Гибель советского ТВ

Раззаков Федор Ибатович

Сам за себя говорит простой факт: обладая самым большим количеством экранного времени (Ворошилову или Познеру не мечталась такая периодичность выхода в эфир), Угольников так и не стал по-настоящему влиятельным шоуменом. Его программа не вызвала ни одной печатной полемики, никогда не оказывалась в центре зрительских споров – ее словно нет...»

После закрытия «Доброго вечера» Угольников не сидел сложа руки (это вообще не в его правилах) и продолжал активно творить. В частности, он вернулся на сцену, где сыграл одну из главных ролей в спектакле (в женской роли была занята Елена Яковлева), а также написал сценарий фильма, съемки которого летом 1998 года начались на «НТВ-Профит». А 12 сентября на ТВ вновь

возобновился выход его программы «Добрый вечер с Игорем Угольниковым» (правда, теперь – раз в неделю). Однако передача просуществовала всего лишь несколько месяцев, после чего вновь пропала из сетки вещания. В октябре 99-го прошел слух, что руководство РТР вновь собирается возродить ее с тем же Угольниковым в качестве ведущего. Но этот слух не подтвердился.

На какое-то время уйдя с телевидения, Угольников вернулся на сцену и два сезона отработал во МХАТе имени А. Чехова у Олега Табакова. Но потом ушел оттуда, разругавшись с руководством. По словам Угольникова: «Я не терплю хамства по отношению к себе. Причем оно было не со стороны Табакова, а со стороны людей, которые очень хотели поссорить меня с Табаковым...»

В 2002 году в судьбе Угольникова произошел неожиданный поворот: он стал директором столичного Дома кино. И хотя Угольников в разное время имел контакты с кинематографом, однако для большинства его поклонников этот шаг оказался полной неожиданностью. Правда, эта неожиданность длилась недолго – всего-то около года.

Гораздо меньше удивления вызвал другой шаг Угольникова – его активное участие в реанимации некогда популярного сатирического киножурнала «Фитиль», который отныне (с 2005 года) прописался на телеканале «Россия». Однако, когда Угольников пришел к руководству «Фитиля», с телевидением порвала его жена, долгие годы проработавшая там режиссером. Почему? Вот как ответил сам Угольников:

«Она не приняла все те нововведения, которые потакают дурному вкусу зрителей. Ее оскорбляет ситуация, при которой высший топ рейтингов занимают программы типа «Комната смеха» и прочее. Поэтому она сказала, что пока телевидение не изменится – будет растить розы на даче...»

Из интервью И. Угольникова:

«Меня беспокоит, что обывательский вкус победил всякий смысл. Меня беспокоит пошлость во всех ее проявлениях, которая меня окружает в моей стране. Это катастрофа. Если мы с утра до вечера ржем над сюжетами, извините, ниже пояса, меня это оскорбляет...

В «Фитиле» я берусь за ножницы, когда это касается трех вещей. Первое – президента. Я не буду шутить на темы президента в журнале «Фитиль». У нас были, кстати, сюжеты, где мы касались президента, но ерничать я не позволю. Второе – если речь идет о болезнях людей, немощах человеческих и касаемо веры. Бывает, в сюжете очень острый поворот, но если он касается этих трех «нет», я вырезаю...»

Константин Эрнст

К. Эрнст родился 6 февраля 1961 года в Москве. Его отец – Лев Константинович Эрнст – академик, биотехнолог и генетик с мировым именем, вице-президент Российской сельскохозяйственной академии. Несмотря на то что все родственники по отцу и матери до третьего колена были железнодорожниками, Лев Константинович еще в детстве увлекся животноводством и в 1951 году поступил во Всесоюзный институт животноводства, где потом остался на научной работе.

Сыну академика с детских лет была уготована судьба отца: закончив школу, Константин поступил на биологический факультет Ленинградского университета. В 1983 году он закончил институт и в течение пяти последующих лет занимался научной деятельностью. В частности, он защитил диссертацию по теме «Динамика созревания мессенджер-РНК при созревании ооцитов млекопитающих «in vitro» (то есть в пробирке). Руководил группой в НИИ и даже был приглашен в Оксфорд на двухгодичную стажировку. Однако за две (!) недели до выхода на европейскую научную арену

Эрнст совершает неожиданный шаг: он уходит из науки.

Новым местом его работы становится ТПО «Видеофильм». Оттуда в 1988 году он попал в Молодежную редакцию ЦТ Гостелерадио СССР, а точнее, в знаменитый «Взгляд». Его первой самостоятельной работой в этой программе был сюжет об эротике в кино. Видимо, сюжет понравился авторам «Взгляда» (еще бы, ведь Эрнст имел возможность пользоваться прекрасной техникой «Видеофильма»), и их общение с Эрнстом продолжилось. В итоге в 1990 году руководство только что созданной телекомпании «ВИД» разрешило Эрнсту осуществить персональный проект – программу «Матадор», где он был ведущим. С первых же выпусков передача стала заметным явлением на отечественном ТВ благодаря в первую очередь фигуре ведущего, который имел мало общего с «говорящими головами», обильно представленными тогда на нашем голубом экране. Из общей массы ведущих Эрнста выделяли правильная речь, импозантная внешность и прикид – исключительно темные костюмы. Что касается самой передачи, то она, по сегодняшним меркам, не представляла собой ничего выдающегося. Как напишет позднее А. Бубликов:

«Сегодня при пересмотре это производит комическое впечатление, но тогда казалось почти откровением... Для неподготовленного отечественного зрителя экзотикой выглядели и темы вкупе с героями – Годар, Коппола, Фасбиндер, Мэрилин Монро. Правда, любой мало-мальски грамотный киновед отчетливо замечал, где и когда Эрнст говорит банальности, почерпнутые из популярных брошюр о мастерах зарубежного кино, где без ссылок использует западные телепрограммы, а где весьма произвольно и упрощенно трактует тех же Копполу с Фасбиндером...»

В 92-м году Эрнст предпринял попытку расширить диапазон своих возможностей, в частности – заняться бизнесом. Вместе с Леонидом Парфеновым и Игорем Угольниковым они создали независимую продюсерскую фирму «Мастер ТВ». Однако им не повезло. У создателей этого детища не оказалось ни денег для должной раскрутки, ни связей, которые помогли бы встать на ноги. В итоге фирма просуществовала где-то около года, после чего самораспустилась.

Творческая судьба Эрнста складывалась куда более удачно. В 92-м году ему присуждают специальный приз фестиваля «Кинопресса-92» как одному из лучших пропагандистов кино, в частности зарубежного. В те же годы в обиход столичного бомонда входит такое понятие, как «тусовка», и Эрнст становится одним из завсегдатаев подобных мероприятий. Тусовки обычно проводились по поводу и без повода, сопровождались обильными возлияниями и собирали кучу всякого народа, именовавшего себя богемой. Как пишет все тот же А. Бубликов:

«С начала девяностых в России возобновилась светская жизнь. Премьеры стали сопровождаться презентациями, а от творца понадобилось прежде всего умение сконструировать имидж. Именно в это время в нашем отечестве стали складываться дутые репутации литературных и кинематографических мнимостей, своего рода «пузырей земли». Любимцами кинематографической тусовки стали Рената Литвинова, Иван Охлобыстин, Иван Дыховичный, Сергей Шолохов и Константин Эрнст.

Все эти люди характеризуются прежде всего минимальными достижениями в области собственно искусства. Лесбиянски игривые интонации Литвиновой, ее набившие оскомину разговоры о женской природе смерти – все это не лучше «стильности» Ивана Охлобыстина, который, по гениальному определению одного из работавших с ним режиссеров, «сошел с ума на имитации сумасшествия». Охлобыстин, Дыховичный, Шолохов вместо искусства творят мифы о себе. Одним из таких мифотворцев стал и Эрнст, произносивший «модные» имена, мрачный и всегда одинаковый. Под «стильностью» он, видимо, понимал как раз эту одинаковость: когда кому-то из фотографов удалось запечатлеть его в белом, он, говорят, с ужасным скандалом требовал засветить пленку. Впрочем, это лишь один из мифов, который, возможно, ради стильности сочинил сам Эрнст...»