное для Гёте пренебрежение условностями? Или они говорили о Марианне, быть может, даже в ее присутствии, и Гёте посоветовал им жениться, после чего Марианна дала согласие? Мы этого не знаем. Известно лишь, что решение о свадьбе было принято крайне поспешно и вскоре после первой встречи с Гёте.
1536
WA IV, 25, 58 (12.10.1814).
12 октября, во время первой встречи после свадьбы, Гёте остается с Марианной наедине. Позже эту дату Марианна ставит под стихотворением, написанным ею в альбом для Гёте, – настолько важен для нее этот день, с которого все началось. В этом стихотворении изящно обыгрывается выражение «что вдоль, что поперек» [1537] , которое в своей речи часто употреблял Гёте.
Ростом я невелика, Ты зовешь меня малышкой, Буду счастлива, пока Слово ласковое слышу. Для тебя буду навек Я что вдоль, что поперек. Ты снискал любовь и славу, Лучшим чтят тебя по праву. Без тебя и свет поблёк — Стал что вдоль, что поперек [1538] .1537
В немецком языке выражение Lang wie breit / breit wie lang означает также безразличие, отсутствие разницы («что так, что эдак»). – Прим. пер.
1538
BW Willemer, 11 (12.12.1814).
Импровизаторский талант Марианны – она не только сочиняла стихи, но и пела их под гитару – уже был известен в кругу друзей. Теперь о нем узнал и Гёте, и он был очарован. Он на всю жизнь сохранил воспоминания об этих первых днях на вилле Гербермюле, разговорах, игре на гитаре и пении Марианны. Впоследствии он не раз возвращался к ним в письмах. 18 октября 1814 года, в годовщину «Битвы народов» под Лейпцигом, на близлежащих холмах полыхают костры, а в долину катятся огненные колеса. На следующий день Марианна дарит ему карту, на которой вчерашние костры отмечены красными точками. «Глядя на эти красные пятнышки над горами панорамы, я с нежностью вспоминаю ту милую руку, что их нарисовала» [1539] , – пишет Гёте Виллемеру.
1539
BW Willemer, 15 (28.12.1814).